— Так же как и твоему отцу, — выпалила она, и он снова почувствовал растущее и пугающее беспокойство.

— Я сыт по горло этим разговором, — сказал он, отвернулся и быстро вышел из комнаты.

И только в тот момент, когда он стал готовиться ко сну, Витторио вспомнил и осмыслил каждое слово, сказанное матерью. Она назвала Ану женщиной, которую он не сможет полюбить. Она говорила так, будто любовь для него недосягаемое чувство.

Его руки замерли на пуговицах рубашки. Витторио задался вопросом: права ли его мать? Он никогда не хотел никого любить, это правда, но неужели он вообще не способен на такое чувство?

Наступил день свадьбы. Ана посмотрела на свое отражение в зеркале спальни и поморщилась. Ужасно. Хотя она не могла сожалеть о своем решении надеть свадебное платье матери, нельзя было отрицать, что в день собственной свадьбы она могла бы выглядеть намного лучше.

Платье почистили и подогнали по фигуре, но Ана все равно выглядела в нем немного нелепо. Она съежилась при мысли о том, что Витторио сочтет ее клоунессой из дешевой пантомимы.

За прошедшие две недели она часто виделась с Витторио. Он заезжал в ее офис на винзаводе, чтобы просто поздороваться, показать статью в журнале о недавно изобретенной технологии выращивания винограда или прогуляться вместе с Аной по виноградникам Виале под палящим солнцем. Ана ценила его попытки сделать их отношения, по крайней мере, внешне нормальными и приятными, но не могла не думать о том, что им не хватает глубины.

Ана знала, что не должна много требовать от Витторио. Она согласилась на брак по расчету, поэтому должна придерживаться договоренности.

В дверь постучали, затем в проеме появилась женская головка с темными кудрявыми волосами.

— Готова? — спросила Паола.

С тех пор как Ана рассказала подруге о предстоящей свадьбе, Паола оказывала ей огромную поддержку. Однако Ана не рассказала ей правду о своем браке.

— Прибыл автомобиль, который отвезет тебя в замок.

Ана кивнула:

— Да. Осталась только фата.

Улыбаясь, Паола помогла Ане надеть на голову фату из тончайшего кружева. Ана уложила волосы в пучок на затылке, тонкие прядки падали на ее лоб.

— Ты выглядишь… — начала Паола, и Ана криво усмехнулась:

— Ужасно.

Паола улыбнулась Ане, их взгляды встретились в зеркале.

— Я не имела это в виду.

— Платье совсем мне не подходит.

Паола слегка пожала плечами.

— Думаю, здорово, что ты надела свадебное платье своей матери. Любой человек найдет в этом определенный смысл. И не важно, как оно выглядит. Во всяком случае, — энергично продолжала она, поправляя кружевную фату, — полагаю, невеста может быть на собственной свадьбе в чем угодно, ибо ее наряд вообще не имеет никакого значения. Когда человек влюблен, он светится изнутри. Никто не выглядит лучше невесты в день ее свадьбы.

— Ты так думаешь? — скептически поинтересовалась Ана. Ну, она определенно не светится, что неудивительно. И она не влюблена.

Паола положила руку на плечо Аны:

— Все в порядке? Знаю, мы долго не общались, но… — Она помолчала. — Ты выглядишь такой… нервной. Хотя на твоем месте любая трусила бы. Меня тошнило от волнения в день моей собственной свадьбы, помнишь? Но… Ты уверена, что хочешь выходить замуж за этого человека? — Она смягчила вопрос улыбкой, прибавив: — Как подружка невесты и свидетельница, я обязана задать такой вопрос, ты же знаешь.

— Я знаю. — Ана заставила себя улыбнуться в ответ, несмотря на то, что ее нервы были на пределе. — Да, Паола, я хочу выйти за него замуж. Если я и нервничаю, то только потому, что наш брак необычный.

Паола нахмурилась:

— Что ты имеешь в виду?

— Витторио и я договорились пожениться две недели назад, — поспешно объяснила Ана. — Мы не любим друг друга и заключаем брак по расчету.

— По расчету? — эхом отозвалась Паола. Она явно не верила ни одному слову подруги. — Какой может быть расчет в вашем браке?

Ана попыталась рассмеяться, но смех вышел неуверенным.

— У нас с Витторио общие цели. Мы оба амбициозны, и у нас схожие идеи насчет… определенных вещей. — Она замолчала, понимая, насколько абсурдно звучат ее слова. Она даже не знала, верит ли хотя бы в половину того, что говорит.

Паола прищурилась:

— Ана, ты действительно уверена…

Раздался стук в дверь, и послышался приглушенный голос отца Аны:

— Прелесть моя, ты готова? Если мы хотим быть вовремя…

Ана сделала глубокий вдох. Менее чем через час она станет женой Витторио, графиней Кацлевара. Тысяча мыслей и воспоминаний промелькнули в ее голове. Смерть матери. Горе отца и его отказ общаться с дочерью. Ее отъезд в школу-интернат. Адские дни, проведенные там. Одиночество, страдание, обиды, издевки одноклассниц. Затем учеба в университете. Постепенное обретение чувства собственного достоинства, в одночасье разрушенное грубым презрением Роберто. Бессонные ночи, проведенные у окна в раздумьях о том, сумеет ли она когда-нибудь встретить свою любовь. Решение прекратить мечтать и начать наслаждаться тем, что у нее уже имеется…

А потом пришли свежие воспоминания: нежное прикосновение рук Витторио к ее щеке, его поцелуй, проявляемая им забота и доброта, напряженность в отношениях с его матерью…

И вдруг, к удивлению Аны, воспоминания словно выцвели и исчезли. Она моргнула и поняла, что больше ничего не боится. Успокоившись, она улыбнулась Паоле:

— Я этого хочу, Паола. Я уверена. — Обернувшись, Ана крикнула отцу: — Папа, я готова!

Когда она открыла дверь, Энрико сморгнул слезы, увидев на Ане платье ее матери.

— О, прелесть моя, ты великолепна!

Ана улыбнулась в ответ.

Она так и не смогла улыбнуться после того, как увидела выражение лица Витторио, пока шла к алтарю часовни замка Кацлевара. На деревянных скамьях расположилась всего дюжина гостей: несколько родственников и друзей. Паола, Витторио и ее отец стояли у алтаря.

Ана шла по проходу в свадебном платье своей матери.

На долю секунды выражение лица Витторио стало испуганным. Но он быстро совладал с эмоциями и едва заметно ей улыбнулся. Ана вспомнила, как когда-то сказала ему, что разбирается в моде. Вероятно, Витторио в этом засомневался. Он, наверное, задавался вопросом, что за женщина решится идти к алтарю в платье, которое делает ее похожей на бочку.

Ана подняла голову и заставила себя улыбнуться.

Церемония длилась всего несколько минут. Витторио надел ей на палец старинное золотое кольцо, затем холодно поцеловал в щеку. Тем не менее по телу Аны пробежал жаркий трепет.