не отрывая от нее взгляд, — напоминание о том, что мечтать надо осторожно. Еще это подарок матери перед тем, как она исчезла из моей жизни.

— Ты здесь с детства заперт? — в ужасе воскликнула Розалин.

Не удивительно, что он оказался таким нелюдимым и дергался, когда она оказывалась рядом.

Филип не ответил. Он ушел за ширму, возвращая игрушку на место. Розалин шагнула так, чтобы посмотреть на него. К сожалению, свеча на столе у камина давала недостаточно света, чтобы разглядеть хоть что-то.

— Слушай, не переживай. Отец меня выкупит, я надеюсь, — тихо добавила она себе под нос, надеясь, что он не расслышит, и продолжила, широко улыбнувшись, — Я попрошу его, чтобы он и за тебя выкуп заплатил.

Его брови изумленно взлетели вверх, когда он резко повернулся к ней, и Филип искренне рассмеялся. Розалин пожалела, что не могла видеть его улыбки. Она была красивая, хотя ей и повезло увидеть ее всего раз. Очаровательные ямочки на щеках до сих пор стояли у нее перед глазами каждый раз, когда она представляла Филипа.

— Сокровищ не хватит, — отсмеявшись покачал головой он и привалился плечом к столбику кровати.

В полумраке его фигура выглядела расслабленной. Очередная рубашка простого кроя свободно висела на широких плечах, узкие брюки обтягивали длинные ноги. Жаль, что было не видно лица и глаз.

— Филип, а где ты был, когда я пришла?

Розалин с подозрением посмотрела на стены рядом с кроватью. Никакой двери она не заметила, ни когда обыскивала комнату, ни сейчас.

— В библиотеке.

— Я здесь все облазила. В доме нет библиотеки.

— Значит, не все, — едва заметно улыбнулся он, проходя мимо нее и поправляя очки.

— Ой, что у тебя с руками? — Розалин поймала его за запястье, когда Филип вышел на свет.

Пальцы и ладони оказались перебинтованы, и от них шел едва уловимый запах лекарств. И как она раньше не заметила, когда он крутил в них игрушку?

Филип довольно резко забрал свою ладонь и убрал обе руки за спину. Его щеки потемнели, тонкие губы недовольно сжались.

Розалин невольно шагнула назад. Она не хотела его обидеть.

Словно пожалев ее, Филип приподнял уголки губ, выдавливая из себя улыбку.

— Был неосторожен. Обжегся.

— С огнивом доигрался?

Его брови снова изумленно взлетели, и улыбка стала более искренней, хотя ямочки на щеках все равно не появились.

Розалин улыбнулась в ответ, жалея, что он почему-то сдерживался. Филип стоял так близко, что она вдруг ощутила себя очень неловко. Шагнув назад, она прокрутила в голове их диалог, вспоминая, на чем они остановились до того, как бинты отвлекли ее внимание.

— Библиотека! — непроизвольно вскрикнула Розалин. Филип вздрогнул от неожиданности, и она виновато посмеялась, — Прости, чуть не забыла. Покажешь? — она добавила в голос меда, надеясь, что он не откажет.

Филип шагнул назад, обернулся куда-то в сторону кровати и задумался. Розалин всмотрелась в его лицо, приоткрывшееся из этого ракурса. Огромные затемненные очки все еще мешали, но она смогла заметить, что у него были длинные ресницы и аккуратный прямой нос. Совсем не такой, как у рыцарей. Да и вообще, он не был похож на кого-то, кто проводил много времени, размахивая мечом и участвуя в сражениях.

— Идем, — неожиданно произнес Филип глубоким хриплым голосом, и мурашки пробежали по спине.

Розалин вынырнула из своих размышлений и кивнула.

Филип направился к стене рядом с изголовьем кровати. Навалившись всем весом на каменную кладку, он немного сдвинул ее. Что-то тихо защелкало, зашуршало, и открылся узкий проем. Филип шагнул в сторону, радушно предлагая Розалин войти первой.

***

Розалин нервно вздохнула и сделала неуверенный шаг вперед. Спина у ее платья оказалась открытая. Филип скользнул глазами по длинной красивой шее, покатой линии плеч, гладкой спине. Кожа была такой светлой, что практически светилась в слабом свете оставшейся у камина свечи.

Он настолько засмотрелся, что его едва не прищемило скользнувшей на свое место стеной. Замок тихо щелкнул. Свет померк.

Розалин испуганно всхлипнула, отшатнулась назад и врезалась лопатками в его живот.

Филип с трудом сдержал себя, чтобы не оттолкнуть ее. Рыжие волосы защекотали шею. В нос ворвался сладкий запах девичьей кожи, напоминающий смесь ароматов меда и садовой розы.

Жар прокатился по венам, кровь гулко пульсировала в голове и внизу живота. Дыхание застряло в горле, и губы плотно сжались.

Филип медленно вдохнул, заставляя себя расслабиться и не думать о соблазнительной герцогской дочке перед собой. Он шагнул в сторону, обходя застывшую каменным изваянием Розалин.

Она мгновенно схватила его ладонь, крепко сжимая. Филип не удержался и зашипел от боли. Розалин нащупала бинты, извинилась и переместила пальцы на его запястье. Ее пальцы обжигали, отвлекая от всего на свете.

Филип заставил себя двигаться. Нужно было срочно оказаться где-нибудь, где между ними будет достаточно расстояния, чтобы не чувствовать ее дурманящего сладкого аромата.

— Здесь поворот, осторожно. За ним будут ступеньки вверх, — предупредил он, сворачивая к библиотеке.

— Как ты вообще что-то видишь? — возмущенно пробубнила Розалин, плотно прижимаясь к его боку. — Еще и в этих темных очках.

Ее тело было таким горячим и мягким. Филип больно укусил собственную щеку, чтобы успокоиться.

— Я привык к полумраку, — он сделал широкий шаг