уже тебя предупреждал, не выводи волка. Ты не готова с ним встретиться! — прорычал он.

— Слушай «псина», я тебя не боюсь! — проорала на него, тыкая пальцем ему в грудь.

Он вмиг пригвоздил меня к стене, я начала вырываться, словно это возможно. Черт! Я не могу справиться со своей злостью, а теперь еще и нужно справиться с его.

— Браво, Мел! Ты просто умница! — шептал внутренний голос.

Эйдан приподнял мои руки вверх за голову и прижал к стене одной рукой, другой вздернул мой подбородок, чтобы я смотрела ему прямо в глаза. Сам поместился между моих ног, раздвинув их своей коленкой. Мне ничего не оставалось кроме, как обхватить его таз. Он обездвижил меня. Умен, что еще скажешь.

— Мелиса, смотри, чтобы эта «псина» не напала на тебя! — скривился на слове «псина». — Ты перешла уже все границы. Не смей оскорблять меня… — Он замолчал. Я боялась и слово вымолвить, он слишком угрожающе выглядел. Я его еще не видела, таким озверевшим. Мое сердце колотилось в груди так, словно оно сейчас выпрыгнет из груди. — Ты просто сводишь меня с ума… — произнес полушепотом, максимально приблизив лицо к моему. Я не знаю, что на меня нашло. Он был слишком близко… я поцеловала его сама. Эйдан опешил, но вскоре медленно начал целовать меня. Его поцелуи будоражили меня. Наши языки сплелись в диком танце. Руки Эйдана начали блуждать по моему телу, от чего я нетерпеливо застонала. Он опустился к моей шее, посылая миллионы электрических разрядов по всему телу. Я выгнулась ему на встречу, он сильнее прижал меня к себе. Тепло внизу живота быстро перерастало в жгучую боль, казалось, я чувствую, как внизу живота все пульсирует. Я не понимала, что происходит. Мои руки интуитивно обвили его шею, прижимая Эйдана к своей груди. Из меня то и дело вырывались глухие стоны удовольствия. Я была уже на грани, еще чуть-чуть и я взорвусь, когда зазвонил телефон. Эйдан продолжал целовать, но и телефон не переставал раздражать уши.

— Эйдан… Эйдан… — переводя сбившееся дыхание, обратилась к нему. — Это мама… мне нужно ответить… — он нехотя отпустил меня. Я глубоко вдохнув, попыталась привести свои мысли в порядок. Дрожащей рукой взяла телефон и приложила к уху.

— Ало…

— Мелиса, где тебя носит? Почему трубку так долго не брешь? — злилась мама.

— Я спала, — неуверенно произнесла я. Сердце до сир пор бешено колотилось в груди.

— Уже обед. Ты опять ночью не спала да? — обеспокоилась она.

— Да, — совсем тихо ответила я, чтобы Эйдан не услышал, о чем мы говорим.

— Мы приедем завтра вечером, обещай, что ты поговоришь со мной. Вместе мы сможем найти способ избавиться от притяжения луны.

— Хорошо, мы поговорим… — сухо дала ей обещание, грызя свою ноготь.

— Ладно, я люблю тебя доченька. Береги себя.

— И я тебя люблю, хорошо мама. И передавай привет Камилле, — попросила ее.

— Хорошо, пока милая… — отозвалась она.

— Пока, — проговорив, я отключилась.

Я подняла взгляд на Эйдана, он подозрительно смотрел на меня, словно слышал, о чем я говорила с мамой. Мне захотелось побыть одной, отвернувшись от него, я зашагала к выходу. Он также молча стоял, как застывший. Даже, не сделал попыток остановить меня.

Я оставила его у себя дома. Мое настроение упало к нулю. Меня охватила некая паника. Я не знала, что произойдет этой ночью. Хоть веревками привязывай себя к кровати, чтобы не смогла уйти в лес. Это наверно, звучит смешно. Но мне совсем не смешно, мне до боли в груди страшно. Сердце уже сейчас готово выпрыгнуть из груди. Я приложила руку к груди, тыльной стороной ладони, чтобы успокоить свое сердце.

— Успокойся, Мел, все будет хорошо. Не бойся, ты же Волчица, — говорил мне разум. Но страх уже пустил свои корни. Мне остается только ждать полнолуния, а ожидание это самая тяжелая вещь. Особенно, когда тебя ждет неизвестность. Особенно страшно, когда некому тебя поддержать в самый тяжелый для тебя момент…

Глава 17

Я бежала к пруду, как с ума шедшая. Только здесь я могла прийти в себя окончательно. Только здесь я могла прийти к правильному решению.

Уже шагая по высокой траве вдоль леса, я жадно наполняла легкие свежим ароматом хвои. Сердце медленно, но верно замедляло свой темп. Нормировалось дыхание, расслабились напряженные мышцы.

Я до сих пор не понимаю, что испытываю к Эйдану. Он может вывести меня из себя, но и только ему удается подавить мою злость. Это просто удивительно. Конечно, если не считать бои на ринге. Он, напрягал меня, раздражал до поцелуя, но после все изменилось.

Я не знаю, в какую сторону в хорошую или в плохую. Меня неимоверной силой тянет к нему, словно нас связали невидимой нитью. А еще я сама того не понимая стремлюсь его вывести из себя, словно моя вторая сущность хочет увидеть, что произойдет, если я перейду черту его терпения. Прикосновения Эйдана будоражат меня, горячие поцелуи сводят с ума, окуная в пучину наслаждения. Рядом с ним разум отступает на второй план, пропуская чувства на первое место. Как называется это чувство, когда вроде бы ты ненавидишь человека, и вроде бы тебя неистовой силой притягивает, как магнитом к этому человеку?

Я одинокая как луна и бываю такой же холодной. В моей душе пустота. Но когда я рядом с ним, пустота заполняется теплом, трепетом.

* * *

Я лежала в густой траве, слушала, как кузнечики стрекочут. Смотрю, как бабочки порхают. Не было никаких мыслей, только спокойствие, которое нарушил человек. Он смотрел на меня с хитрой ухмылкой. Он молчал, наблюдал за мной. Смотрел сверху вниз, а я наоборот снизу вверх. Вот он сел рядом на корточки. Я слышала его ровное дыхание. Промолчав минут пять, все же решилась нарушить тишину, раз он сам не решался.

— Что ты смотришь на меня? — спросила, чуть грубее, чем хотела. Меня до жути раздражал его пристальный, изучающий взгляд. Словно я какая-то лабораторная крыса.

— Волчица, успокойся, — проговорил мне Алек, своим надменным голосом. — Я пришел узнать, где Эйдан? — на его вопрос мои глаза округлились от удивления. Откуда мне знать, где он?

— А я откуда знаю? — задала ему вопрос, слегка приподнимаясь на локтях.

— Последний раз он был с тобой. Я не могу его найти, — пояснил он, теребя в руках лист одуванчика.

— Он остался у меня дома, а я ушла. Так что я понятия не имею, где он может быть… — пожала плечами я, присев на свою пятую точку.