Правда, на этот раз речь шла не о знакомстве как таковом, а скорее о его возобновлении. К счастью, не персонально, а лишь в варианте телефонного разговора. Но теперь Коре было что сказать своему дорогому муженьку: в поле ее зрения тоже возник некто, имеющий на нее виды: бывший любовник Рупперт Хэтмен. Или просто Руппи.

Он позвонил сегодня ровно в три часа.

Кора ждала звонка от одного скульптора, поэтому, беря трубку, была уверена, что это тот. И действительно, голос собеседника показался ей знакомым. Но принадлежал он не тому человеку, с которым она хотела поговорить.

— Кора?

— Да.

— Здравствуй, любовь моя.

Разумеется, скульптор Стив Маккей ничего такого ей не сказал бы — просто потому, что у них был не тот уровень общения. Тем не менее Кора могла бы поклясться, что хорошо знает говорящего.

— Не узнаешь? — прозвучало в трубке после минутной паузы.

Несколько мгновений Кора лихорадочно рылась в памяти, а потом вдруг замерла, найдя ответ.

— Руппи?

В трубке прошелестел довольный смешок.

— А, не забыла меня!

— Тебя забудешь… — пробормотала Кора, с каждой секундой хмурясь все больше.

Ее очень насторожил этот звонок. Сначала появилась Рита, которую сам Брендон назвал своей бывшей любовницей, а теперь Руппи… Неспроста это, ох неспроста! Особенно если учесть, что о нем упоминала Рита. Наш общий знакомый — кажется, так она его назвала?

Вот будет забавно, если выяснится, что ее Руппи знал задолго до того, как познакомился со мной! — пронеслось в мозгу Коры.

— Приятно осознавать, что ты так считаешь, — обронил тем временем Руппи.

— Я вкладываю в свои слова иной смысл, чем ты, возможно, вообразил, — сухо заметила Кора.

— О, как угодно, моя рыбка! Для меня имеет значение лишь то, что ты меня помнишь. Я тоже в последнее время почему-то все чаще вспоминаю тебя…

Кора саркастически усмехнулась.

— Неужели? В чем же причина, интересно? Кстати, не называй меня рыбкой, терпеть этого не могу!

— Хорошо, киска, — безропотно согласился Руппи. — В чем причина, спрашиваешь? Как тебе сказать… Ностальгирую по прежним временам…

— Ах вот как! А я было решила, что у тебя возникла нехватка средств к существованию.

— Ну зачем ты говоришь глупости, — обиделся Руппи. — Разве деньги главное? Ведь нам было так хорошо вдвоем…

— Это «хорошо» обходилось мне в немалые суммы.

— Вот, снова ты… — вздохнул Руппи. — У тебя одни деньги на уме!

— У меня?! — Нет, вы только послушайте его!

— Но согласись, рыб… э-э… киска, ведь это ты считала каждое пенни, а я вообще ни о чем таком не думал.

Кора отняла телефонную трубку от уха и посмотрела на нее с таким видом, будто спрашивала себя: «Почему я продолжаю этот разговор, когда можно просто нажать на кнопку, и на том конец!». Однако она понимала, что, к сожалению, так просто проблему не решишь. Руппи жутко настырный, станет звонить вновь и вновь, пока не добьется своего. Уж лучше сразу выяснить, что ему нужно.

— Руппи, зачем ты звонишь?

Повисла пауза, как будто прямой вопрос сбил его с толку, однако продолжалось это всего секунду.

— Я же говорю, соскучился!

Ври больше, хмуро подумала Кора.

— Допустим, только не скажешь ли, почему я тебе не верю?

— Откуда же мне знать, киска? Я как на духу, чист и прозрачен. А еще переполнен чувствами.

— Какими? — подозрительно спросила Кора.

В ответ раздался вздох.

— Собственно, одним — чувством любви.

К моим деньгам, добавила от себя Кора.

Теперь она прекрасно знала, чего нужно Руппи от женщин. Весь смысл существования этого лондонского прощелыги заключался в том, чтобы попасть в поле зрения какой-нибудь состоятельной и обязательно одинокой дамочки, очаровать, внедриться в ее жизнь, а потом наслаждаться всеми благами подобного положения. Возраст представительниц слабого пола для Руппи роли не играл. Внешность тоже. Целью неизменно являлись лишь деньги.

В свое время на эту удочку попалась и Кора. Она тогда окончила учебу, но еще продолжала жить в Лондоне. С момента знакомства в Гайд-парке Руппи обхаживал ее целых два месяца. Водил в театры, ночные клубы, танцевальные залы, прочие увеселительные места и таки добился своего: в конце концов очутился в ее постели. Но лишь спустя полгода ей стали ясны истинные цели симпатяги Руппи Хэтмена.

Кора выгнала его, как только сообразила, что он попросту паразитирует на ней. Но было поздно — об этой связи пронюхали репортеры желтой прессы. А может, Руппи сам продал им скандальную информацию о похождениях дочери совладельца крупной строительной корпорации.

Богатая наследница в объятиях опытного донжуана!

Примерно такими заголовками пестрели одно время некоторые столичные газетенки. Хуже всего, что кое-какие попались на глаза самым близким людям Коры — отцу и сестре Энни. Именно это ей было досаднее всего вспоминать.

Правда, пока не появилась некая Рита Лоусон и не произнесла имя Руппи, Кора полагала, что вся история с ее лондонским романом канула в Лету. Остались лишь сожаления по поводу того, что Кора так опрометчиво и — прямо скажем — глупо поддалась на ухищрения пошлого ловеласа. Но, как видно, последняя точка в том деле еще не поставлена.

— Боже правый, неужели я вновь слышу от тебя признания в любви? — язвительно рассмеялась Кора.

Руппи оставил ее ядовитый тон без внимания.

— Что же тут удивительного? Я говорил и буду говорить, что ты моя единственная любовь.

— Ну да, а все остальные твои связи являлись лишь мимолетными увлечениями.

— Видишь, в глубине души ты и сама в этом уверена. Да тут и говорить не о чем! Разве можно хоть одну мою связь сравнить с тем, что было с тобой?

— Почему же нет? По-моему, все твои романтические истории словно сочинялись под копирку.

— И все же было одно исключение! — пылко возразил Руппи. — Было, есть и будет — моя любовь к тебе.

Кора поморщилась.

— Так уж и любовь…

Вновь повисла пауза — возможно, необходимая Руппи для того, чтобы настроиться на нужный лад, — затем он произнес с искусно изображаемой дрожью в голосе:

— Почему ты мне не веришь? По-моему, я этого не заслужил.

Кора имела на этот счет иное мнение, но промолчала, не желая углублять разговор.

— Мы с тобой не виделись больше трех лет, — продолжил Руппи. — Знаешь, что произошло за это время?