кабинет ее глазами, и был вынужден признать, что многие операционные не так убраны, как моя маленькая крепость.

– В тот день мне было не до экскурсий, – еще отчетливее фыркнула она и сверкнула циничной улыбкой, от которой я почувствовал, что становится слегка жарко. В первую очередь от понимания, при каких обстоятельствах она впервые попала ко мне в дом. И да, экскурсию я ей устроить не успел, отвлеченный на проворные пальчики, что лишали меня рубашки сразу же, как за нами закрылась входная дверь.

– Да, я люблю порядок, – сдался я в конечном итоге, не выдержав ее взгляда, в желании перевести тему, так как воспоминания все больше заставляли гореть. – Выпьешь что-нибудь?

– Кофе, – пожала она плечами.

– Кофеин в твоем-то состоянии? – не без иронии уточнил я, наблюдая, как напряжена девушка. – Не думаю, что это – хорошая идея.

– Вадим, не подумай, что я тебя сейчас откровенно посылаю, но какое твое дело? Ты спросил, чего я хочу, я ответила! – сложила девушка руки на груди, воинственно сверкнув синими глазами.

– Мы же пришли сюда, чтобы ты успокоилась, – напомнил я, пожав плечами. После направился к своему бару и приглашающее открыл собственную коллекцию, продемонстрировав самые редкие бутылки, которые только смог найти в свое время. Бросил вопросительный взгляд на девушку, которая прищурилась, склонила голову к плечу, но уже более теплым тоном поинтересовалась:

– Ты не готов отпустить меня за руль в состоянии нервного напряжения, но не пьяной?

– Боюсь, за руль ты сегодня не сядешь, – улыбнулся я. – Ну, всегда есть альтернатива в виде ромашкового чая. Ты как? – нарочито небрежно уточнил я.

– Сушеные цветочки или первоклассная выпивка? – сделав вид, что колеблется, прищурилась девушка, дурашливо дотронувшись пальцами до подбородка. – Выбор сделан. Мне красное полусладкое, – цинично хмыкнула Рината и небрежно бросила сумочку на журнальный столик, усевшись на диван для гостей с видом королевы. И роль ей эта чертовски шла.

– Прости, – рассматривая в бокале багровую жидкость, произнес я, а после поднял взгляд на молчаливую девушку, сидящую на диване, что предпочитала смотреть в одну точку, находясь в лишь ей известных мыслях. Радовало только то, что Рината успокоилась в достаточной мере, чтобы нервно не дрожать и не сжимать челюсти до той степени, от которой больно становилось даже мне, всего от одного взгляда.

Мой голос, казалось, застал ее врасплох, и она не сразу подняла на меня глаза, вопросительно приподняв бровь.

– За что? – удивленно моргнула Рината.

– За нашу прошлую встречу. Я не должен был говорить то, что сказал. Прости.

– Не утруждайся, – небрежно хмыкнула и осушила второй по счету бокал, поставив тот на журнальный столик. – Если решил меня пожалеть после того, что сегодня узнал, можешь даже не стараться. Жалость – последнее, что мне нужно.

– Зачем ты так? – попытался я скрыть появившуюся досаду, отвел взгляд и повторил жест девушки, поставив бокал с нетронутым вином на столешницу, а после сцепил ладони в замок перед собой. – Я только хочу помочь.

– Ты помог, – перебила она. – И сам стал этому свидетелем: Юсупов берется за дело с гарантией. Я и мечтать о таком не могла еще два дня назад, но вот оно чудо. И все благодаря тебе, – улыбнулась она. Однако легче от этого не было. Понаблюдав за мной, она вздохнула и устало потерла лоб. – Если я кажусь тебе слишком резкой, прости, – попыталась она виновато улыбнуться. – Я, кажется, разучилась нормальному общению и вере в желание людей бескорыстно помочь. Лишь с самыми близкими могу дать слабину и довериться. Прости, но близким ты мне не являешься, потому и нервничаю. Мне трудно расслабиться, особенно после недавнего предательства мужа. Везде мерещится заговор и скрытая подоплека. С тобой все усложняется тем, что я понятия не имею, чего ты от меня хочешь. Если бы хотел банального секса – было бы в разы легче. Но и тут ты не настаиваешь. Я не знаю, как себя с тобой вести и жду, что, в конечном итоге, ты запросишь у меня за свою помощь то, чего я дать тебе не смогу или не захочу. Комплекс циника, понимаешь? – дотронулась она до своего виска. – С некоторых пор я верю лишь в рыночные отношения. Для меня они более приемлемые и привычные.

– Еще два часа назад я готов был позвонить тебе и сказать, что договор на встречи отменяется, – признался я, что оказалось сделать непросто. Девушка замерла и вперила в меня пристальный, тяжелый взгляд ярких глаз. Выдержать его было сложно. – Я тоже не знаю, чего хочу от этих встреч.

– Вадим, ты слышал сегодня мою историю. У меня нет ни времени, ни сил на тех мужчин, которые не знают, чего хотят, – поморщилась она совершенно искренне. – С одним таким до сих пор развестись пытаюсь. Давай просто не будем усложнять. Если у тебя еще есть желание выполнить наш договор на встречи – хорошо. Но лучше сразу определиться, что это ни к чему не приведет. Я тебе помочь не смогу.

– Я не договорил, – произнес я, чем, кажется, удивил Ринату, быть может, тоном более резким, чем говорил прежде. Просто было неприятно, что она так легко списывала меня со счетов. Вообще со всех. – Я не знаю, что конкретно хочу от этих встреч. Но я знаю достаточно, чтобы желать их и дальше. Ни мне, ни тебе отношения не нужны, что упрощает задачу, потому мы не будем жертвами ложных надежд. Это мне нравится. Мне нравится, что с тобой я чувствую себя комфортно, даже если ты иронизируешь или просто сидишь рядом молча. И… – начал я, но сбился под ее слегка растерянным взглядом. – Ты помогаешь, – с некоторым трудом выдавил я быстро и прочистил горло. – Лишь после общения с тобой я, наконец, начал осознавать все свое положение, как и то, что больше не хочу быть его заложником. С тобой легче. Почему – не знаю, но мне это нравится.

– Это не отношения, – уточнила она, после недолгого молчания, во время которого прикусила губу, словно о чем-то размышляла.

– Аналог дружбы, – предложил я возможное обозначение. Смущало только то, что то и дело теперь бросал взгляд на ее губы, вспоминая, как и при каких обстоятельствах она их прикусывала в нашу первую встречу и единственную совместную ночь.

– Не хотелось бы напоминать о том, что друзья из нас получатся так себе, учитывая что мы переспали, но ладно. Почему бы не обозвать этот странный союз дружбой? – тихо хохотнула она, скривив красивые губы в усмешке. – Месяц?

– Спустя который, если хотя бы один из нас решит все отменить, мы прекратим общение, –