Когда уже в такси мне удалось дозвониться на домашний Виктора, трубку взяла Олечка. Тоненьким, заплаканным голоском, она попросила меня:

– Пожалуйста, папа… очень хочет, чтобы ты приехала, – надрывно всхлипывая, произнесла она.

– Он, что, опять? Он обижал тебя? Олечка, не молчи!

– Нет, приезжай, пожалуйста…

– Олечка, не волнуйся, я скоро буду!

Увидев этого измученного родным отцом ребенка, вмиг забыла и о болезни, и о своих любовных приключениях – обо всем. О чем тут можно думать, в такой момент? Решительно взяв ребенка за руку, направилась в глубь квартиры. Ее папашу обнаружила в обычной позе – на потертом диване перед видавшим виды телевизором.

– Явилась? – лениво протянул нетрезвый мужик. – А где твой хахаль? На улице ждет?

– Какой еще хахаль? – удивилась я, и даже немного опешила.

Вот уж чего-чего, а такого вопроса я совсем не ожидала.

– Тот, здоровенный, на крутой тачке. Я смотрю, ты быстро нашла мне замену! – Виктор нащупал ногами драные тапки под своим креслом, просунул в них ноги и поднялся. Ох, вот тут моя карма буквально завизжала: «Беги, Анфиска, беги!!!».

– Какую замену? У нас уже давно с тобой ничего нет!

– Да, нет. Конечно! А кто на мою дочь пытался лапу наложить?

– Если ты думаешь, – процедила сквозь зубы, – что я просто так оставлю все это, то сильно ошибаешься! Я не позволю тебе и дальше измываться над ребенком!

И тут же поплатилась за свою храбрость. Куцин с размаху залепил мне тяжелую пощечину – его коронный ход, можно сказать. От удара я не удержалась на ногах и упала на пол:

– Заткнись, тварь! Ты, хочешь ее защитить? Будешь делать то, что я прикажу! – пьяный, с бутылкой в руке, он навис надо мной.

– Нет! Я вызываю полицию! – держась одной рукой за лицо, другой попыталась нащупать в сумочке телефон, но он не дал мне ничего сделать. Один удар ногой – и все мои вещи отлетели в сторону, я же схватилась за раненную конечность – боль была невыносимой.

– Ты уже пыталась им доказать что-то! Помогло? – Виктор громко и пьяно расхохотался. – Хочешь, чтобы девка была цела, будешь делать то, что я скажу! Больше повторять не буду!

Он снова уселся на свой диван и удовлетворенно уставился на меня:

– Так вот. Ты вернешься к своему хахалю. Он же богатый, так? А раз богатый, надо делиться. Те бабки, что он будет давать тебе на шмотки – будешь приносить мне. Завтра и начнем. К вечеру ты принесешь мне деньги в своем клювике и не вздумай проболтаться ему. Будешь себя хорошо вести – не трону мелкую. Хоть один раз не принесешь – тут же увидишь результат. А сейчас, уматывай отсюда! Нечего мне тут свои сопли размазывать!

Куцин заставил меня подняться и вытолкал на лестничную клетку, в след полетели и мои вещи. Опять, опять ввязалась в это! Анфиса! Что ты делаешь, дура, ты, недалекая?! Ведь понимаю же, что манипулирует мной. Но, гад, ставит в такую ситуацию, из которой нет иного выхода, как только подчиниться. Я действительно уже пробовала и не раз обращаться в органы – толку ноль. И вопрос с шантажом с его стороны ждал своего времени. Куцин прекрасно знает, что я спать не могу, зная, что он измывается над ребенком. Но и поделать с этим ничего не в силах. Закон на стороне родителя.

Слезы водопадом текли из глаз. Наверное, завтра синяк будет. Деньги принести… Как? Как я скажу об этом Добрыне? Нет, это сделать мне гордость не позволит. Тем более, после сегодняшнего. Я ему не жена, и уже, похоже, даже не любовница. Твою мать, что же теперь делать?

