– Да фиг с ним, с бумажником, а вот часы жалко. Мне бы базу данных по тому району проглядеть и на нужных людей выйти. Ты же у нас не последний человек в прокуратуре. Старший следователь, майор!

– Откуда знаешь? – насторожился Тортила.

– Слухами земля полнится, Сергей Петрович, – засмеялся Михаил. – Да ладно, не грузись. Андрей Волгин рассказал, мы с ним случайно в Париже встретились.

– Понятно, – расслабился Сергей. – Раскрутился малый, по Парижам мотается. Крутой юрист, говорят. А ты как живешь? Чем занимаешься? Ты же, как на француженке своей женился и во Францию слинял – от тебя ни слуху, ни духу не было. Почему не писал? – немного обиженно спросил Сергей.

– Прости, жизнь долго наладить не получалось, – сконфуженно объяснил Михаил. – С женой мы расстались уже через полгода. На работу никак устроиться не мог. Долго жил на пособие. Скитался по съемным хатам. Писать не о чем было. Потом в такси устроился – здесь уже амбиции взыграли, – стыдно было об этом рассказывать. Вернуться домой хотел, но не решился, остался, приспособился, но уже много времени прошло. Подумал – никто уже от меня весточек не ждет… Так вот все и получилось. В общем-то, ничем особенным не занимаюсь, работаю в одной коммерческой фирме юристом, работа нудная, но платят очень хорошо. Приехал в Москву по делам – и такой облом! Ты мне поможешь?

– Помогу, – улыбнулся Сергей и разлил водку по рюмкам. – Потрясем скупщиков, с карманниками потолкуем по душам.

– Ты не понял, Сергей. Вмешательство милиции может все дело испортить. Это сразу насторожит воров. Мне бы только выход на нужных людей найти, а там я уже буду действовать по обстоятельствам. Надеюсь, удастся сторговаться и выкупить часы.

– Ох, Мишка, как бы ты в еще более скверную историю не влип, – тяжело вздохнул Сергей. – Но, возможно, ты и прав. Завтра решим эту проблему. Давай на этом закончим о делах. Давай-ка прошлое вспомним! Вот время было! Как мы нашим курсом отрывались. Пьянки – гулянки до утра… Девочки! Клятвы в вечной дружбе! Один за всех, и все за одного! Куда все это ушло? Теперь у каждого своя жизнь, свои проблемы, свои радости… Погоди, телефон звонит, наверное, это моя жена. Проверяет, стерва!

Сергей снял трубку.

– Да, я слушаю. Спасибо, вас тоже с Новым годом. Нет, не узнал. Кто? Соня Сомова! – подпрыгнул он на стуле. – Ни фига себе! Сонька! Ты где? Как твои дела? Ты даже не представляешь, как ты удачно позвонила. Знаешь, кто у меня в гостях – Мишка Крюгер! Мы сидим с ним, пьем водку и вспоминаем наш курс. Да! Из Парижа прилетел. Говно вопрос! Диктуй адрес, мы уже выезжаем!

* * *

– Мишенька, проснись, солнце мое. Уже завтрак принесли, – пропел рядом с ухом мелодичный женский голос, что-то липкое и теплое коснулось его щеки, и в носу защекотало от резкого запаха дорогих духов.

Он осторожно открыл один глаз: над его головой нависла очаровательная головка Сонечки Сомовой. Она стояла рядом с кроватью в его гостиничном номере, облаченная в белоснежный махровый халат, с рассыпанными по плечам светлыми волосами, и улыбалась ему ярко накрашенными губами.

– Ну что, француз, плохо тебе? – засмеялась она. – Водички дать?

– Угу, буду премного благодарен, – улыбнулся Михаэль, открыл второй глаз и присел на кровати. Соня принесла ему воды и села рядом. – Спасибо, дорогая, ты спасла мне жизнь, – вернув ей пустой стакан, поблагодарил Михаил. – А Тортила где?

