– Милый Малыш, вспомни, ты вчера оторвался от земли. Ты знаешь, что способен летать!

Фей огорчённо взмахивал руками, иллюстрируя процесс полёта.

– Что с тобой случилось?

– Не знаю.

Малыш шмыгнул носом, глядя себе под ноги.

– Не летится.

– Но почему? Что за глупости! Все могут летать. Даже кошки. Я не рассказывал? Мы делаем для кошек маленькие крылья, и им не приходится учиться. Через минуту они уже гоняются за птичками. О, как удивляются вороны, когда из-за дерева на них вылетает стая кошек. Какие чудесные крылья!

Фест пощупал творение своих рук.

– Ты заметил, я не оборвал с веток сухие листочки. Они символизируют перья. Это же сама природа, ничего искусственного!

– Они, они…

Малыш хотел сказать, что дело именно в крыльях, но боялся обидеть Феста.

– Они очень красивые… – Малыш набрал побольше воздуха. – Но слишком природные.

– Что? Тебе не нравится?

– Нравится, – прошептал Малыш, краснея.

– А, я догадался.

Фест сел на бревно. Он явно огорчился.

– Ты не веришь в эти крылья. Конечно, они же сделаны у тебя на глазах. А эти, – Фест показал себе за спину, – волшебные крылья фея. Я прав?

– Мгы, – Малыш кивнул.

– Малыш, Малыш, – фей потрепал его по плечу. – Сколько раз я повторял. Нас поднимают в воздух не крылья, а мечта о полёте. Крылья – это символ, то, что не даёт забыть о нашей способности летать. Ну что ж, – Фест вздохнул, – если сделанные мной крылья для тебя символом не являются, забирай эти.

Он начал развязывать лямки.

– Нет, Фест, не надо, давай я ещё попробую с этими, они у тебя очень хорошо получились, – затараторил Малыш.

– Да чего уж там. Надо было не делать крылья у тебя на глазах, а сказать, что наколдовал их ночью. Мы не верим в то, что слишком просто, такова наша природа. И фейская и гномья. Вот, держи, дарю.

Фест протянул Малышу настоящие фейские крылья.

– Спасибо, Фест! Спасибо!

Малыш дрожащими от возбуждения руками начал привязывать свои – вот именно – свои крылья!

– Лети, мой юный друг. Осторожно, осторожно, крылья сломаешь! Ай-я-яй!

Фест прикрыл лицо ладонью и смотрел в щёлочку между пальцами.

– Вот что значит учиться летать в зрелом возрасте, – тихо сказал он. – Надеюсь, этот храбрый, но неумелый гном остался жив.

* * *

Труднее всего давались повороты. Из этой трудности вытекала другая – старт с дерева.

Сначала взлетевший Малыш врезался в сосну, которая неизбежно оказывалась у него на пути. Что для леса неудивительно. И повисал на ней, вцепившись в ствол руками, ногами и зубами. Для продолжения полёта ему необходимо было прыгнуть вниз спиной вперёд, извернуться, и начать махать крыльями уже в воздухе, на дереве им не давали развернуться ветки. У него не получалось.

Первая пара часов путешествия в город фей проходила по странной траектории.

Вверх и прямо.

Это Малыш взлетал.

Вниз.

Это он падал с дерева и втыкался в снег.

Снова вверх и прямо.

Фей порхал рядом, бледный от страха. Каждый раз он ожидал, что Малыш расшибётся насмерть, и заранее винил себя в его преждевременной кончине. Фест не знал, что организм Малыша закалён падениями с сарая, и врезаться в сосну для него сущие пустяки.

К полудню Малыш научился поворачивать в воздухе. С использованием крика «а-а-а-а!» и Феста, за которого он цеплялся.

– Ногами, ногами рули! – кричал несчастный фей, стараясь держаться подальше.

Ещё через час белки, живущие на соснах, перестали ругаться им вслед.

Ночлег Малыш попросил устроить на дереве.

– Чтобы по-настоящему, – объяснил он.

Фест пытался его отговорить, убеждал, что на устройство фейского гнезда нужно время, но Малыш настаивал, и фей сдался под напором энтузиазма новообращённого фея. Настоящее гнездо он, конечно, не построил, но нашёл сук покрепче и привязал к нему пару веточек. В результате Малыш освоил совершенно новое и для гномов и для феев умение: падать с дерева и залезать обратно во сне. То есть, не просыпаясь. А Фест, просыпавшийся при каждом его «треск-а-а-бум-хр-терск-а-а», утром смотрел на лес красными не выспавшимися глазами.

К обеду они заметили вдали странное существо. Крылья, мех, длинный хвост и четыре лапы.

– Мы скоро будем дома! – крикнул Фест. – Они далеко от города не отлетают!

Малыш засмотрелся на летающую кошку, и впервые за день врезался в дерево. Берёзу. Хвойный лес сменился лиственным.

– А вы всем своим животным крылья приделываете?

На последнем перед городом привале они доедали последние кусочки мяса из запасов Феста.

– Эксперименты проводили на всех. Кошки летают с удовольствием. Собаки начинают гоняться за кошками, забывают махать крыльями и падают на землю. А коровы не летают вообще. Не хотят. Коровы – животные приземлённые. Да и к чему нам летающие коровы? Где в небе пастись?

– Да…

Малыш представил себе стадо коров, летящих в сторону заката, помахивая хвостами.

– Хорошо, что коровы не летают. Они же ещё и какают.

– Вот и мы так же подумали. Могла случиться неприятность.

– Да…

– А теперь пристегни крылья и потренируйся. Часа через два будем на месте. А ты летаешь, как фей, объевшийся мухоморов. Что-то мне подсказывает, что нам не стоит привлекать внимание первыми же взмахами крыльев над нашим городом.

* * *

Если бы Малыш шёл через город фей пешком, он прошёл бы его насквозь, не поняв, что побывал не просто в лесу. Дорог в этом городе не было, не было даже тропинок: пешком здесь не ходили. Домики фей, больше похожие на гнезда, прятались в кронах деревьев. А сверху, с высоты фейского полёта, город напоминал поселение очень больших грачей. Неряшливых к тому же. Засохшие ветки в стенах домов феев никто не менял. У некоторых домиков крыши расплелись и торчали прутьями во все стороны, как из недоделанной корзинки. Внутри виднелись какие-то тряпки, служившие, видимо, постелью.

И ещё чего-то не хватало.

Сделав круг над городом, Малыш понял. Ни одного дымка не поднималось над ним. В гномьей деревне дым шёл из каждой трубы. Зимой топили печи для обогрева, летом на них готовили. Здесь, в краю фей, зима была теплее, чем на родине Малыша, даже зелёная травка кое-где проглядывала из-под сухих листьев, но всё равно без пальто замёрзнешь, и деревья голые. Дома фей не обогревались, это ещё можно понять, но обед без огня не приготовить. Неужели Фест прав, и они долетались до того, что одичали?