Избитая, лицо и руку жжет, зареванная, нервно прижимая сумочку к груди, пошатывающейся походкой, направилась домой. Надо… Надо выспаться, все обдумать… Утро вечера мудренее. Олечку он пока точно больше не тронет, больно уж денег хочет.

***

« – Все! Не буду больше читать! – топнула ножкой Настенька.

Так топнула, что подпрыгнул десяток бабок, сидевших на первых рядах в старой библиотеке села Волохуевка, что в Рублевском регионе.

– Ой! Как так, доченька?! А как же? Как же мы? – запротестовали несогласные бабки.

– Надоело! Где сказка? Почему на Анфису одни неприятности сыпятся?! Где Добрыня? Где Алеша?! Как этот Куцин посмел ее избить?! Автора на мыло! – в порыве возмущения, девушка даже повысила голос.

Бабки не на шутку перепугались. К четвертой книженции, Настенька в селе уже успела стать не просто местной знаменитостью, но и, не побоюсь этого слова, божеством, в некотором роде. Бабки буквально дрались за честь помочь по хозяйству в доме Настеньки. Кто огород прополет, кто полы помоет, кто завтрак приготовит. А все почему? За место под солнцем боролись, тепленькое, так сказать, по протекции местечко в библиотеке, буквально в ногах у читающего. А как иначе? Со слухом у старых почти у всех проблемы, сидя далеко, можно было и чего-то не услышать. Так что, спрос рождает предложение. И никто, никто из них, даже в страшном сне, не мог представить себе, что будет, если Настенька откажется читать! Миллениум отдыхает!

– Доченька, ты просто устала, – попыталась наладить контакт баба Люба, – пирожков тебе надо скушать, твоих любимых, с капустой. Давай, давай, и чаек горячий, с брусникой моченой.

– Не хочу! Ну, вас!

– А чего ты хочешь, милая? Мы с бабками все, что надо, сделаем!

– Не сделаете! – еще пуще насупилась Настенька. – Любви хочу! Как у Анфисы с Добрыней. Или как с Алешей! Как вы это сделаете?!

– Какой любви? С чего ты взяла, что у них любовь? – встряла хитрая Никифоровна. – Тебе же Анфиса ясно сказала, кончилось все у них с Добрыней. Все. Такой любви хочешь? А Алешка и вовсе тут ни при чем!

– Что?! – встрепенулась Настенька. – Да, у них! Да у Добрыни с ней! Он ее любит и морду набьет этому к… Куцину! Спорим?!!

– Да, не, – подначивала Никифоровна наивную Настеньку, – не верю! Не похоже, Добрыня уже и Риточкой увлекся. Вот, где она, любовь-то будет.

– Не правда! Я вам докажу! Вот, сейчас, где тут продолжение было!

Бабки одобрительно посмотрели в спину Никифоровне. Было ясно, что на ближайшие несколько дней тепленькое местечко возле Настеньки уступят ей. Честно заслужила.»

***

Я поцеловала дверь. Так и понимайте. Поцеловала, развернулась и направилась к своей тете. Во всей этой суматохе событий совершенно забыла, что дверь мне Добрыня выломал и замки потом меняли. Вот только ключ у меня старый. Так что, на этом мои приключения не закончились. Сладкий сон отменяется. Приготовься, деточка, тебя еще ждет долгая дорога на автобусе.

–

Далеко собралась? – жутко недовольный голос Добрыни остановил меня.

Он стоял возле моего подъезда, опершись на свой автомобиль и сложив мощные руки на груди. Ого, дорогая, тебе везет, как утопленнице. То есть, совсем не везет. Кто-то там, на небе, решил отправить твою удачу в небесный унитаз. В ту секунду, я прямо слышала, как смыли воду в небесном бачке. Прощай, Анфиска-а-а!