– Видели, – кивнул Саша.

– И вам это не привиделось?

– Абсолютно точно – нет.

– А может, вы случайно заснули?

– Нас было пятеро.

– И все видели одно и то же?

– Без сомнения.

– Мамочка! – тихонько взвизгнула она. – Похоже, нужно менять работу. А ведь здесь неплохо платят!

– Зачем менять работу? – удивился Саша.

– Так ведь я езжу на метро. И теперь, как подумаю, что нужно проходить мимо этой площади, аж сердце замирает.

– Послушайте, Алена, вы когда-нибудь видели этого старичка?

– Нет, никогда.

– И вряд ли увидите. Обычно он появляется поздно ночью. А вы, если я правильно понял, уходите с работы гораздо раньше. Кроме того, ежедневно в этом месте проходят десятки тысяч людей, и пока еще никому из них он не причинил никакого зла. Так, просто пугает, и все.

– Вы меня успокоили, – произнесла Алена и улыбнулась. – Какая же я дура! Так испугаться! И кого?! Какого-то нелепого старичка! Никому не рассказывайте о нашем разговоре, хорошо?

– Хорошо, – улыбнулся ей в ответ Саша и направился к лестнице.

Яков открыл дверь сразу, как будто поджидал Александра на пороге.

– Доброе утро, – поздоровался он и пригласил его войти. – А я сижу и думаю, что вчера было?

– Вы имеете в виду, этой ночью? – уточнил Саша.

– Когда же еще?

– А разве вы ничего не помните?

– Вот именно, что помню. Но не могу понять, то ли это было на самом деле, то ли мне все приснилось.

– Не пытайтесь бежать от действительности, – покачал головой Саша. – Мы все видели одно и то же.

– Значит, старик был?

– Я его видел. И остальные тоже.

– Жаль, а я наделся, что это всего лишь плод моего воображения.

– А почему вы расстроились? Наоборот, радоваться нужно! Это значит, что мы на правильном пути.

– Если посмотреть с этой точки зрения, тогда – да, – вяло произнес Яков.

– Я вас не понимаю, – покачал головой Саша. – Разве вы не хотите, чтобы клад был найден?

– Хочу, но я не думал, что будет так страшно.

– Я пока еще не слышал, чтобы призраки кому-то причиняли вред, – улыбнулся Саша. – Так что держите нос выше.

– В этой истории меня радует только одно, – проворчал Яков.

– И что же?

– В этой компании я самый младший.

– Ну и что?

– А в письме написано, что Брюс начинает избавляться от неугодных ему потомков, начиная со старшего поколения.

– Ах, вот вы о чем! Что ж, может, хотя бы это избавит вас от душевных мук. Ну, раз с вами все в порядке, пойду дальше.

Яков вымученно улыбнулся и распахнул перед Сашей дверь. Александр шагнул в коридор, немного подумал и спустился на один этаж вниз. Пожалуй, он все-таки посмотрит, как там Иван. Почему-то он побоялся зайти к нему в первую очередь, хотя логичнее было бы подняться сначала на второй этаж – в комнату Мохова. Вероятно, виной тому было какое-то подсознательное чувство, что Ивана уже нет в живых, ибо этой ночью он спугнул старичка с тележкой, а значит, мог разозлить своим поведением Якова Брюса.

Саша постучал в дверь и внутренне напрягся, ожидая услышать в ответ тишину. Однако за дверью послышались шаги, и через несколько секунд на пороге показался живой и здоровый Иван.

– Все в порядке? – с облегчением выдохнул Саша.

– Да, а почему вы спрашиваете?

– Не обращайте на меня внимания, – широко улыбнулся он. – Лезет в голову всякая чушь.

– Вы прямо как Яша. Тот вчера всю дорогу бубнил, что встреча со стариком не к добру, и вы туда же. Пройдете?

– Нет, я еще забегу к Андрею и поеду в архив. Нужно же узнать, кем вы друг другу приходитесь и откуда вообще растут ноги у этой истории.

Саша поднялся по лестнице, словно на крыльях. Вся эта чушь о проклятье и мести оказалась не более чем легендой. Да и почему, собственно, он решил по-другому? Только из-за глупых выдумок девяностотрехлетнего деда? Если бы что-то подобное существовало, Владимир Яковлевич давно бы был в могиле. А так дотянул почти до векового юбилея.

На шестом этаже из-за двери Андрея Суслова раздавались громкие голоса. Причем разговор на повышенных тонах был слышен еще от лестницы. Саша прибавил шагу, остановился перед номером и прислушался. Так и есть! Скандал происходит в его комнате. Интересно, что мужчину так вывело из себя?

Он решительно постучал и прислушался. Однако на его стук хозяин не обратил никакого внимания. Он по-прежнему громко разговаривал и явно был чем-то очень недоволен. Саша повторил попытку обратить на себя внимание.

На этот раз шум в номере немного утих, и дверь распахнулась. На пороге стоял взбешенный Андрей, который, видимо, не сразу узнал Сашу.

– А, это вы, – наконец, проворчал он, отходя в сторону и пропуская Александра внутрь.

– Вижу, вы мне не рады, – заметил Саша, проскальзывая в комнату.

– Не в этом дело. Просто непредвиденные обстоятельства.

Саша остановился в центре комнаты и недоуменно уставился на двух женщин, сидевших на диване. Обе они были чем-то недовольны и смотрели на Сашу без всякой симпатии.

– Знакомьтесь, моя сестра – Афанасия, – он показал на некрасивую светло-русую женщину лет сорока, – а это супруга – Вероника, – Саша перевел взгляд и чуть не причмокнул от удовольствия.

Жена у Андрея оказалась хоть куда. Черноволосая, черноглазая, лет тридцати, очень красивая, правда, какая-то испуганная. Если бы не это, Саша мог бы смело назвать ее роковой женщиной.

– Нашел время притаскивать посторонних людей, – огрызнулась Афанасия, и ее глаза сверкнули злым огоньком.

– Александр Витальевич не посторонний, – попытался оправдаться Андрей. – Он будет распутывать эту странную историю.

– Вот как? – теперь женщина смотрела на Сашу оценивающе и как будто видела его насквозь. – Тогда другое дело.

– У вас все в порядке? – на всякий случай поинтересовался Саша, хотя и так было понятно, что он попал в обычную семейную разборку.

– Все прекрасно! – взорвался Суслов и с ненавистью посмотрел на своих женщин.

Саша уселся на стул и с любопытством уставился на враждующие стороны. Было ясно, что никакой любовью тут и не пахнет. Хотя все стало понятно еще вчера, когда Андрей заявил, что не собирается делиться с сестрой найденным кладом. Похоже, он и жену-то не очень любил. Иначе не стал бы срывать на ней зло.

– Похоже, нашим спокойным поискам пришел конец, – наконец произнес Суслов и опустился в кресло. – Мои дамы решили принять в них участие лично.