– Он поехал пообедать с друзьями, а не покорять Гималаи.

– И то, и другое может быть одинаково опасно. Моя тетя вполне способна подстроить встречу с Беатрис Мандзоне. Вас это не волнует?

Лаура опустила глаза в тарелку.

– Паоло не мальчик и сам способен принимать решения. Я… должна ему доверять.

– Вы восхитительны, милая, – с сарказмом произнес он и, залпом допив кофе, встал. – Я тоже вынужден вас покинуть, но в отличие от Паоло вы в надежных руках. – Он улыбнулся. – Гильермо и Эмилия о вас позаботятся.

Она смотрела, как он уходит, а в груди комом застыла боль.

Казалось, что этот день никогда не закончится. Даже Кайо ее покинул, так как синьора решила взять его с собой в Трасимено. Лаура видела, как пес отчаянно вырывался из рук синьоры, когда его несли к машине.

Лаура посидела немного у бассейна, но вскоре оставила эту затею, поскольку сгустились облака, налетел сильный ветер и закапал дождь. Она собрала свои вещи и, вернувшись на виллу, пошла в библиотеку за другим романом Джейн Остин, так как уже закончила читать «Мэнсфилд-парк». Теперь она выбрала «Гордость и предубеждение», хотя содержание хорошо помнила. Присутствие Алессио ощущалось повсюду. Казалось, что вот-вот он войдет, сядет в кожаное кресло с высокой спинкой и придвинет к себе ноутбук. Письменный стол поражал безукоризненным порядком. Рядом с ноутбуком на подносе лежала стопка бланков банка Арлеши и томик стихов Петрарки. Она наугад раскрыла книгу и попыталась разобрать несколько строк, но безуспешно. Так же безуспешно разгадывать тайну любви, с грустью подумала Лаура. «Вел к сердцу от очей открытый путь». Все просто… и все несбыточно.

Днем Лаура отвлеклась на чтение Джейн Остин, но с приближением вечера, когда небо затянулось черными тучами, ее охватило волнение. Эмилия поспешила включить лампы и принесла на всякий случай подсвечники, а Гильермо появился с корзиной поленьев и стал разводить огонь в камине.

Время шло, а волнение Лауры не утихало. Паоло, несомненно, скоро вернется, уговаривала себя она, глядя на вспышки молнии. Ведь он должен договориться об их отъезде и все организовать. Раскаты раздавались где-то совсем близко. Она сказала Алессио за завтраком, что не боится грозы. На самом деле это было не так.

Пошел сильный дождь, и капли отбивали барабанную дробь на полу террасы. Лаура старалась не думать о том, во что превратилась дорога из Бесаворо.

Когда Лаура вошла в гостиную, то увидела, что лампы мигают при каждой вспышке молнии. Вдруг сквозь шум ливня она услышала звук мотора, и тут же раздался голос Гильермо. Паоло! – с облегчением вздохнула Лаура. Наконец-то. Она кинулась к дверям и… застыла на пороге.

– Я… я думала, что вы в Перудже.

– Я был там, – ответил Алессио, проходя в комнату. Он снял плащ и бросил его на спинку кресла. – Но я подумал, что в такую погоду вас нельзя оставлять одну, поэтому и вернулся. – Он смотрел на нее с насмешливой улыбкой. – Можете меня поблагодарить.

– Я привыкла к плохой погоде. – Лаура вскинула подбородок. – В Англии часто идут дожди. Но… я думала, что это Паоло приехал.

– Боюсь, я вас расстрою, потому что два часа назад, как сказали слуги, позвонила тетя Лукреция и сообщила, что из-за погоды они решили переночевать в Трасимено. Так что мы с вами вдвоем, дорогая. В этот миг погас свет, и Лаура вскрикнула. Алессио в ту же секунду оказался около нее, взял ее руки в свои и притянул к себе.

– Боитесь темноты, милая? – тихо спросил он.

– Обычно не боюсь, – дрожащим голосом ответила она, а про себя подумала: «Я больше боюсь вас, синьор». – Просто… все произошло так неожиданно, – добавила она, ощущая, как от его близости покалывает кожу.

Сейчас же скажи что-нибудь, не смей показывать свою нервозность! Лаура прокашлялась.

– Разве электричество всегда отключается во время грозы?

– Чаще, чем мне того хотелось бы. У нас есть генератор, но я предпочитаю использовать его только в крайнем случае. Что касается обеда, то Эмилия не любит готовить на электрической плите, так что с едой полный порядок.

Алессио достал с широкой каминной полки лучину и зажег ее, затем обошел комнату, и вот свечи снова вспыхнули. Как красиво, подумала Лаура.

Алессио бросил остатки лучины в камин и улыбнулся.

– Видите, – сказал он, – камин и свечи лучше, чем электричество.

Лаура подавила внутреннюю дрожь.

– Конечно. Это больше соответствует духу виллы.

Алессио вежливо склонил голову.

– Спасибо. Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

– Минеральной воды, пожалуйста.

Он удивленно поднял брови, но ничего не сказал, а просто принес ей воды, себе же налил виски.

Лаура села на краешек дивана и нервно сжала одной рукой высокий стакан, а другой расправила складки платья.

Алессио подбросил в камин поленья и отряхнул ладони. Он заметил, что Лаура нервничает, и понял, что необходимо ее успокоить.

– Лаура, пообещайте мне кое-что.

Она подняла удивленное и испуганное лицо.

– Это… зависит от того, что я должна пообещать.

– Дайте мне слово, что в Лондоне вы будете посещать бассейн хотя бы раз в неделю. Вам надо обрести уверенность в себе.

– Думаю, что смогу это сделать, – ответила она. – Около моего дома есть бассейн.

– Значит, договорились. И пусть Паоло ходит плавать вместе с вами.

– Если ему позволит здоровье, – сказала она, и губы у нее насмешливо изогнулись, что не укрылось от внимательного взгляда Алессио.

Будем надеяться, – ответил он.

Уловка удалась, подумал Алессио, и она уже не сжимает изо всех сил стакан, но невидимая преграда, возведенная ею между ними, все еще остается. Скрытность Лауры по-прежнему не давала ему покоя. И еще Алессио вспомнил, что когда в Бесавро он отправлял ее открытки, то обратил внимание на адреса, решив, что это в будущем может ему пригодиться. Кто такой Карл, которому была написана открытка на адрес агентства «Харман Грейс»? Возможно ли, чтобы поездка с Паоло была задумана Лаурой просто как попытка заставить своего настоящего любовника жениться на ней? Ее сдержанность обусловлена именно этим? Нет. В глубине души он чувствовал, что это не так. Тут что-то другое. И у него впереди целая ночь, чтобы узнать, в чем же дело, сломить преграду, их разделяющую, и овладеть ею. Но прежде всего она должна успокоиться, расслабиться, чтобы получить удовольствие от его шуток и ласк. И вдруг ему захотелось, чтобы все уже закончилось и чтобы после их близости, радостной и страстной, они ехали вместе в джипе куда-нибудь далеко-далеко, где их не могла бы настичь теткина месть. Он понял, что хочет засыпать ночью, держа Лауру в объятиях, и просыпаться по утрам, зная, что она лежит подле него. С того самого момента, когда он увидел ее, ему хотелось забыть о сделке, навязанной теткой.