- “Ты хоть представляешь, сколько стоит мой дом?”

- Больше, чем твоя жизнь?- спросил О'Хара.

- “О сносе домов не может быть и речи, - сказал Дрейк, стараясь подавить возмущенный гул, поднявшийся вокруг стола. - “Мы не должны позволить Сираджу и его армии приблизиться к нашим домам даже на милю. Где мы можем их сдержать?”

О'Хара развернул карту города и разложил ее на столе. Остальные столпились вокруг него. - Армия наваба будет приближаться с севера. Я предлагаю разместить небольшой гарнизон здесь, - он указал на место на северной окраине города, - в караульном помещении в саду Перрина. Тамошний редут должен будет задержать врага на некоторое время.”

- “Как только наваб увидит, что мы собираемся сражаться, он предложит свои условия, - уверенно сказал Дрейк. - Ему нужна Компания и деньги, которые мы положим в его казну.”

- “Если редут будет захвачен, мы отступим. - О'Хара продолжал, как будто Дрейк ничего не говорил. - “Мы забаррикадируем главные улицы к северу, востоку и югу от форта и разместим там батареи.”

- Пусть Сирадж попробует наступать, - крикнул Франкленд. Пудра из его парика покрыла мокрой коркой золотые подполковничьи эполеты. - “Мы окрасим город его кровью.”

- Если баррикады падут, мы отступим к форту. И да поможет нам Бог тогда” - пробормотал О'Хара себе под нос.

Предупреждение было проигнорировано, когда Дрейк стукнул кулаком по столу, завершая совещание. - “Я думаю, что этого будет достаточно. Полковник Мэннингем, готовьте своих людей к бою. Держу пари, через неделю мы все станем героями.”

На протяжении всего разговора Джерард Кортни молча изучал лежащие перед ним бумаги. Его не интересовала мелкая политика совета - он не принимал ничью сторону, потому что одинаково презирал их всех. Не нравились ему и безвкусные мундиры и надутые чины. Это была субстанция силы, о которой он заботился. Его беспокоило то, что он чувствовал ее отсутствие в комнате.

Когда он уходил, Мэннингем взял его под руку. - “Ты знаешь, что твой юный кузен пошел добровольцем в мою армию? Я нашел его на борту корабля. Я думаю, что он намеревался покинуть Калькутту.”

В его голосе послышались лукавые нотки. Даже сейчас Мэннингем ухватился бы за любую сплетню, чтобы поставить в неловкое положение своего торгового соперника.

- У Тео была неудачная встреча с женщиной, которую он любил. Ты же знаешь, какими бывают молодые люди.”

- Осмелюсь сказать. Немного вкуса битвы сотворит чудеса для его сердца - сделает из него человека.”

- “Я уверен, что ваше руководство вдохновит его. - В голове Джерарда начала формироваться идея. - Вообще-то я чувствую, что у него есть задатки отличного солдата. Интересно, не могли бы вы дать ему должность, где он мог бы заработать полную долю славы? Если бы вы оказали мне эту услугу, я был бы у вас в большом долгу.”

Мэннингем понял намек. Долг от Джерарда Кортни всегда был полезной картой в рукаве. - “Я немедленно займусь этим. На мой вкус, в нашей армии слишком много индийцев и иностранцев. Нам нужны англичане, чтобы укрепить свой хребет. Я дам ему командование батареей на западной башне.”

- “Я вам очень обязан. Но я боюсь, что армия Сираджа сбежит прежде, чем они выйдут на мушкетный выстрел из форта. Я надеялся, что где-нибудь мальчик сможет попробовать немного больше действия. - Джерард сделал вид, что задумался. - “А как насчет редута, о котором ты говорил в саду Перрина?”

Полковник пристально посмотрел на него. - “Но этот редут - наше самое уязвимое место. Я боюсь, сэр, что это пост, с которого люди могут не вернуться.”

- Самоубийственная миссия, - спокойно ответил Джерард. - Но человек может завоевать честь и славу.”

- “Ну ... да.”

- Тогда отдай приказ моему кузену. В армии наваба есть французы, и именно французы убили родителей Тео. Уверяю вас, он пойдет на любую жертву, чтобы отомстить. Он никогда не уступит в вопросе чести.”

Мэннингем вытер пот со лба. У него был дар вынюхивать хитрость и предательство - теперь он это чувствовал, и его беспокоило, что он не понимает сути игры. Неужели Джерард Кортни думал, что, поставив своего кузена на передовую линию, он получит свою долю славы?

Но это уже не имело значения. Когда отчеты будут отправлены обратно в Лондон - скопированы в газеты - они сообщат, что полковник Мэннингем возглавил оборону и доблестно отразил нападение индийских орд. Он не собирался идти туда, где мог бы оказаться в пределах досягаемости вражеских орудий.

- “Я немедленно поговорю с вашим кузеном.”

•••

Тео и Натан стояли на пристани под крепостными стенами. Низкое солнце освещало реку ярким оранжевым светом, который придавал кораблям, воде и форту цвет пламени.

Тео покосился на бумагу, которую держал в руке. - “Здесь сказано, что в этой батарее должно быть двадцать четыре орудия.”

Они пересчитали их всех, причем дважды. Их было меньше половины от общего числа. Некоторые орудийные лафеты были съедены древоточцами и разрушены; на других скопилось так много грязи, что их пришлось бы сверлить. Некоторые просто исчезли.

- Компания подсчитала, что каждый пенни, потраченный на оборону, приносит ей на пенни меньше прибыли, - сказал Натан. - “Они вот-вот получат полный отчет за свою скупость. - Он достал нож из ножен. Он держал клинок перед одной из пушек, повернув его так, чтобы сталь отражала солнечный свет в ее жерле.

- “Что ты видишь?”

Тео опустился на колени и заглянул в жерло пушки. - “Там есть странные отметины. - В мерцающем свете он увидел, что внутренний ствол пушки был испещрен сотнями крошечных отверстий.

- Пчелиные соты, - сказал Натан. - Эти пушки салютуют каждый раз, когда корабль отходит или бросает якорь. Но экипажи были ленивы. Они не вымыли их и не почистили, как следовало бы. Остаток пороха вступают в реакцию с влажностью воздуха и разъедают отливку. Если выстрелить ядром, то ствол разлетится вдребезги, как стекло.”

Тео пришел в ужас. “Неужели все пушки такие?”

- “Некоторые. Другие еще хуже. - Натан повел Тео вдоль причала к куче длинных девятифунтовых пушечных стволов, сложенных, как распиленные бревна, за грудой пустых бочек из-под воды. - Их никогда