Оксана посмотрела на часы.

– По-моему, Тимофей Ильич уже должен был добраться.

– Если всё нормально, то он только-только дошёл, – кивнул Александр. – При самом удачном раскладе примерно через час-полтора дорогу расчистят.

– А может быть, ему позвонить? – предложила Оксана.

– Нет у него сотового, – ответил Владимир. – Не признаёт он эти «наши новомодные игрушки».

– Блин!!! У вас есть мозги?! – возмутилась Оксана. – Отправить старика без телефона чёрт знает куда!

– Старик нормальный! – успокоил её Владимир. – С ним можно в разведку. А ты что кричишь? От бабы Светы заразилась?

– Я? Наверное. – Оксана виновато улыбнулась. – Но эта неизвестность так раздражает!

– И как мы пять лет назад все жили без сотовых телефонов? – усмехнулся Владимир.

– Ладно, пойду посмотрю, как там дела у Раи с Галиной, – сказала Оксана и вышла.

Сначала она заглянула в комнату близняшек. Юля кормила Дашу с воображаемой ложечки, а Рая наблюдала за ними, сидя в кресле и делая вид, что читает книгу. Оксана жестом вызвала её в коридор.

– Как дела? Всё нормально?

– Хм. Даже не знаю, что тебе ответить, – усмехнулась Рая.

– Я имею в виду, ведут себя нормально для детей?

– Для детей да. Даша идеально изображает себя пятилетнюю. Они ведь в детстве часто у нас бывали.

– А ты не помнишь, они в детстве тоже всегда были вместе?

Рая пожала плечами:

– Не могу припомнить ни одного случая, чтобы кто-то из них встретился мне в одиночку. Тем более странно, что сейчас она абсолютно не вспоминает о сестре. Словно не знает о её существовании.

– Да, это действительно странно, – кивнула Оксана. – Пойду Галину проведаю.

Галина почти не отреагировала, когда Оксана села на кровать. Она лежала, упершись взглядом в стену. Глаза покраснели, лицо опухло.

– Галь, ну ты чего? – Оксана понимала, что вопрос глупый, но надо было хоть что-то говорить. – Галь! Ты же всегда была такой оптимисткой! Всё будет хорошо!

Галина кивнула.

– Я понимаю, что, может быть, сейчас не самое лучшее время… хотя как раз самое лучшее для того, чтобы попытаться сделать трансформацию.

Взгляд Галины приобрёл осмысленность, и она посмотрела на Оксану с надеждой.

– Думаешь? – прохрипела она. – И тогда весь этот кошмар закончится?

– Я ничего не могу обещать, – пожала плечами Оксана. – Но если ты сможешь найти причину и убрать её…

– Ты мне поможешь?

– Давай попробуем. Скажи, что ты сейчас чувствуешь?

– Ужас.

– Это я понимаю. Но ведь этим словом можно обозначить множество разных состояний. К примеру, если из могил лезут мертвецы, а ты в это время сидишь возле телика, это один ужас. Если ты идёшь ночью по кладбищу и где-то завыла собака, то это совсем другой ужас. Ты должна погрузиться в свой ужас и сказать, на что он похож.

Галина резко села на кровати и, едва сдерживая слёзы, процедила сквозь зубы:

– Мой ужас похож на то, что мои дочери сошли с ума!

– Нет, Галь. Так у нас ничего не получится. Ты обманываешь меня.

– Я? Обманываю?!

– Да, Галь. И не только меня, но и себя.

– Я не понимаю!

– Хорошо. Давай сформулируем вопрос иначе. Когда у тебя ещё не было детей, было такое, чтобы ты так же лежала, смотрела в стену и была в подобном ужасе?

Галина закрыла лицо ладонями и кивнула.

– Расскажи, что тогда произошло.

Галина замотала головой и снова упала на подушку.

– Это было настолько ужасно, что даже не можешь рассказать?

– Не хочу вспоминать.

– А надо, Галь. Потому что на самом деле оно не забылось. Оно продолжает болеть. А если точнее, то какая-то часть тебя до сих пор находится в том отрезке времени. Ты живёшь, радуешься жизни, а та частичка продолжает страдать, потому что ты так и не пережила тот стресс, не приняла его, не осознала. Понимаешь? И может быть… я даже почти уверена, что если ты трансформируешь ту ситуацию, то и девчонки твои поправятся.

– Думаешь? А какая связь?

– Не знаю. Ты же не рассказываешь. Но я уверена, что связь есть. Ведь тебе сейчас вспомнилась именно та ситуация.

– Ладно, давай я сама попробую.

– Хорошо, – улыбнулась Оксана. – Попробуй сама. Я тогда пойду?

Галина кивнула.

Оставив Галину, Оксана залезла на чердак, чтобы в спокойной обстановке продолжить путешествие по лабиринтам памяти. Она подошла к зеркалу и посмотрела в мутное, изъеденное чёрными точками стекло.

Стекло. Звон стекла. Оксана снова… нет не услышала, конечно, а словно почувствовала этот звук. В последнем погружении, когда она пыталась вспомнить, как Дарья оказалась среди нищенок, она уже ощущала подобное. Как будто она сидит где-то в тёмной комнате… возможно в подвале, потому что запах сырости… она сжалась в комок и слышит… Этот звук ни с чем не перепутать. Стёкла бьются на сотни мелких острых осколков.

«Я, конечно, не пишу исторический роман, но хотелось бы знать, что означает этот звук», – подумала Оксана и достала сотовый телефон. Она набрала номер своей бывшей классной руководительницы, которая сейчас работала у них в фирме уборщицей.

– Здравствуй, Ксюша! – услышала она радостный голос учительницы. – С Новым годом тебя!

Когда обменялись поздравлениями и дежурными «как дела, всё хорошо», Оксана перешла к делу:

– Нина Николаевна, у вас ведь, кажется, муж учитель истории?

– Да. Точнее, когда-то был учителем.

– А он может мне помочь? Нужна кое-какая информация по истории Древней Руси.

– Ой… даже не знаю. У него склероз, – смутилась учительница. – Но у меня же внук на историческом факультете учится. От него, я думаю, пользы будет больше.

– Замечательно! А дайте мне его телефон.

– Зачем телефон? Я тебе его самого дам. Они тут у нас все в гостях. Юрочка!

Трубку взял молодой человек:

– Алё?

– Юрий? Добрый день. Меня зовут Оксана, и мне нужна помощь историка.

– Ага, здравствуйте. Только я ещё не очень историк.

А что за вопрос?

– Когда на Руси появилось стекло?

– Так при Петре вроде первый стекольный завод построили. А до этого везли из Европы.

– А при татаро-монголах могло быть на Руси стекло?

– Вряд ли. Хотя если только привозное, но я не уверен.

– Юра, это важно! Уточните, пожалуйста. Позвоните какому-нибудь профессору или в Интернете поройтесь. Я бы сама, но сейчас у меня нет доступа к Сети. Я даже готова заплатить за информацию.