Двое патрульных скучали возле покрытого клеенкой тела. Один из них, верзила-ирландец Майк О'Шайн, работал в порту давно и знал порт как свои пять пальцев. Другой, Дик Лоусон, был моложе и гораздо менее опытен. Он работал в паре с О'Шайном лишь полгода. За информацией Лепски обратился именно к О'Шайну.

– Это она? – Лепски поднял клеенку, глянув в мертвое лицо Дрены.

Наметанным глазом он сразу определил, что девушка умерла раньше, чем утонула. Рваная рана на виске была смертельной. Он хмыкнул, затем обратился к Лоусону:

– Вызови санитарную машину. Пусть доставят тело в морг.

В этот час в порту было безлюдно, и троим мужчинам никто не мешал.

– Ее кто-то ударил, Майк? – спросил Лепски.

– Не думаю. Посмотри туда... – О'Шайн подвел его к краю мола и указал на нос прогулочного катера. – Я думаю, она потеряла равновесие и, падая, разбила голову о нос катера. Видишь, пятна крови.

Лепски посмотрел на пятна крови, отчетливо видные на белом носу катера, и хмыкнул. Затем взял ирландца за руку.

– Давай покурим, – предложил он. – Дик и один управится.

Ирландец пошел вслед за Лепски и уселся в машине на место пассажира. Лепски сел на место водителя. Когда он увидел, что Лоусон отправился к телефонной будке, чтобы вызвать санитарную машину, открыл отделение для перчаток и достал бутылку виски. Маленькие глазки ирландца довольно заблестели. Лишний раз приглашать его не требовалось: он сделал пару больших глотков, вытер горлышко бутылки и протянул ее Лепски.

– Прекрасный напиток.

Лепски пить не стал. Он спрятал бутылку обратно, в отделение для перчаток, угостил ирландца сигаретой и закурил сам.

– Что ты можешь сказать мне о ней, Майк?

– Это Дрена Френч. Она работала в клубе «Гоу-гоу». В городе появилась полтора года назад. Живет на Анкор-стрит в доме номер 187. У меня с ней проблем не было. Думаю, она выпила лишнего, шла домой и свалилась в воду. Она вообще много пила.

Лепски вздохнул. До чего же тривиальное ему попалось дело. Однако по долгому опыту он знал, что такие простые дела частенько преподносят неожиданные сюрпризы.

– Парень у нее был?

– Ха!.. Крутился возле клуба почти каждую ночь. Неплохой парень... Я слышал, он работает в клинике Гаррисона Уэнтворта... Кажется, он работает там санитаром.

Лепски вздрогнул и навострил уши, с интересом глядя на ирландца.

– Санитаром в клинике Уэнтворта? Ты уверен? – спросил он.

– Конечно.

– Как его зовут?

– Льюис... Да, именно Льюис.

Лепски тут же связался по радиотелефону с управлением. Трубку поднял Якоби.

– Макс... как звали санитара, которому раскроили череп в сумасшедшем доме?

– А я думал, ты занят делом в порту, – недовольно проворчал Якоби.

– Слышишь меня! – рявкнул Лепски. – Как его звали?

– Фред Льюис.

Лепски положил трубку и некоторое время сидел неподвижно, размышляя. О'Шайн с любопытством смотрел на него.

– Майк, у нее были друзья? – наконец спросил он.

– Друзья? У девиц такой профессии настоящих друзей не бывает. Она неплохо ладила с ОБрайеном... Пару раз, когда мы с ней встречались, она упоминала Тин-Тина Вашингтона, бармена. Он ей явно нравился... неплохой парень. Но друзья... – О'Шайн покачал головой.

– Этот, Тин-Тин... где его найти?

– Он снимает комнату прямо здесь, – ирландец ткнул толстым пальцем в сторону большого дома.

Завывая, подкатила карета «скорой помощи». Из нее вышли два санитара.

– Давай, Майк, иди. Я отлучусь ненадолго, – сказал Лепски. – Скажи Лоусону, чтобы охранял катер. Что-то здесь не так.

– Спасибо за выпивку. И не беспокойся, я прослежу за всем.

О'Шайн вышел из машины и, тяжело ступая, направился к машине «скорой помощи».

Лепски вновь поднял трубку радиотелефона.

– Мне нужен фотограф. Макс, – сказал он, когда ему ответил Якоби. – И пришли кого-нибудь из отдела по расследованию убийств.

– Здесь только Маклин... остальные все заняты в клинике. Что случилось, Том?

– Быстрее пришли ко мне фотографа и Маклина, – словно не слыша вопроса, повторил Лепски.

Он вышел из машины и направился к дому, который указал О'Шайн. Обычный дешевый пансион, каких много в районе порта. Неопрятный старик, дремавший за конторкой, встрепенулся, когда вошел Лепски. Он знал полицейского, и в его слезящихся глазках зажглась тревога.

– Добрый день, капитан, – сказал он. – Что-то случилось?

– Это тебе лучше знать.

До того, как стать детективом, Лепски много лет проработал патрульным полицейским и хорошо знал всех старожилов порта, да и они его хорошо знали.

– У нас все нормально, капитан... Спокойно, как в детском садике.

– Ха!.. С двухголовыми монстрами... Знаю я вас.

Старик беспомощно улыбнулся.

– Все тихо, капитан... клянусь.

– Как мне найти Тип-Тина Вашингтона?

– Вы хотите его забрать, капитан? – старик выпучил глаза. – Более безобидного...

– Где он? – по-полицейски рявкнул Лепски. – В какой квартире?

– Верхний этаж... Дверь выходит на лестничную площадку. Часа три как спит...

Лепски начал медленно подниматься по лестнице и достиг пятого этажа. Он забарабанил в дверь, подождал, потом снова начал стучать. С той стороны двери послышались шаги, и дверь распахнулась. Стоя в одной рубашке, Тин-Тин сонно помаргивал. Узнав полицейского, пригласил его наконец в маленькую чистенькую комнату.

Лепски осмотрелся, одобрительно кивнул и уселся на стул.

– Успокойся. – Он знал жителей порта. Криком здесь ничего не добьешься, но дружеское обращение частенько приносит плоды. – Извини, что разбудил тебя, парень. У нас небольшие неприятности. Ты можешь помочь.

Тин-Тин зевнул, откашлялся и потряс головой.

– Сэр, с вашими делами я не хочу иметь ничего общего. Вы сами по себе, я сам по себе. – Он снова потряс головой и подошел к плите, на которой стоял кофейник. – Хотите кофе? Он у меня всегда горячий. Черт, как же я люблю этот напиток!

– Не откажусь, – Лепски закурил.

Тин-Тин налил две чашки черного кофе.

– Что случилось? Ведь вы Том Лепски, не так ли? Вы были патрульным в этом районе года четыре или пять назад?

– Да, но с тех пор много воды утекло. – Лепски улыбнулся и взял предложенную чашку кофе. – Сейчас я детектив второго класса... и буду шефом полиции через пять лет.