Дорожка привела Мию к гигантской секвойе, настолько огромной, что ее ствол пронзал облака и исчезал где-то в вышине. Она слышала, как дышит этот исполин, загоняя жизнь в почву и вытягивая ее оттуда. У основания необъятного ствола Мия заметила невысокую фигурку человека. Незнакомец стоял к ней спиной и как будто с кем-то разговаривал. С того места, где она стояла, было заметно, что он стар, очень, очень стар. Ее сердце вдруг охватил неожиданный порыв обратиться к старцу. Она уже хотела его окликнуть, но внезапно фигура обернулась стаей воронов, устремившихся ввысь с силой, заставившей землю содрогнуться. Мир исчез под ногами, и девушка провалилась во тьму.

Она вновь очутилась на границе с лесом, крошечное поселение виднелось за ее спиной. Что-то темное и неясное заслоняло обзор; на ней был плащ с накинутым на голову капюшоном. Мия бесцельно шагнула в лес, на этот раз не обнаружив тропинки, которая бы ее вела. Пригибаясь под ветвями и переступая через корни деревьев, девушка пробиралась сквозь чащу, понятия не имея, куда идет и зачем. Что-то влекло ее, однако зов казался слишком слабым, чтобы его уловить. Она заблудилась, а солнце все продолжало садиться за горизонт.

Мия брела, петляя между деревьями, пока не вышла на поляну, где росла зловещая старая ива. Как и секвойя, которую она встретила раньше, дерево казалось живым, его корни пульсировали, уходя глубоко в землю. Ветви древнего стража напоминали длинный, текучий занавес, заслоняющий от Мии то, что за ним скрывалось. Легкий ветерок разметал ветви, и девушка заметила мелькнувшую тень – груду темного меха под сенью колышущихся линий. Она вновь ощутила порыв, ветер подталкивал в спину, и девушка шагнула в полумрак.

Здесь, под кроной старой ивы, Мия обнаружила черного волка. Его не встревожило присутствие незваной гостьи, животное не двигалось, глаза оставались сомкнутыми. Густая шерсть волка слиплась, пропитавшись кровью, и девушку озарила догадка, что он умирает. Она присела на корточки, чтобы его осмотреть, хотя в таком положении чувствовала себя уязвимой и боялась. Впрочем, опасалась она не волка.

А пугающего присутствия чего-то, маячившего за ее спиной. Она чувствовала исходящие от него волны любопытства, радости и, возможно, толику коварства. Мия не осмеливалась обернуться, страшась того, что может увидеть, но все же полагала, что присутствие явно женское. Оно подбиралось все ближе и ближе, пока Мия не ощутила на своем ухе легкое дыхание, темные, похожие на перья тени устлали землю вокруг нее. Взгляд Мии остановился на волке; словно парализованная, она замерла в ожидании, что призрак скажет нарушительнице своего покоя.

– Не сбейся с пути, – прошипел зловещий голос, – иначе он поплатится.

И тут вдалеке протрубил рог, его звук постепенно стихал, по мере того как последние солнечные лучи исчезали за горизонтом. Время Мии здесь истекло.

Хватая воздух ртом, она распахнула глаза, мокрые пряди волос прилипли к лицу и шее, она попыталась вспомнить, где находится. Голова почти закружилась от облегчения от вида серых стен без окон и любимой красной панды на шатком комоде, когда она наконец узнала собственную спальню. Сделав глубокий вдох, Мия откинулась на подушку, а затем выдохнула, смахивая волосы с горячей, раздраженной кожи. Ее сны всегда отличались безумием, но никогда ей не снилось ничего подобного этому, и тем более на тему местной легенды.

Мия вспомнила о своем недавнем намерении отыскать Сновидицу, а также о призрачной женщине, явившейся к ней в спальню с сообщением. Ситуация изменилась. Сновидица пришла к ней.

Нет, она пришла за ней.

Пульс грохотал в ушах, образы места, откуда она вернулась, еще не успели развеяться, как будто краска не успела просохнуть на едва законченном полотне. Зажмурив глаза, она попыталась сберечь воспоминание, стараясь сохранить в памяти каждую крошечную деталь. Но сон ускользнул, как песок сквозь пальцы. Краски исчезали с холста, не оставляя после себя ничего, кроме чувства тревоги.

При этом сновидение стало не единственным, что пропало. Легенда исчезла тоже, словно ее стерли из разума Мии. Но как такое могло произойти?

Она слышала предание, наверное, тысячу раз. Мия попыталась собраться с мыслями и вспомнить историю, рассказанную ей школьным библиотекарем, а также предостерегающие лекции отца, которыми он потчевал ее в старших классах. Но все исчезло. Она знала лишь, что существует Сновидица, похищающая девушек. Детали, однако, превратились в стремительно затихающую рябь в океане ее воспоминаний.

Мия проверила время на мобильном телефоне и обнаружила, что уже вечер; она проспала более двенадцати часов, но все еще чувствовала себя измотанной. Обычно после долгой бессонницы Мия впадала в почти коматозную спячку, после которой становилась сонной и вялой. Но сейчас все было иначе, ей казалось, что ночью она где-то бродила. Голова раскалывалась, как побитая боксерская груша. Раздраженная, девушка села в кровати и откинула одеяло, протирая глаза, чтобы прийти в себя.

Что-то было… не так. Кожа покрылась мурашками, а глаза наполнились слезами. Волосы на шее встали дыбом. Она то и дело оглядывалась через плечо, как будто за ней кто-то следовал, скрываясь в тени, подстерегая на каждом углу. Навязчивое желание удостовериться сжигало задворки сознания, пока не осталось ничего, кроме острой потребности бежать. Каждая частичка тела протестующе кричала.

Обезумев, Мия схватила ключи и метнулась к выходу. Не осмеливаясь оглянуться, она выскочила за дверь в темноту и побежала, звуки постепенно заменились вакуумом, ее окутала тишина.

Она не останавливалась, пока рядом не перестали мелькать здания. Светофоры стали встречаться реже, тротуары исчезли, а дорога сузилась до единственной полосы, покрытой потрескавшимся асфальтом. Стремительно приближаясь к темной громаде леса на горизонте, Мия почти достигла полей, когда в груди внезапно сдавило, и девушка рухнула на колени, пытаясь отдышаться. У нее не было с собой ни бумажника, ни куртки, ни мобильного телефона. Пошарив в заднем кармане, она выудила пятидолларовую купюру.

Мия направлялась на детскую площадку, но в своем приступе безумия повернула не туда и отклонилась от привычного маршрута. Кроме того, она не ела весь день, однако продуктовые магазины и фаст-фуд остались далеко позади. Поэтому, набравшись храбрости, девушка двинулась в сторону одиноко стоящей у дороги заправки, где на свои несчастные пять долларов купила пачку вяленой говядины и банку газировки. Ей не хватало несколько центов, но продавец лишь отмахнулся. Обрадованная широким жестом, Мия едва слышно пробормотала благодарность и поспешила на улицу, опасаясь, что он передумает.

Примерно пятнадцать минут спустя она добралась до кривого клена. А затем вышла на луг, где ее окутал густой туман. Было нечто особенное в том, насколько иначе выглядели поля ночью. Без киосков и продавцов, в часы работы рынка занимающих каждый дюйм открытого пространства, Мие казалось, словно она шагает через совершенно иной мир. Более просторный, таинственный и опасный. Днем рынок служил местом сбора жителей Черной Лощины. Но ночью поле жило своей собственной жизнью, где не было места людям. Что заставило Мию задуматься, примет ли оно ее.