Итак, по порядку. Поехали мы, как всегда, в «Койот». Мы – это я, Дэн из отдела логистики и Стас из административного департамента. Каждую пятницу я даю себе слово, что выпью в меру, сниму телку и проведу с ней весь уик-энд. Правда, обычно я напиваюсь в дым довольно быстро, и до сей поры мне так и не случилось исполнить задуманное ни разу. Если, конечно, не считать того случая, когда две чудесные барышни напоили меня шампанским с клофелином и вынесли из квартиры все, что смогли.

Но сегодня была не обычная пятница, а понедельник, и обмывали мы выскочившую неожиданно, как прыщ на носу, квартальную премию. Назавтра надо было вновь идти на работу, поэтому серьезный отдых мы решили отложить, но я, как всегда, не удержался. «Койот» почти пустовал, что не помешало нам поучаствовать в понедельничной халяве. Шесть «Виски-Кола» за триста пятьдесят рублей – это вам не жук нагадил! Парни, конечно, поддержали, поэтому накидался я довольно качественно. Мы любили «Койот» не только за демократичные цены и удобное местоположение. За несколько лет постоянной тусы здесь персонал знал нас по именам и всегда мог помочь с эвакуацией недвижимых тел. Но вот незадача – по будням работала незнакомая смена, бармен и официантки были нам совершенно неизвестны. Ближе к ночи Дэн и Стас, как всегда, куда-то свалили, бросив меня на покорение бара. Я же, добавив еще немного халявы, отрубился. Так что мне спокойно дали проспаться в бильярдной, не отправив домой с гонцом.

– Ну что, ты жив? – вдруг раздался звонкий голос.

Я мутно повел головой и ничего не понял. Оказалось, что я сидел, вернее, лежал на каком-то деревянном верстаке. Вокруг висели рубанки и стамески, пахло опилками.

– Г-г-где я? – как всегда, заикаясь от волнения, спросил я. – Ты… у меня в гостях!

Повернувшись, я совсем обалдел. На верстаке позади меня сидел настоящий живой Буратино и нахально смотрел на меня. Одетый в синюю курточку в горошек, он был ростом, как в оригинале, примерно с полено.

– Если быть точнее, это я тебя затащил к себе, пока ты спишь, – со смехом сказал он.

– Зачем? – глупо спросил я.

– Да надоело смотреть на твои мучения! Я ведь тебе уже три субботы пытаюсь помочь!

– Как это?

– А что ты думаешь, книжка моя тебе просто так в руки попадает? – повел он длинным носом.

– И… и-и… чего?

– Да запущено все. Жопа, короче, у тебя, сам же видишь.

– Ну да, жопа… А что делать?

– Да я тут уже со всеми советовался, не поверишь, даже Карлика-Носа нашел, а он такая зануда, хуже Оле-Лукойе! Все говорят примерно одно и то же: скоро сопьешься или просто загнешься. Без шансов, если ничего не поменяешь. – Буратино полез в стоящий на верстаке ящик с инструментами. – Короче, есть дядька один.

– Врач?

– Ну, как бы не совсем! – Буратино хрюкнул, поперхнувшись ехидным смешком. – Магазинчик у него антикварный. Дуй к нему, да поскорее!

– А как мне его найти?

– Держи, – он протянул мне небольшое птичье перо. – У Финиста взял, не подведет. Иди за ним, как увидишь витрину, а в ней скрипка детская – помнишь, надеюсь, как она выглядит? Увидел – значит, на месте!

– А что дальше? – спросил я с натугой.

– Все узнаешь. Короче, быстро проснулся и пошел! – И он хлопнул меня по плечу своей легкой деревянной рукой. – Только рассчитаться в баре не забудь, а то в ментовку отправят!

Выйдя из бильярдной или из столярной мастерской – так и не поняв, сон это или явь, – я оказался на улице. Перышко готовно повисло в воздухе прямо передо мной.

– Молодой человек, проходите, я ждал вас. Буратино мне все сообщил, – кто-то аккуратно взял меня под локоть.

Повернувшись, я увидел приятного старичка в мягком коричневом пальто. Его голубые глаза пристально глядели на меня из-под мятой фетровой шляпы, а седая эспаньолка придавала его лицу немного киношно-опереточный вид. В руках его было мое путеводное перышко, которое он ловко водрузил на шляпу. Если бы не обстоятельства нашей встречи, я бы подумал, что такой колоритный персонаж – заблудившийся актер из детского театра с соседней улицы, но после сегодняшней прогулки в столярную мастерскую встреча с каким-то лицедеем казалась совершенной ерундой. Было довольно поздно, начало одиннадцатого, но вход в небольшой антикварный магазинчик был ярко освещен, а к двери пришлепнут большой рождественский венок. На витрине справа от входа было представлено много разного барахла – довольно симпатичный сундук, какие-то части патефона и – самое главное – детская скрипочка! Я обрадовался, так как это означало, что Буратино отправил меня по нужному адресу, и потянул латунную ручку двери на себя. Ручка оказалась очень холодной, практически ледяной, дверь же была заперта.

– Подумайте, зачем вы здесь! – раздался сзади неожиданно звонкий голос старичка.

Я собрался с мыслями, вспомнил сегодняшнюю встречу с деревянным мальчишкой – ручка резко потеплела и дверь быстро отворилась. Магазин, а скорее, лавочка была небольшой, и казалось, что каждый квадратный сантиметр ее был использован по максимуму. Различные предметы мебели стояли, плотно прижатые друг к другу, с полок прямо по стенам лианами свисали и покачивались цепочки и украшения. Амулеты, камни, кольца, лампы… Словно какой-то сумасшедший старьевщик в порыве жадности затащил сюда все, что собирал много лет. Я сделал шаг вперед и споткнулся о стоящий между двух затертых шкафчиков белый скутер. Мой спутник немедленно отреагировал:

– Это Маленького Мука. Двадцать первый век, сами понимаете, а он оказался неплохим конструктором, – старичок ласково погладил сиденье. – К тому же он малыш, как вы, надеюсь, помните, и с него все время слетали эти дурацкие туфли. Скутер удобнее, да и скорость передвижения выше.

Я сделал еще пару шагов, громко рыгнув остатками смеси пива с виски, и в задумчивости остановился.

– Кажется, мне понятно, зачем вы здесь. Корпоративные войны, начальник-идиот хочет вас убрать, соседний отдел пытается отобрать бюджет, Алексею Петровичу вы просто не нравитесь. А на корпоративе вы зачем-то… кхм… ну, вы поняли…

Я густо покраснел.

– Откуда вы все это знаете?

Старичок снял шляпу и повертел перо.

– Вообще-то, знать все – моя работа. Да и перышко помогает! Убить, небось, хочется кого-то? – хитро спросил он, подмигнув левым глазом.

– Хочется, – выдохнул я, вспомнив мерзкую жирную рожу Алексея Петровича. – Жаль только, что нельзя!

От смущения я снял с руля скутера старинную катушку с толстыми нитками и покрутил ее в руках.

– Осторожнее! Положите на место! – завопил старичок, но было поздно.