— Дэвид упоминал о семейной ценности — бриллианте. Ты когда-нибудь о нем слышал?

Константину пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы не выругаться вслух.

— Да, слышал. Хочешь сказать, Дэвид знает о существовании камня?

Джианна кивнула.

— Он решил, что я тоже должна о нем знать. Похоже, он уверен, что либо ты завладел бриллиантом и продал его, чтобы открыть свое дело, либо собираешься жениться на мне, чтобы прибрать его к рукам. — Наклонив голову набок, она пристально посмотрела на него своими зелеными глазами. — Что в нем такого особенного? Почему д'Анжело так отчаянно пытается его найти?

— Подозреваю, это из-за того, что камень стоит примерно десять миллионов долларов. — Константин пожал плечами. — Возможно, больше. Бриллиант — истинная причина того, что твой кузен Лазз и моя сестра Ариана поженились. Это долгая история, а мы с тобой сегодня оба не завтракали. — Он указал в сторону кухни. — Давай вместе что-нибудь приготовим, пока я буду ее рассказывать.

— Стоило тебе только упомянуть о завтраке, как я поняла, что умираю с голоду. — Проследовав за ним на кухню, она осмотрелась в просторном хорошо оборудованном помещении, после чего заглянул в холодильник. — Кажется, здесь есть все необходимые ингредиенты для омлета и фруктового салата.

— Здоровое питание? Какой ужас!

Тогда она достала бекон и маленькую головку сыра.

— Теперь лучше?

— Намного.

Когда они, поставив сковороду с беконом на плиту, приступили к приготовлению салата, Джианна произнесла:

— Ты обещал рассказать мне о бриллианте. Откуда он взялся? Дэвид, кажется, думает, что он исчез.

— Насчет этого он прав. Камень действительно исчез, — ответил Константин, нарезая сочный персик. — Что же касается остального… Не знаю, с чего начать эту сказочку.

Джианна улыбнулась.

— Большинство сказок начинаются со слов «жили-были».

— Жила-была одна прекрасная итальянская принцесса. Ее звали Ариана, и она была любимицей своего отца. Однажды, когда принцессе Ариане было всего шесть лет от роду, в ее дворец прибыл с визитом заморский принц. Его звали Лаззаро Данте.

— Ты серьезно?

— Да, абсолютно. Как во всех хороших сказках, когда принц и принцесса прикоснулись друг к другу, произошло нечто странное.

Положив нож на кухонную стойку, Джианна с раскрытым ртом уставилась на Константина.

— Ты надо мной смеешься? Они почувствовали инферно? В таком юном возрасте? Я даже не подозревала, что подобное возможно.

— По словам моего отца, это было зарождение инферно. Между ними действительно что-то проскочило. По какой-то причине Доминик вышел из себя, когда осознал, что произошло, и потребовал, чтобы они с моим отцом составили брачный контракт. Он хотел быть абсолютно уверен в том, что моя сестра и твой кузен в будущем поженятся.

— Не может быть.

Константин поднял бровь.

— Тебе никто никогда об этом не рассказывал?

Джианна недовольно прищурила глаза.

— Нет. Я только слышала, что они почувствовали инферно, когда случайно встретились в Италии.

— Эту историю они придумали специально для того, чтобы объяснить Примо с Нонной и моей бабушке, почему они так торопятся со свадьбой, и чтобы скрыть истинную причину. Чтобы выполнить условия контакта, им нужно было как можно скорее пожениться.

— И что это были за условия? — Джианна снова взяла нож.

— Согласно одному из них, они должны были пожениться до того, как Ариане исполнится двадцать пять. Узнав о контракте, они связались друг с другом. Детали свадебной церемонии они обсуждали по телефону и электронной почте. До свадьбы они даже не встречались.

— Но… но это же дикость, — пролепетала Джианна. — Средневековье. Ты хочешь сказать, что им пришлось пожениться из-за какого-то контракта, составленного твоим отцом и моим дядей? Почему они его не разорвали?

Немного помедлив, он ответил:

— Потому что был один маленький стимул, делающий этот брак выгодным для обеих сторон.

Ее зеленые глаза заблестели. Она все поняла.

— Бриллиант.

Константин кивнул.

— Доминик знал, что финансовое положение моей семьи оставляет желать лучшего. По этой причине он и предложил нам половину камня, когда Лазз и Ариана поженятся.

— А если бы они не поженились?

— Камень был бы выброшен в океан, и ни одна из семей не получила бы выгоды.

— О боже, — пробормотала Джианна. — К дикости добавилось еще и безумие.

— Мы с тобой одинаково думаем, piccola. Иногда мой отец может вести себя как человек из Средневековья, но, когда дело касается финансовой стороны, он мыслит здраво. Он сразу уцепился за эту возможность. В конце концов, что он терял? — добавил он с горечью.

— О, Константин…

Он принялся резать клубнику, нажимая на нож сильнее, чем было необходимо.

— Беспокоиться не о чем. Оказалось, что ему не удалось продать Ариану. Они с Лаззом поженились, но, когда пришло время выкладывать на стол бриллиант, мы обнаружили, что он пропал.

— Выходит, знай Ариана и Лазз о пропаже бриллианта до свадьбы, им не пришлось бы вступать в брак? Где до этого находился камень? У нас?

Константин поджал губы.

— Данте не знали об исчезновении бриллианта. Твой дядя Доминик совершил ошибку, отдав бриллиант на хранение моему отцу. Полагаю, это было одним из условий контракта. Как оказалось, моя бабушка Пенелопа подслушала разговор моего отца и Доминика о брачном контракте. Их замысел возмутил ее.

— Как возмутил бы любого нормального человека.

— Согласен.

Когда они закончила резать салат, Константин включил кофе-машину и, прислонившись к стойке, стал наблюдать за тем, как Джианна готовит омлет.

— Итак, — продолжил он, — она украла камень у моего отца и зашила его в одну из кукол Нэнси.

— В детстве я любила играть с куклой Нэнси. Она хранится у меня до сих пор. Может, бриллиант в моей кукле?

— Вряд ли. Она зашила его в оригинал — куклу, которая послужила прототипом для тех, массовое производство которых началось позже. Вскоре после свадьбы с Лаззом Ариана подарила куклу нуждающейся девочке.

Глаза Джианны расширились.

— Вот это да. Полагаю, она не знала, что камень был внутри?

— Не имела ни малейшего понятия, — подтвердил Константин. — К тому времени они с Лаззом уже влюбились друг в друга и решили подчиниться судьбе.

Она мягко улыбнулась.

— Как романтично.

— Глупо, — поправил ее Константин.