«Он имеет в виду других Сумеречных людей», – подумалаДженни.

– Но я знал об этом, и я следил за тобой. Ты росла истановилась все более красивой. Ты была совсем не такой, как все остальные. Яне хотел убивать или использовать тебя, как это иногда делают с другими людьми.Ты была нужна мне.

Однако за полным безразличием в его голосе теперь скрывалосьчто-то еще.

«Это голод, – подумала Дженни, – но не холодный,озлобленный голод, который она видела и слышала в страшных глазах и шепчущихголосах Сумеречных людей. Похоже, Джулиан испытывает голод к тому, чего у негоникогда не было, голод, наполненный парализующим желанием, которого он даже неосознает».

– Я не видел ничего другого, не слышал ничего другого.Все, о чем я мог думать, была ты. Я никогда никому не позволил бы причинитьтебе страдание. Я знал, что должен заполучить тебя любыми путями. Они говорили,что я безумно влюбился в тебя.

Он поднялся и подошел ближе к огню, Дженни казалось, что онавидит его в первый раз, она смотрела на него другими глазами. Он казалсямаленьким и незащищенным.

Все в мире замерло, только ее сердце стучало, и этоприводило ее в ужас.

Она никогда не заботилась о том, что другие Сумеречные людимогут сказать Джулиану. Она знала, что он был самым молодым в их древнем роде,но никогда не задумывалась о его жизни, взглядах.

– Что это значит – быть… – Дженни колебалась.

– Быть Сумеречным человеком, наблюдать из темноты завсем, что происходит в мире, где нет теней? На земле есть цвета, которых здесьникогда не встретишь.

– Но ты можешь делать все, что хочешь. Ты можешь ихсоздать.

– Это не одно и то же. Вещи здесь блекнут. Онинедолговечны.

– Но тогда почему ты остаешься здесь? Вместо того чтобысмотреть на нас, ты мог бы… – Дженни снова умолкла, не договорив. «Боже,что я несу? Приглашать Сумеречного человека в свой собственный мир?» Онаглубоко вздохнула. – Если бы ты мог измениться…

– Я не могу изменить себя. Никто из нас не может.Остальные девять миров не допускают нас, держат нас в своих пределах; тамутверждают, что наша природа разрушительна. Нам нигде не рады, но мы всегдабудем рядом, будем наблюдать. Из тени. – В его голосе было нечто новое –горькая отчужденность. За этими словами скрывалась покорность. –Всегда, – закончил он.

– Всегда? Ты никогда не умрешь?

– Что не родилось, не может умереть. У нас есть начало,конечно. Наши имена вырезаны на доске рун, на специальной доске рун… – Онзакончил фразу почти с насмешкой: – На Доске Жизни.

В дедушкином дневнике было что-то об этой доске. Картинка,нарисованная чернилами…

– Вырежи наши имена на доске – и мы оживем, –сказал Джулиан, – Уничтожь их – и мы исчезнем.

Это показалось Дженни бессердечным. Создания, которыеоживали после вырезания знаков на дереве или камне.

«Как страшно быть Сумеречным человеком, – мелькнуло унее в голове, – И как печально! Обречен собственной разрушительностьювсегда оставаться неизменным».

Джулиан стоял спокойно у самого огня, пристально вглядываясьв темноту, лицо его было наполовину в тени.

Дженни вдруг подумала: что бы было, если бы он не пыталсяприменять силу по отношению к ней?

С самого начала Джулиан использовал силу и обман. Он завлекее в магазин «Иные игры», заставил купить игру, зная, что, когда она собереткартонный дом, он затянет ее в Сумеречный мир. Он взял ее в заложницы. Заставилиграть в свою собственную дьявольскую игру, чтобы она попыталась завоеватьсвободу. Он угрожал ей, заставил ее друзей страдать, он убил Саммер. Он сделалвсе, чтобы вынудить ее подчиниться.

– Неужели ты не мог просто прийти и спросить? –пробормотала она.

Она говорила ему то же самое в башне картонного дома:«Неужели это никогда не приходило тебе в голову? Что ты мог просто появитьсяперед моей дверью, без игр, без угроз, и просто спросить меня?» Но тогда, вбашне, эти слова были лишь уловкой, чтобы выбраться, и она не думала так насамом деле.

Сейчас она подумала именно об этом. А что, если Джулианпоявился бы как-нибудь ночью из тени, например, когда она шла домой, и сказалбы ей, что любит ее? Что бы она сделала?

Она бы испугалась. Да. А потом? Если бы Джулиан, нежный,ранимый, как сейчас, приходил, дарил ей подарки?

Если бы она принимала его подарки…

Это было невозможно, слишком странно, чтобы случиться насамом деле, но подозрительно волнующе. Было слишком фантастично представитьсебя в роли принцессы с Князем тьмы в качестве супруга. Однако на мгновение вголове Дженни возникла яркая картинка. Она в черном шелке, в соболях, на черноммраморном троне в большом каменном зале, в вечных сумерках. Она становитсяравнодушной, забывая о мире, который оставила, – но, возможно, онасчастлива от обретенной власти и положения. Будут ли рядом с ней маленькиесоздания из Сумеречного мира, которые прислуживали бы ей и заботились о ней?Будет ли она способна управлять так же, как это делает Джулиан?

Или, может, не черное платье, а белое, с маленькимисосульками, как в «Снежной королеве» Андерсена. И драгоценности в видезамороженных цветов на шее, и голубоглазый белый тигр, припавший к ее ногам.

Что бы подумали Ди и Одри, если бы увидели ее такой? Онисначала, наверное, испугались бы – но она подала бы им напитки, как тот вкружке, сладкие и горячие, И со временем они привыкли бы. Одри стала бызавидовать милым штучкам, а Ди – власти.

Что еще? Джулиан сказал, что у нее было бы все, что угодно…Если бы она могла иметь все, что хотела, без ограничений, не сдерживаявоображение… Если бы она могла иметь все…

«Я бы хотела Тома».

Дженни на миг забыла о нем, потому что нарисованная еюкартина совершенно не вязалась с его образом. Теплота и сила Тома, его лениваяулыбка совсем не вписывались в нее, да и Джулиан никогда бы не впустил еготуда. Но Дженни не нужен другой мир, если в нем нет Тома.

Видение исчезло, и Дженни каким-то образом поняла, что ононикогда не возникнет снова, что оно существовало только мгновение, когда онаповерила в это. Она никогда не забудет, но в то же время никогда не сможетснова представить себе эту ситуацию.

«Тем лучше», – неуверенно подумала она.

Она больше не хотела думать об этом.

Она вся дрожала, чувствуя опасность.

– Я согрелась, – сказала она, отбрасывая в сторонубелый мех.

Все ее мысли были теперь сосредоточены на том, что ей нужноуходить. Она, конечно, должна поблагодарить его за то, что он спас ейжизнь, – хотя, если бы не Джулиан, она не оказалась бы в опасности.

Он не отрывал от нее глаз. Дженни смотрела в сторону,сосредоточившись на том, чтобы подняться. Когда ей это удалось, ногиподкосились. Она попыталась сделать шаг и споткнулась.