Рано радовались. Нам твердо дали понять, что на «ничью» эльфы не согласны и предложили дуэль — любой из участников, один на один, набранные очки решат исход состязаний.

Пока я сидела и вместе с ребятами перемывала кости хозяевам стрельбищ, ко мне с вежливой улыбкой подошел магистр Силониэль и заботливо поинтересовался — отдохнула ли я. Откуда мне было знать, что собственный учитель по стрельбе мне такую свинью подложит? Потому и кивнула.

— Тогда марш к мишеням!

Я с тоской посмотрела на эльфа спокойно ждущего противника и поняла, что мне к нему не хочется. Я — не самоубийца, если проиграю, то меня обвинят в провале команды и вся Академия меня дружно закопает. Вопрос: на кой мне этот геморрой?

На мой кислый взгляд наставник медовым (прямо аж зубы свело!) голосом поинтересовался:

— Иллия, хочешь на каникулы поехать домой или предпочитаешь общественно-полезные работы?

Не могу отказать, когда так просят!

Когда эльф меня увидел, его скривило так, будто я вместо лука вынесла слабительное и предложила выпить «За любовь!». На мгновение на трибунах стало так тихо, что я услышала, как он выругался. Точно перевести не могу, поднявшийся затем гомон перебил многое, но было там что-то про магистров вкупе и про меня в частности. Первым надлежало отправиться пешим ходом в места не столь далекие, но трудно проходимые (из-за узких ходов), мне же предлагалось самостоятельно ретироваться сквозь земные толщи к своему создателю.

Никуда я естественно не отправилась и наставникам указанный маршрут тоже не передала, а уткнула лук в землю, сложила на нем руки и аккуратненько так, что бы судьи, а главное магистры, не увидели, загнула все пальцы на обеих руках, оттопырив средние, шепнув при этом:

— Сам пошел…! — А нечего моих учителей неблагозвучными эпитетами крыть!

Лицо парня стало напоминать маску, притом посмертную, такого же цвета и такую же перекошенную. В тот момент я смело могла читать в его глазах свою «заупокойную».

Знаю, немного переборщила. Хотела позлить его, чтоб совершил ошибки, а он вон как подобрался, план не просто выполнил, перевыполнил за троих…

— Госпожа Лацская, вы меня слышите? — донеслось вдруг до меня.

Ой, батюшки, никак пропустила что?

Эльф стоял передо мной и изящным жестом указывал мне на мишени. Ах, да, моя очередь. Тот пошел мимо меня и передал свой лук подскочившему мальчишке.

— Вы были великолепны, мой принц!!! — услышала я за спиной.

Так, секундочку, «мой принц»? Челюсть у меня стукнула об землю, и возвратиться сумела только вручную. Почему нас не предупредили, что в стрельбищах будут принимать участия королевские особы?

Та-а-ак, если я правильно помню лекции по социальному развитию рас, то на данный момент только один из эльфов носит титул принца, остальные — принцессы. А значит, это кронпринц — наследник престола. А я показала ему «лучшие» манеры!

— В чем дело, госпожа Лацская? — насмешливо поинтересовались рядом. — Вас задело, что ваш соперник голубых кровей?

— Голубых?!.. — с наигранной невинностью переспросила я.

Улыбка принца резко увяла.

— Знаешь, хамство не позволит тебе приблизить победу, в первую очередь этим ты унижаешь себя.

Тон, каким это было сказано, насторожил меня: пренебрежение с легким оттенком жалости. Так выговаривают младшим, сильно младшим. Я припомнила вновь лекции по социологии рас, а точнее, приблизительную дату рождения наследника. Это что ж получается, он эдак годков на тридцать меня старше? Это нечестно, у него же было больше времени на практику.

— Чтобы оскорбить меня, обвинения в «голубизне» недостаточно. К тому же мне действительно нравятся мужчины, — как можно небрежнее парировала я.

Светлая бровь надменно изогнулась.

— Не принимайте на свой счет, — мстительно добавила я.

— То есть, я — не мужчина?

— Вы — эльф.

— А для вас все эльфы среднего пола?

— Что-то в роде того, — нарывалась я, конечно, капитально, но кто сказал, что от волнения люди трусят, иногда и наглеют.

Взгляд светло-карих глаз мог заморозить огонь, но у меня замерз только затылок. ХОЛОД В ЗАТЫЛКЕ?!!

Я резко развернулась. Сзади никого не было. Но готова отдать в залог голову, моя рука коснулась чего-то… чего-то живого.

НЕВИДИМКА?!!!

Эльфы что, совсем охренели?!! Без соглашения сторон запускать невидимку? Даже Эмир себе такого не позволяет!

Мой взгляд метнулся к балкону, где сидели наставники. Они могли бы его увидеть, если бы сделали «Рассеивание», но им, конечно, и в голову не придет, что здесь невидимка, а почувствовать его они не могли. Это только у меня на ментальную магию рефлекс. Жаль, что здесь нет моего Учителя, уж архимага — «внушителя» не проведешь. Я же не могла применить «Рассеивание», чародеи эльфов заговорили стрельбище от любого проявления магии.

Пока я поражалась бессовестности эльфов, количество оных на площадке резко увеличилось. Вышли трое из тех, что принимали участие в стрельбищах и еще пять неизвестных.

— В чем дело, госпожа Лацская? — холодно спросил принц, но в голосе появилась настороженность.

— Показалось… — туманно ответила я.

— Тэливилатент, объясни, почему этой «что-то показалось», — заговорил принц на диалекте Старшей речи. — Где поручение, которое я тебе дал?

— Ваше Высочество, с ним все в порядке, — вытянулся смирно шатен с косицей на боку, тот что «повредил» руку. — А эта, надышалась чем-нибудь для храбрости вот и мерещится.

Свинья!!! Это уже личное!!! Да я с роду стимуляторами не пользовалась. Все, что могу и делаю, все дает мне мое тело и мой мозг. Я подошла ближе и самой ослепительной улыбкой пропела:

— Знаешь, мальчик, ты не страшный, что бы пугать взрослую тетю, нужно чтобы сначала пугалка выросла, — не знаю, что их добило больше фраза или то, что она была сказана на таллаосе — языке Старших.

Сами эльфы на нем практически не общались, предпочитая различные диалекты, но знать, были должны, так как чтили свои истоки. Услышать звучание данной речи от человека подобно грому в грозу: в общем-то, ожидаемо (учи, кто тебе мешает?!), а все равно подскочишь (люди свой-то древней язык не учат, на кой им эльфийский?!).

Я почувствовала гордость за произведенный фурор и… тошноту. Таллаос я учила на спор (семь лет мучалась!), каждый проигравший должен был выигравшему фигурку из плавленого меда, довольно дорогого и дефицитного лакомства (м-да, сейчас бы спорили на бутыль «Вольницы» или на ужин в трактире, но в четырнадцать лет нашей фантазии хватило только на сладости). Так как выигравший был один — я, а проигравших пятнадцать, моя комната стала напоминать кондитерскую лавку. Вследствие чего, был выдвинут новый спор, что я одна это и за неделю не съем. Естественно, я доказала, что съем… за день.