— Весьма вероятно, но они всегда оставляют места для сыновей своих бывших учеников.

— Это помогло бы, если бы мы с Гарри были женаты, но мы не были, — сказала она. — Вряд ли это сработает. И я больше не могу принимать от вас финансовую помощь, Майкл.

— Я имел в виду — в качестве моего сына.

Хелен в смятении заморгала.

— То есть?..

— Если мы поженимся, я смогу устроить Клауса в школу, куда ходил его отец и собирается пойти лучший друг. И еще потому, что это действительно очень хорошая школа, а мальчик этого заслуживает. Он необыкновенно способный.

— Майкл… — прошептала Хелен. — Я просто не верю ушам.

— Почему? — нетерпеливо спросил он.

— С чего вы взяли… — Она замялась, собираясь с мыслями. — …Что вам вообще нужна жена? И что, поскольку я фактически под рукой, так сказать, то я могу ею стать?

— Я сформулировал бы все несколько иначе. — Он помолчал и прищурился. — Мы и так живем одной семьей. А оказались мы здесь потому, что оба близко к сердцу принимаем судьбу одного и того же молодого человека. А я до сих пор вносил мизерную лепту. — Он снова помолчал. — И еще я получил благословение Клауса.

— Что!?

— Он нас видел той ночью.

— Я знаю, но… — Хелен не находила слов.

— Он пришел ко мне на другое утро как мужчина к мужчине и объяснил, как все вышло. И дал понять, что одобряет. И еще дал один совет.

— Я вам не верю! — Это восклицание было вызвано скорее досадой — все, рассказанное Майклом, было как раз в духе Клауса.

— А вам когда он сказал? — спросил Майкл.

— В то утро, когда звонил сюда из лагеря… Совет? — повторила она, охваченная тревожными предчувствиями. — Что еще за совет?

— Он сказал, что, по его мнению, вы очень осторожны, с трудом привыкаете к новым идеям и требуете умелого подхода.

Хелен едва не задохнулась.

— Он ваш сын, — сухо заметил Майкл.

— Надеюсь, вы не подали ему ложных надежд?

Он мгновение пристально смотрел на нее.

— Я обнаружил, что мы с Клаусом понимаем друг друга с полуслова. Я отвечал ему уклончиво. Хотя, думается, сумел объяснить, что ему не стоит принимать активного участия в наших с вами переговорах.

— Майкл, вам не кажется, что вы даете людям советы, которым они не способны следовать?

Он вскинул брови.

— Миранда Шелл более чем когда-либо убеждена, что вы — самый подходящий для нее мужчина, а Клаус… — Она замолчала и прикусила губу.

— Он что-то посоветовал вам, несмотря на мой совет, — сдержанно предположил Майкл. — Может, даже дал свое благословение?

Хелен молчала, тем самым выдавая себя с головой.

— Я угадал, — сказал Майкл. — А что касается романтики, она тоже всегда «под рукой», разве не так?

В его серых глазах явно читалась ирония. Хелен внезапно пробрала дрожь.

— Романтика — это одно, а любовь — другое, и только она мне нужна.

— Любовь приходит и уходит, — спокойно ответил он. — И, между прочим, это чувство, в котором люди чаще всего обманываются. Но разве не благоприятствует любви общая цель — дать ребенку полноценную семейную жизнь.

На этот раз Хелен скривилась, словно от боли. Он заметил это и добавил:

— Между прочим, я забочусь не только об интересах Клауса, но и о ваших. Ответьте честно, Хелен, разве жизнь замужней женщины не лучше, чем… череда всяких художников, музыкантов и любителей природы?

Она молчала, чувствуя себя поставленной в глупейшее положение, и от этого злясь на себя и на него. Но следующие его слова и вовсе нанесли сокрушительный удар по ее самолюбию.

— Вы не думаете, — продолжал он, — что чувства, которые годы и трудности могут притупить, требуют выхода именно сейчас? Одиннадцать лет — немалый срок, в течение которого вам приходилось заглушать в себе желание любить.

Хелен закрыла глаза.

— В этом отношении, — продолжал он ровным тоном, — я — все же лучший выбор, чем те, что вы делали до сих пор.

По тому, как задрожали ее ресницы, как словно захлопнулись невидимые ставни, он понял, что зашел слишком далеко и задел ее гордость. Но он не мог по-другому. Почему? Да потому, что никогда не признавался себе, с каким трудом подавлял интерес, который она пробудила в нем когда-то. Этот интерес заставлял его думать о девушке друга недопустимые вещи…

Хелен допила кофе и встала.

— Мне кажется, что Миранда — гораздо более подходящая кандидатура для вас.

— Хелен. — Его голос стал жестким. — Я не намерен допустить, чтобы сын Гарри стал жертвой вашего неумения разбираться в мужчинах.

Он встал и С. решительным видом шагнул к ней. Хелен невольно ахнула. Но осталась стоять на месте и поплатилась за это. Он обнял ее.

— Майкл, я бы никогда не поверила, что вы способны на такое, — холодно проговорила она.

В его глазах блеснул смех.

— А почему нет? В конце концов, я одиннадцать лет мечтал поцеловать вас.

— Ничего подобного, — возразила она. — Может быть, вам это и приходило в голову раз или два, только и всего.

— Не только приходило — я сделал это несколько дней назад, — проговорил он едва слышно, но эти слова сопровождал такой выразительный взгляд, что она задрожала. А Майкл добавил шутливым тоном:

— Вы, может быть, и способны регулировать такие вещи краном — открывать и закрывать, ну а я нет.

Эти слова заставили ее приоткрыть рот — ведь именно в таких терминах она мысленно определяла его поведение с Мирандой.

— Кажется, я попал в точку? — медленно выговорил он.

Хелен залилась краской и нервно засмеялась.

— Ну-ну, мисс Лансбери, — процедил он, — кажется, моя репутация поставлена на карту. Видимо, придется объяснить вам вашу ошибку.

Он замолчал, потому что в этот момент прямо над их головами сверкнула молния, озарив ночное небо, вслед за чем немедленно прогрохотал гром. Хелен невольно вздрогнула и схватилась за него.

— Боитесь? — мягко спросил Майкл, привлекая ее ближе.

— Угу… — Новая вспышка заставила ее поморщиться. — Майкл, нам лучше войти в дом.

— Как пожелаете. — Он легко подхватил ее на руки и внес в холл, прежде чем по ступеням террасы застучали первые, тяжелые как свинцовые пули капли дождя. — Думаю, стоит заглянуть к Клаусу, — предложил он, ставя ее на ноги.

— Да! Хотя он и не боится грозы.

— Я поднимусь, а вы пока присядьте.

Она опустилась на диван, дожидаясь его возвращения.

— Все в порядке, — сказал Майкл несколько минут спустя, усаживаясь с ней рядом. — Спит как сурок. Он всегда берет с собой в постель «Книгу рекордов Гиннеса»?