– Да, Джо? В чем дело?

– Проблемы в клинике Гаррисона Уэнтворта, – коротко сказал Бейглер. – Пол Форрестер убил санитара и сбежал.

– Пол Форрестер! – голос Террела дрогнул.

– Именно. Я приказал блокировать все дороги. Хесс уже на пути туда. Какие будут распоряжения?

– Пришли за мной машину, Джо. Я немедленно еду.

Повесив трубку, Террел принялся торопливо одеваться.

Керри, крупная, привлекательная женщина, надела халат и, не задавая лишних вопросов, вышла их спальни. К тому времени, когда Террел оделся, его уже поджидала чашка крепкого кофе.

Он нежно улыбнулся, глядя на жену.

– Спасибо, дорогая. Даже не знаю, что бы я делал без тебя.

Одним глотком Террел осушил чашку. Послышался шум подъехавшей автомашины.

– Это серьезно? – Керри проводила мужа до двери.

– Да... Вряд ли я вернусь сегодня ночью. Я позвоню, когда будет время. – Поцеловав жену, он торопливо спустился по лестнице.

Пока машина мчалась в полицейское управление, Террел наспех составлял план первоочередных действий. Зайдя в комнату, где находились детективы, он застал Бейглера все еще отдающего приказы по телефону.

– Как я вижу, Джо, ты действуешь правильно. Это точно Пол Форрестер?

– Так сказал доктор Хертц... уж он-то знает.

– О'кей, допустим. Поговорим позже. – Террел сел на край стола Бейглера и снял трубку, в то время как Бейглер вышел из помещения.

– Чарли, соедини меня с Роджером Уильямсом.

Через минуту сонный мужской голос произнес:

– Уильямс... какого черта?..

– Это капитан Террел. Только что из клиники сбежал Пол Форрестер.

Террел услышал, как человек на том конце провода шумно вздохнул. Затем Уильямс, агент ФБР из Большого Майами, нервно спросил:

– Какие действия вы предприняли?

– Дороги блокированы. Мои люди сейчас в клинике. Мы нуждаемся в помощи. Это случилось примерно полтора часа назад. Я поднял по тревоге всех своих людей, но этого явно недостаточно. ЦРУ тоже должно помочь... И в Вашингтон не помешает сообщить. Сделаете?

– Разумеется. Если он не угнал машину, то вряд ли ушел далеко.

– У нас даже нет его описания. Я немедленно еду в клинику. Вы найдете меня там.

– Хорошо.

Террел повернулся к Якоби.

– Оставайся здесь. Макс. Отвечай на все телефонные звонки. Если случится что-нибудь важное, свяжись со мной по рации.

– Да сэр.

Якоби подошел к столу Бейглера и сел в кресло. Он глянул на часы, висевшие на стене. Было пятнадцать минут шестого. С чувством острого сожаления детектив понял, что уснуть ему доведется еще очень и очень не скоро.

* * *

Доктор Макс Хертц из последних сил пытался сохранять спокойствие. Он сидел за своим столом с чашкой кофе в руке и сигаретой в зубах. Поверх бело-голубой пижамы он накинул халат. Жидкие волосы растрепались, выглядел доктор далеко не лучшим образом.

– Такого здесь еще не случалось, – в который раз повторял он, глядя на сидящего напротив него Террела. – Я в шоке. Моя клиника пользуется безупречной репутацией, вы это прекрасно знаете. На излечении здесь находятся лишь очень важные пациенты. Я заведую клиникой вот уже пятнадцать лет: Ни один пациент до сего дня не сбежал отсюда... не было даже попыток сделать нечто подобною.

Террел нетерпеливо остановил доктора.

– Но это уже случилось. Не переживайте, мы найдем его. Как это произошло?

Доктор Хертц отхлебнул кофе, поставил чашку.

– Скорее всего, Льюис проявил халатность и сам подставил себя под удар. Однако верится в это с трудом, так как персонал у меня весьма квалифицированный. Но иного объяснения я не нахожу. Инструкции у нас очень строгие. Ночью на каждом этаже дежурят, как минимум, два человека. Один из них отдыхает, а другой наблюдает за коридором. Сидя за столом, он видит двери всех палат. Существует строгое правило: если пациент позвонит, санитар обязан разбудить спящего напарника, прежде чем отправиться в палату. С особо буйными надо соблюдать предельную осторожность. Я думаю, на сей раз Льюис пренебрег правилами. Форрестер позвонил, и Льюис, вместо того, чтобы разбудить Мейсона, легкомысленно направился в палату один. Впрочем, «легкомысленно» – это слишком сильно сказано, ведь Форрестер никогда не проявлял склонности к насилию. Он был самым примерным пациентом. Так что то, что Льюис не разбудил Мейсона, в какой-то мере объяснимо. Думаю, Форрестер напал на Льюиса, когда тот вошел. Потом Форрестер вытащил у Льюиса ключи, отпер входную дверь и ворота.

Бейглер нерешительно вошел в кабинет доктора Хертца.

– Извините меня, шеф...

Террел поднялся.

– О'кей, доктор, будем считать, что так и было. Но есть одна вещь... пожалуйста, ничего не говорите журналистам. Судя по всему, дело подпадает под юрисдикцию Вашингтона, так как это не больше не меньше, как государственная тайна.

– Да... да, конечно. Я понимаю.

Глядя, как доктор пьет кофе, пытаясь унять дрожь в руках, Террел недовольно поморщился и вышел в коридор. Бейглер вышел за ним.

– Представляете, наш Ловис вообразил, что он Шерлок Холмс, – нотки презрения ясно слышались в голосе Бейглера. – Поговорите с ним.

Террел поднялся вслед за Бейглером по лестнице. Они вошли в палату Форрестера, где детектив Фред Хесс из отдела по расследованию убийств, сидя на кровати, что-то заносил в записную книжку, а доктор Ловис, патологоанатом, наблюдал, как двое санитаров укладывают на носилки тело Фреда Льюиса.

Толстый коротышка, доктор Ловис пользовался заслуженным уважением Террела. Они давно работали вместе, и Террел всегда прислушивался к мнению Ловиса.

– Что-нибудь не так, док? – спросил он, когда двое дюжих санитаров унесли носилки.

– Из того, что мне говорили, следует, что это и есть орудие убийства. – Он указал на ножку табуретки, лежавшую в пластиковой упаковке на столе. – На ней имеются следы крови и мозга. На первый взгляд, именно этим и был убит санитар. Но я сильно сомневаюсь. Череп проломлен гораздо более тяжелым орудием! Ножка табуретки сама бы треснула от такого сильного удара. Санитара убили специальной дубинкой или же стальным прутом, я так думаю.

Террел глянул на Хесса.

– А что ты думаешь, Фред?

– Док совершенно прав. Я целиком поддерживаю его версию. И еще одна вещь... На ножке нет отпечатков пальцев. Тот, кто ее держал, был в перчатках.

Террел задумчиво почесал нос.

– С чего бы Форрестеру надевать перчатки? – спросил он сам себя. – Да и были ли они у него вообще?

– Я спрашивал, – ответил Хесс. – Перчаток у него не имелось.