- А может, с бабой какой договориться не смог? Думаю, эта информация будет интересна Виоле, - добивал отца словами. Ну, же, папа, что с тобой случилось, выскажи это в гневе, ну!

- Молчи, щенок! Я никогда ей не изменял, - прошипел он, не поворачиваясь, и вновь притих. Да что ж такое!

- Ну, тогда придется провести свое собственное расследование, первое в жизни, хоть юридическое образование заграничное оправдаю. Где, говоришь, это случилось, недалеко от клуба "77"? Не мог поприличнее место выбрать? Что ж, оттуда и начнем, - я резко встал со стула, опрокидывая его, и направился к выходу.

- Не смей в это лезть! Тебя в порошок сотрут! И Виолу заодно, - обеспокоенно бросил отец мне вслед и осекся, видимо, осознав, что сболтнул лишнее.

Я остановился в дверях и взглянул на Анатолия, который опять лежал ко мне спиной.

- Кто это сделал и почему? - вырвалось у меня, хотя я знал, что больше не выужу из него ни слова.

В ответ тишина. Я вышел к Виоле и отвез ее домой. Хватит, и так настрадалась.

***

Через пару дней отец убедил Виолу забрать его из больницы под расписку, при этом обещал исправно ходить на перевязки и прочие процедуры. Я был против этой самодеятельности, но мачеха преследовала меня с таким умоляющим взглядом, что пришлось сдаться.

Договорившись с врачами и подписав необходимые документы, я стоял во дворе больницы, нервно дожидаясь Анатолия с Виолой. Наконец, массивные двери распахнулись, выпуская их на улицу.

Отец шел, прихрамывая, правая рука в гипсе. Лицо пострадало больше всего: губа разбита, на скулах синяки, один глаз заплыл. Красавец, да и только.

Я протянул папе руку, предлагая свою помощь, но он гордо прошел мимо. Что ж, это у нас семейное - свои проблемы решать самостоятельно. Анатолий открыл перед Виолой дверь автомобиля, а потом и сам сел на заднее сидение.

Дома мы совсем не разговаривали. Сославшись на плохое самочувствие, отец закрылся в своей комнате. Виола изредка заглядывала к нему, носила подносы с едой.

Я же поднялся к себе наверх и погрузился в неприятные мысли. Несмотря на предостережение папы, я все же решил осторожно выяснить, что с ним произошло. Вот только с чего начать? Пока что у меня нет ни единой зацепки. Кроме, разве что, этого клуба "77", хотя вообще не факт, что он имеет отношение ко всему этому делу.

Тяжело вздохнув, я взъерошил руками волосы и плюхнулся на кровать. Так и лежал неподвижно, уставившись в потолок, пока в мою комнату не ворвалась взволнованная Виола.

- Максимилиан, он совсем меня не слушает! - в панике запричитала она прямо с порога, ища моей поддержки. - Ему нужно отдыхать, а он бродит по дому и... пьет, - вздохнула тяжело.

Я нахмурился: меня-то отец и подавно не послушает! Но все же спустился на первый этаж и направился в кухню. Анатолий задумчиво и нервно мерил шагами пол, держа в левой руке стакан виски (правая-то в гипсе). Я взглянул на оставленную на столе бутылку: полупустая.

- Может, хватит топить проблемы в алкоголе? Поговорим? - взорвался я.

- Не лезь, - отрезал отец.

- Что с тобой случилось? Расскажи, и мы вместе найдем выход!

- Не твое дело, - рявкнул он, залпом выпивая алкоголь.

- О себе не думаешь, так подумай о Виоле! - решил я надавить на больное. - Она вся на нервах. Своим поведением ты же просто убиваешь ее!

- Не собираюсь слушать нотации от человека, который сам в свое время... - начал говорить на эмоциях Анатолий и осекся. Но я и так все понял.

- Ну же, продолжай! От человека, который сам в свое время убил собственную мать?

В порыве ярости я схватил ту самую бутылку виски и разбил ее о кафельный пол. Потом развернулся и чуть не столкнулся на ходу с ошеломленной Виолой, которая молча наблюдала за нами.

- Переночую в квартире, - шепнул ей и, взяв с тумбочки в гостиной ключи от машины, направился к выходу.

- Сын, я не это имел ввиду... - послышалось за моей спиной.

Что конкретно имел ввиду отец, я так и не узнал, потому что его слова заглушил грохот захлопнувшихся дверей.

***

Я немного поколесил по вечернему городу, успокаиваясь, и добрался до своего пункта назначения лишь ближе к ночи. Квартира находилась на самой окраине и служила для меня "норой", где можно спрятаться от проблем, как бы это нелепо ни звучало, и остаться наедине со своими мыслями. Небольшая спальня, зал, кухня и туалет с ванной - в тесноте, зато тихо и спокойно.

Честно говоря, по поводу обстановки я сильно не заморачивался - просто оставил в таком виде, в каком она досталась мне от бывшего хозяина. Оформлена квартира была, мягко говоря, не изысканно, но это меня волновало в последнюю очередь.

Войдя в свой личный оазис, закрыл за собой дверь, стянул ботинки и устало присел прямо на тумбочку для обуви. Тяжелый день...

Тишину разорвала противная трель мобильного телефона. Я посмотрел на дисплей.

Дьяволенок!

Да, именно так я и забил телефон Карины. Хотя надо было удалить его к чертям, но все руки не доходили.

Мой палец завис над кнопкой отключения. Сомневаясь и борясь с самим собой, в итоге я все же нажал на зеленую трубку.

- Макс, ты ко-зел! - донесся писклявый голосок из динамика.

На фоне громыхала тяжелая музыка. Я невольно сжал телефон и взглянул на часы: уже далеко за полночь. Сердце тревожно защемило.

- Карина, ты пьяна?

- Я не пью! - чеканя каждое слово, произнесла Карина, и хихикнула.

Черт, мне это определенно не нравится!

- Где ты? - прикрикнул я, натягивая ботинки обратно. - Я приеду за тобой.

- Не кричи на меня! Ты просто хам! Холодный бесчувственный хам! - выдала она на одном дыхании.

- Все-все, я не кричу, - как можно спокойнее сказал я. - Просто скажи мне, где ты, и я отвезу тебя домой, - ласково говорил с ней, как с ребенком. - Ты же хочешь домой?

Повисла мучительная пауза. Я терпеливо молчал, дожидаясь ответа. До скрипа сжал зубы и нервно постукивал указательным пальцем по корпусу телефона. Хотелось наорать на эту невозможную девчонку, но я сдерживался из последних сил.

- Да, - наконец, тихонько ответила дьяволенок. - Мне здесь не нравится...

- Хорошо, только скажи мне, где ты, - продолжал ее уговаривать.

- Ладно, я...

Я замер, вслушиваясь в ее слова, и, кажется, даже дышать перестал. Но она вдруг замолчала, а потом возмущенно вскрикнула:

- Это вообще-то женский туалет, Олег! Уходи!

Олег? Какой к черту Олег? В трубке послышалась какофония шороха, свиста и лязга (видимо, Карина уронила телефон), а потом издалека донесся мужской голос. И тут я понял, какой именно Олег!

В груди поднималась буря ярости, постепенно захватывая и парализуя мозг. Убью обоих!