– На коврике в гостиной дрыхнет, – усмехнулась Соня. – Ну и горазды же вы пить, мужики! Я вас вчера еле-еле угомонила. Это же надо было, запивать водку с коньяком шампанским.

– Да ты тоже, подружка, хороша. Кто после второго бокала божественного напитка завопил: «Хочу в номера!» – подколол Крюгер. – А потом: «Киньте жребий, господа, я готова…»

– Не было этого, – нахмурилась Соня.

– Было, было, – засмеялся Михаил.

– Я же вас сразу предупредила, что мне пить нельзя. Ну да ладно, весело было, и слава богу. Давно я так не развлекалась! Кстати, я так понимаю, что жребий вы отказались кидать, судя по тому, что спала я одна на диване в гостиной, – немного обиженно уточнила Соня.

– Мы испугались, что счастливца постигнет неминуемая смерть от рук претендента.

– Красиво изъясняешься, Крюгер. Адресок оставишь, я приеду к тебе в Париж, и мы устроим романтическую прогулку по Елисейским Полям. Давно мечтала побывать во Франции. Ты, кстати, женат? Вчера в ответ на этот вопрос ты упорно молчал.

– Сегодня отвечу – уже трижды нет.

– Боже мой, какой ты непостоянный, пожалуй, я не приеду к тебе в Париж.

– А ты изменилась, Соня, – задумчиво глядя на нее, сказал Михаил.

– Боже мой, Крюгер, – притворно возмутилась женщина, – только не говори, что я постарела!

– Что ты, напротив.

– Помолодела, значит, – усмехнулась она.

– Просто ты стала совсем другой. Как ты жила все эти годы?

– Великолепно! – немного резко ответила она и встала. – Пойдем, там, кажется, Сергей проснулся, как бы нам без завтрака не остаться.

– Соня…

– Послушай, Михаил, – холодно прервала она его, – ты был совершенно прав – я изменилась и уже давно не та Сонечка, которую ты когда-то… знал. Поэтому не порть все, ладно? Ведь так все хорошо. Встреча старых друзей по институту. Друзей, понимаешь?

– Прости, – тихо сказал он, – прости, если сможешь.

– За что, Крюгер?! Ты разве в чем-то вчера провинился? Если нашкодил, то, так и быть, прощаю. Пойдем, тебе надо перекусить, но если ты не поторопишься, то Тортила все сожрет – слышишь непрекращающийся хруст тостов и чавкающие звуки из гостиной? – Она улыбнулась ему и выскользнула из спальни.

– За что? – тихо хмыкнул он ей вслед. – За то, что я был последней скотиной.

«Хотя, – расслабленно подумал Михаил и сладко потянулся, – а что, собственно, я такого сделал? Ничего особенного. Просто женился на другой».

Он никогда ее не любил, ему всегда нравились девушки другого плана: независимые, гордые, своенравные, в конце концов. А кем была она? Невзрачная застенчивая девочка без собственного мнения, робкая и покладистая. Она была его тенью, удобной и необременительной. Он позволял ей себя любить, но никогда ничего не обещал, а она надеялась… На что? Он забыл ее, как только пересек границу, и лишь легкий неприятный осадок от ее бурной истерики остался в душе до сих пор. Ни разу он не вспомнил о ней. Что же тогда вчера заставило его сердце так сильно забиться, когда он услышал ее имя? И почему сегодня, глядя на нее, слыша ее голос, ощущая ее запах, ему вдруг захотелось вернуть все назад и вновь быть с ней рядом? Да, она стала другой, независимой, сильной, красивой… Но хотелось-то ему повернуть время вспять и быть рядом не с новой Сонечкой, а с той, прошлой, тихой и податливой девочкой, той, которая осталась в его юности. «Странная штука жизнь!» – удивился Михаил, натянул джинсы и вышел в гостиную.