— А о какой недвижимости шла речь? — спросила мама.

— Продаём полтавский дворец, — объяснил я. — Он совершенно не нужен, только лишние расходы.

— Правильно делаете, — одобрила она. — Ты говорил, что мне звонили? А почему не позвал к телефону?

— Перед тем как я его отключил, только тебе и звонили, — засмеялся я. — Хотели поговорить о моей статье, а тут я на телефоне, так что они о тебе тут же забывали и наваливались на меня.

— Подключай аппарат! — распорядилась мама. — Я сама посижу в отцовом кабинете, а ты развлеки Веру.

— И как же мне тебя развлекать? — спросил я невесту, после того как мы ушли в мою комнату и сели на кровать.

— Я сейчас позвоню отцу и попрошу разрешения остаться у вас на ночь! — прижавшись ко мне, прошептала она. — Если разрешит, мы найдём, чем заняться. Сколько можно только целоваться? Мне этого мало! Как на это посмотрят твои?

— Я думаю, что нормально, — ответил я. — Для них ты уже своя, а свадьба послезавтра.

Она позвонила, и отец разрешил. Мои тоже приняли эту новость совершенно нормально, только отец после ужина спросил, будем ли мы предохраняться. Мол, если нужно…

Я ответил, что в этом нет необходимости, и этой ночью моя любовь стала женщиной. Далеко не всем девушкам везёт испытать прелесть любви с первого раза, но ей повезло. У меня был большой опыт, а Веру не требовалось долго разжигать, поэтому ночь у нас вышла сказочная. Весь следующий день мы провели, почти не выходя из комнаты. Днём позвонили в редакцию, и ещё Вера звонила домой отчитаться отцу. Мой отец на обед не приходил, а когда вечером вернулся с работы, позвал меня в кабинет.

— Ноги ещё передвигаешь? — насмешливо спросил он. — Смотри, не перетрудись, а то на свадьбе будешь иметь заморенный вид. Что с вашей одеждой?

— Я звонил, чтобы привезли на дом. Должны вот-вот подъехать.

— Заварил ты кашу, сын! Замаранные депутаты сегодня же заявили, что досрочно прекращают работу. Объявлено, что законопроект — это их личная инициатива, которую фракция безусловно осуждает. Ты уже звонил в редакцию?

— Ещё до обеда. А что?

— Другие газеты не остались в стороне. В «Родине» опубликовано большое интервью с тем профессором, который давал тебе отзыв, в «Новом голосе» есть результаты опроса жителей столицы, а в «Вечернем Петербурге» напечатали свою статью.

— А как же цензура? — спросил я. — Я думал, что после моей статьи прекратят все публикации на эту тему.

— Правильно думал, — усмехнулся отец. — Так бы и было, но начальник Главного управления по делам печати уехал отдыхать во Францию, его товарищ тоже в отъезде, а наш новый глава Департамента отравился грибами.

— Как же это у вас получилось?

— А при чём здесь мы? — ненатурально удивился отец. — Если хочешь знать, он питается только в своём доме. Повар у него тоже француз, так что понятия не имею, где они взяли эти поганки. Выживет, конечно, но два месяца не появится на службе. Слушай дальше. Я говорил с отцом Веры. Он решил взять на себя все заботы, а я не стал навязываться. В общем, к вашей свадьбе всё готово. Завтра к двенадцати прибудут машины. Обвенчаетесь в Исаакиевском соборе, а потом поедем в ресторан. В связи с нашими сложностями, свадьбу сыграем за один день. Да, я отправил в Москву доверенного человека, который организует охрану дворца, так что выполнил всё самое срочное. Сейчас тебе некогда, но после свадьбы сведу с одним отставным коллежским советником. Это по поводу твоей просьбы. Он согласен с тобой побеседовать и в разумных пределах поделиться кое-какой информацией. А потом ты поделишься своими секретами с моим другом.

Весь следующий день прошёл со сказочной быстротой. Для молодых время тянется медленно, а для стариков оно летит так быстро, что они не успевают считать дни. Для меня время тоже летело, но день свадьбы прошёл особенно быстро. В памяти остались отдельные фрагменты праздника и длинная череда знакомств с родственниками Веры и другими гостями, приглашёнными её отцом.

Венчание прошло торжественно и красиво, но самой красивой среди красот собора была моя белоснежная невеста. На нём присутствовало больше ста гостей, и кое-кто сразу приехал в ресторан. Зал был огромный, и в нём осталось много места для танцев. После застолья с чествованием молодых многие пошли танцевать. Дамы в своих облегающих шёлковых платьях до пола были похожи на разноцветных бабочек, а вот большинство мужчин, особенно пожилых, пришли в чёрных фраках и напомнили императорских пингвинов. Немногочисленная молодёжь предпочитала смокинги, которые выглядели не так архаично. Веселились часов пять, после чего стали разъезжаться. Моя московская тётя не захотела ехать к нам ночевать, а сразу отправилась на вокзал, на вечерний экспресс. Как позже объяснил отец, её поспешный отъезд был результатом его разговора. Он боялся за сестру и посчитал, что так лучше.

Выглянув утром в окно, я увидел во дворе «форд», возле которого курили двое крепких мужчин.

— Это наша охрана, — сказал стоявший рядом отец. — Они отвезут меня в Департамент и вернутся. Если мне понадобится их помощь, я вам позвоню. Без них никто никуда не выходит! И Вере скажи, чтобы не ездила с братом. Если приедет её охрана, тогда можно. И будь готов к разговору.

Он уехал на службу, а я вернулся в свою комнату, думая, чем нам занять время. В голову не пришло ничего путного, и я обратился с этим вопросом к жене:

— Чем будем заниматься? В редакцию ехать не стоит, да мне и не хочется. Я там больше околачивался из-за тебя.

— У тебя талант! — возразила она. — Как можно зарывать его в землю? Я пробовала писать, но получилось намного хуже твоей статьи.

— Писать можно, не выходя из дома, — повторил я слова отца. — Хоть сейчас могу сесть и написать какую-нибудь выдуманную историю. Не знаешь, сколько платят за книги?

— Не знаю, — ответила она, — но, наверное, много. Так в чём же дело? Садись и пиши. Или тебе для этого нужна машинка?

— Мне нужно желание, — вздохнул я. — И не собираюсь я здесь трещать машинкой. Если займусь писаниной, ты умрёшь от скуки.

— Ты не дашь, — прошептала она, прижимаясь ко мне. — Надо выполнять супружеский долг!

— Не весь же день, — возразил я. — Так я быстро кончусь, и ты останешься вдовствующей княгиней. Милая, убери руки. Надо придумать что-то такое, чем можно заниматься вдвоём, помимо твоего долга.

— Долг не мой, а твой, — недовольно сказала она. — Как я понимаю, нам нельзя ходить по театрам, в кино тоже не сходишь. И что остаётся? Съездить к кому-нибудь в гости? Можно почитать книги, но надолго меня не хватит.

— Идея! — воскликнул я. — Ты играешь на гитаре?

— А почему я должна на ней играть? — спросила Вера. — Гитара — это мужской инструмент. Я играю на фортепиано. У меня дома есть хороший инструмент.

— Я не видел его в твоих комнатах, — сказал я. — И хорошо играешь?