Принц увидел женщину, бросился к ней, с чрезмерным пафосом преклонил колено и произнес:

— Любимая принцесса, наконец-то вы явились.

Женщина посмотрела на него и отвернулась в смущении.

Принц засмеялся.

— Принцесса, прошу простить мою бесцеремонность. Для меня величайшее счастье увидеть самую ослепительную драгоценность всего Западного края, самую прекрасную женщину в Поднебесной — лоуланьскую принцессу.

Женщина не отвечала, а только качала головой.

Принц продолжал:

— Извините, мне понятно, что драгоценнейшая лоуланьская принцесса не снизойдет до беседы со мной. Принцесса, вам самой говорить не надо, надо только меня выслушать, и достаточно. Я прибыл в Лоулань с целью жениться и увезти вас с собой обратно к юйчжэням. Я могу поселить вас в самом прекрасном дворце на свете, индийские служанки будут прислуживать вам, юйчжэньские драгоценности украсят вашу грудь, персидские песнопения ублажат ваш слух, китайские шелка обернут ваш стан. Прошу вас поверить мне, я своей жизнью ручаюсь, что смогу дать вам счастье на всю жизнь.

Женщина глядела на него, и нельзя было понять, восторг в ее глазах или испуг. Она только качала головой, а потом отвернулась…

Принц покачал головой.

— Принцесса, вы сейчас захотите вернуться и отдохнуть. Если так, то я уйду, но завтра вечером в это же время, когда беззвучно расцветают розы, я еще раз приду сюда. Принцесса, если вы пожелаете, то завтра вечером сможете прийти ко мне на свидание, а если нет, то прошу вас навсегда забыть обо мне. Я ухожу и желаю вам счастья, моя принцесса.

Понурив голову, принц отвесил ей поклон и медленно удалился со сцены.

Теперь женщина осталась на сцене одна, и освещение сконцентрировалось на ее фигуре, а все остальное погрузилось в темноту. Она подняла голову и, глядя прямо перед собой, плавным движением откинула шелк со своего лица.

Свет был слишком сильным, до того, что ее лицо казалось мертвенно-бледным. Осветитель понял свою оплошность и несколько умерил яркость. Лицо женщины на сцене стало более-менее различимым.

Бай Би укрывалась в темном углу и без помех рассматривала лицо женщины на сцене. Да, она была очень красива, признала Бай Би.

Женщина со сцены глядела в зал удивительным взором, будто смотрела в какую-то дальнюю даль; губы у нее дрожали. И наконец она размеренно выговорила:

— Принц любит не меня, а принцессу.

В ее словах таилась притягательная сила, которая сразу же захватила слушателей. Простая сценическая реплика из ее уст прозвучала чарующе, как рубай на персидском языке.

Потом она отвернулась, и ее изящная шея в ярком белом свете заблистала как фарфор. Но этот блеск сверкнул перед глазами Бай Би только на мгновение, потому что свет вдруг погас, на сцене стало темно, а когда через какую-то секунду вновь загорелся, на сцене уже не было никого.

Ло Чжоу поднялся со стула и во всю силу зааплодировал, громко говоря:

— Этот отрывок недурен. Ладно, давайте сегодня на этом остановимся.

Снова на сцене зажегся обычный желтый электрический свет. Бай Би посмотрела вокруг и немедленно обнаружила Сяо Сэ. Та только что сняла грим.

— Бай Би, наконец-то ты пришла, — закричала она и тут же подсела, спрашивая:

— Ну говори скорее, как я играла?

— Я не поняла, пожалуй, отрывок был слишком мал.

Сяо Сэ была несколько разочарована ответом:

— Да. Начало скучновато. Потом, ближе к концу, действие станет лучше. Поверь мне, ведь я подлинная исполнительница главной женской роли.

— Сяо Сэ, а та женщина, которая только что на сцене произнесла одну реплику? — не удержалась Бай Би.

— Она? Никто не знает, откуда она взялась, и я тоже не знаю. Похоже, ее позвал режиссер, когда набирал актеров.

В словах Сяо Сэ была неприкрытая ревность, которую Бай Би различила легко и могла понять. Возможно, зависть и ревность заложены в каждой женщине с самого рождения. Сама она не могла не признать, что та женщина на сцене производит куда более яркое впечатление, чем Сяо Сэ. Играет очень недурно, причем особенно выразительны у нее глаза.

Оглянувшись, Бай Би заметила, что у Сяо Сэ очень расстроенное лицо; поняла, что подругу расстроили ее слова, и принялась извиняться:

— Извини, Сяо Сэ, я не нарочно.

Сяо Сэ отвечала упавшим голосом:

— Чего уж, я знаю, что она играет лучше меня, и режиссеру тоже нравится, и даже тебе она понравилась. Все люди таковы, не будем больше об этом, я не обижусь.

— Мы с тобой самые близкие люди. Давай сегодня вместе поужинаем? — предложила Бай Би. Ей хотелось как-то утешить подругу.

Сяо Сэ покачала головой:

— Извини, никак не могу. Сегодня не получится. Я уже с другим человеком договорилась, с нашим режиссером.

Она выразительно посмотрела в сторону Ло Чжоу, который с кем-то беседовал.

Бай Би тоже поглядела вперед: в первом ряду стояли двое мужчин, похоже, молодые. Они стояли к ней спиной, поэтому их лица она не могла разглядеть, но один показался особенно знакомым, таким знакомым, что сердце встрепенулось и забилось учащенно. И мелькнула такая мысль, что Бай Би тут же попыталась отогнать ее: невозможно, невозможно! Она обернулась к Сяо Сэ, но та тоже смотрела вперед, и вид у нее был такой, что невозможно было не понять ее намерения.

Обе вышли в полутемный, очень длинный коридор. Там никого не было, так что слышались собственные шаги. Перед самым выходом она услыхала шаги другого человека, и звук их так смешивался со звуком ее собственных, что нелегко было понять, кто идет. Это встревожило Бай Би. Она обернулась. В полусвете разглядела чью-то легко скользящую тень.

В тусклом и мерцающем свете одинокой лампочки Бай Би постепенно разглядела какую-то женщину. Издали она походила на саму Бай Би, одета была во все белое, и это четко контрастировало с окружающим темным фоном. Да это же только что выступавшая на сцене девушка! Бай Би облегченно улыбнулась, и незнакомка замедлила шаг. Бай Би заглянула ей прямо в глаза. Они были очень близко друг от друга — рукой дотянуться, — но возникало странное ощущение, что незнакомка недоступна. Бай Би чувствовала, что глаза, в которые она смотрела, ей знакомы, что она их где-то видела. От смущения она засмеялась. Женщина вежливо кивнула, и это придало Бай Би храбрости.

— Вы так замечательно играли.

У женщины дрогнули губы, и Бай Би подумала, что эта улыбка завлекает многих мужчин. Актриса спокойно ответила:

— Спасибо. У меня на сцене только один монолог, и все.

— По-моему, у вас прекрасный монолог, который превзошел все остальные. Драматург, видно, очень постарался.

— Этот монолог я придумала сама.

Бай Би и в голову прийти не могло, что артистки сами пишут пьесы. Разве так бывает? Позавидовать можно.