Он весь как будто прижался к земле, на фронтоне выделялись четыре колонны, которые ослепительно сверкали от солнечных лучей. Окна были длинные и узкие, кроме одного круглого из витражного стекла, расположенного непосредственно над большими темными деревянными дверями. Не очень-то и расслабишься в свое удовольствие, подумала она с кривой усмешкой, подходя к парадной двери с сумкой, в которой были вещи для ночевки.

Ей было интересно знать, кто откроет ей дверь. Будет ли это, по английскому обычаю, дворецкий? Но не успела она нажать кнопку звонка, как дверь открылась. Перед ней стоял Морган. Он был одет запросто: бежевые брюки и бежево-черная рубашка в клеточку.

– Смотрю, к дому приближается машина, – объяснил он, забирая у нее сумку и пропуская вперед. – Я сообразил: надо выходить и хватать вас, пока вы не передумали и не уехали. Я так намаялся, убеждая вас приехать сюда.

Грейси прошла мимо него, слегка задев его своим телом, и посмотрела вокруг.

– Я не думала, что загородные дома бывают такими внушительными, – сказала она, окидывая взглядом мраморную лестницу и великолепие огромного помещения. Где все?

– Кто все?

Грейси с подозрением посмотрела на него.

– Вы сказали мне, что у вас будут гости. Это значит больше двух человек. Я так понимаю смысл этого слова.

Морган засмеялся и нагнулся к ее уху. – Восемь человек, – прошептал он успокоительно, – так что не нужно нервничать. И они у бассейна, выпивают. Я проведу вас в вашу комнату? Там вы можете переодеться, надеть то самое бикини, которое я просил вас привезти с собой, и присоединиться к ним.

Он обхватил ее рукой за талию и повел вверх по лестнице. Сделал он это бессознательно, но лучше бы он не делал этого, потому что Грейси что-то ударило в голову, и ей захотелось, чтобы он поднял руку повыше и положил ее ей на грудь. На ней не было бюстгальтера, и она до боли ощущала, как ее соски жаждут ласки.

У нее возникало такое чувство всякий раз, когда она приходила в тесное соприкосновение с ним, и всякий раз она ругала себя за такую реакцию. Что она? Большая дура? Разве она не понимает, как глупо позволять этому человеку совращать ее? Особенно когда его подруга, прости господи, греется себе на солнышке у бассейна?

Когда он толчком отворил дверь в ее спальню, она оторвалась от него и прошла к окну, наблюдая, как он кладет ее сумку на кровать.

– Где бассейн? – спросила она.

– За домом. Вниз по лестнице, затем в сторону от входной двери, и дорога сама приведет вас туда.

Подождать вас?

– Нет, – поспешила ответить Грейси. – Мне надо распаковать сумку. Я присоединюсь к вам минут через пятнадцать. – Ее глаза стрельнули в сторону двери, где стоял он, глубоко засунув руки в карманы брюк.

Когда он ушел, она проверила, заперт ли замок, и быстро переоделась в темно-зеленое бикини, которое выглядело так восхитительно, когда она примеряла в маленьком магазинчике, но сейчас казалось таким ужасно миниатюрным. Бюстгальтер удобно облегал ее небольшие высокие груди, а трусики представляли собой полоску материи, которая обнажала ее плоский живот и твердые бедра гораздо больше, чем ей хотелось бы.

Она набросила на себя поверх купального костюма бледно-зеленую шифоновую блузку и пошла искать бассейн.

Кроме нее и Алике, там была еще только одна женщина средних лет, которая сразу же ей понравилась. Морган представил Грейси всем присутствующим, кроме Алике, плававшей в бассейне.

С двумя из мужчин она была уже немного знакома и вступила с ними в беседу, искоса поглядывая на холеную загорелую фигуру, барахтавшуюся в воде с распущенными как веер волосами.

– Собираетесь окунуться? – спросил Морган, и внимание Грейси снова переключилось на него. На его лице гуляла ленивая насмешливая улыбка. Уж не заметил ли он взгляды, которые она украдкой бросала на Алике?

– Только когда солнце поджарит меня настолько, что станет невмоготу. – Она двинулась по направлению к лежаку.

– Если хотите загореть, нужно снять эту штуку, – прозвучал его голос из-за спины.

– Я знаю! – ответила Грейси, расстегивая спереди пуговицы своей шифоновой накидки. Ей страстно хотелось, чтобы он не маячил тут, но он продолжал стоять в то время, как она садилась. Его глаза блестели, наблюдая, как она снимает накидку и кладет ее сбоку на лежак.

Когда она легла на спину и вытянула ноги, он наклонился к ней и сказал:

– Кожа у вас очень белая. – И провел пальцем по ее руке. – Вы выглядите так, как будто целый год не были на солнце. Совсем непохоже, что последние два месяца вы изнемогали от жары.

Он продолжал гладить чувствительные участки кожи на ее руке, а у нее по всему телу пробегали электрические разряды. Наклонившись до уровня ее глаз, он смотрел на ее лицо. Ей хотелось, чтобы он подольше оставался в таком положении. Соски на ее грудях приподнялись и чувствительно давили на тонкую материю лифчика.

– Спасибо за лестные слова, – буркнула себе под нос Грейси, перевернулась на живот и направила глаза в сторону от него. Он засмеялся и встал во весь рост.

– Если вы еще не будете в воде до того, как я вернусь сюда в плавках, мы пойдем купаться вместе.

Грейси посмотрела на солнце и сощурилась, временно ослепленная. На какую-то долю секунды их глаза встретились, и она почувствовала, как учащенно забилось ее сердце. Он уже больше не смеялся, а смотрел на нее такими глазами, что ей стало не по себе. Затем глаза ее прояснились, и она увидела, как он повернулся и направился к дому.

Боже мой, подумала она, облизывая пересохшие губы, он невероятно интересный мужчина, к тому же у него еще и очень сексуальный вид, но она не дурочка и влюбляться в него не собирается.

Она попыталась припомнить выражение его глаз, когда он смотрел на нее, но чем больше она старалась, тем хуже получалось – оно ускользало.

Она лежала распростертая на спине с закрытыми глазами, а над ней плавилось солнце, обдавая жарой. Она была на грани бодрствования и сна, когда рядом с ней раздался женский голос:

– Для меня было неожиданностью, когда Морган мне сказал, что вы будете здесь. – По интонации можно было догадаться, что неожиданность была не из приятных.

Грейси открыла глаза и увидела Алике, которая сидела на лежаке рядом с ней и, собирая тонкими пальцами свои волосы в комки, пыталась отжать из них воду. Голубые глаза смотрели на нее из-под подведенных тушью ресниц холодно и оценивающе, хотя на губах играла улыбка.

– А в чем дело? – спросила Грейси, изобразив на своем лице широкую, ничего не значащую улыбку, которая ей стоила больших усилий.

– Видите ли, я не хочу быть бесцеремонной, но в конце концов вы ведь только секретарша и не вполне вписываетесь в круг людей, собравшихся здесь. У нее был низкий голос с южным выговором.

Сильный южный акцент всегда казался Грейси очень привлекательным, но с этого момента она стала быстро менять свое мнение.