– Оливье, собирайся, пошли! – разбудила я друга в воскресное утро.

– Ника, еще только девять, что случилось?

– То есть ты передумал открывать ателье?

Он вскочил как ужаленный, а я расхохоталась.

– Ты пошутила? – Друг обиженно поджал губы.

– Нет, я нашла нам место!

Идея арендовать помещение появилась у нас давно. Многочисленные ткани и фурнитура уже не помещались на маленьком чердаке, а самое главное, после того как мы выиграли конкурс костюмов, мадам и мсье Мегре поверили в племянника и одобрили эту затею. Заказчиков у него пока не было, и я собиралась решить эту проблему радикально – на балу заплатить газетчикам, чтобы они сфотографировали меня и написали пару слов об Оливье.

Последним толчком стало известие о помолвке мадам Мари и мсье Жака. Они собирались пожениться. Проболтался мсье Филипп. У нас была неделя каникул, и я забегала в университет для того, чтобы в тайне ото всех поиграть с ним в преферанс. Должна же у меня быть какая-то слабость? Комендант всегда был мне рад и наливал ароматного травяного чая с непременной шоколадной конфетой.

– Злейшие враги преферанса – жена, скатерть и шум, – выдала я с умным видом недавно выученную поговорку.

– Я так понимаю, мадмуазель Нюгрен здесь частый гость, мсье Филипп? – Что Элиас забыл у коменданта посреди каникул?

– Простите, мсье Белами, мы сейчас же все уберем. – Пойманный на горячем комендант ругал себя последними словами за то, что забыл запереть дверь.

– Не бухти, сядь вон лучше, чаю выпей с нами, – и я сунула Элиасу свою кружку. Мсье Филипп не ожидал от меня такой наглости при обращении к сыну премьер-министра и сейчас застыл с открытым ртом.

– Вкусно, – сообщил нам блондин.

– Белами удивил меня не хуже Жака. Тот жениться собрался, а эта высокомерная ледышка пьет с нами чай и молча смотрит, как мы играем в преферанс, – сообщил мне мсье Филипп после его ухода. Вот так я узнала, что моя мадам стала невестой.

Свадьбу они решили отложить до того момента, как я закончу обучение и въеду в служебную квартиру. Это я выпытала потом у мадам Франс. Ну уж нет, на три с лишним года откладывать свою свадьбу из-за меня? Этого я не могла им позволить. Поэтому-то и договорилась с хозяином рыбной лавки, который на старость переезжал в деревню и собирался жить там в свое удовольствие на деньги с ренты, и сейчас с улыбкой наблюдала за быстро завтракающим другом. Он порывался пойти голодным, но я настояла и даже взяла нам с собой пару пирожков.

– Фу, ну и запах, надо было получше место поискать.

После того как дали хозяину задаток за три месяца (эти деньги накопились на моем счету), мы с Оливье приступили к уборке.

– Ничего, отмоем и повесим везде вербену, – возразил Оливье, он подошел и поцеловал меня в нос.

«Я благодарен тебе за все», – говорили его глаза. «Я благодарна не меньше», – так же молча ответила я и погладила его по щеке. К чему слова? Мы понимали друг друга и так.

Я перевела взгляд на грязное стекло. С той стороны был Элиас и злобно сверкал зелеными глазами. Рядом стояла Агата и радостно махала мне рукой. Я помахала в ответ.

– Это кто? Ручка?

– Ага, – подтвердила я.

– Симпатичный, волосы как у тебя.

– Знаю и не понимаю – почему?

Мы отмывали лавку два полных дня. Две верхние комнаты решено было отремонтировать собственными силами, что мы и сделали. Переклеили обои и перетащили старую мебель с чердака. Оливье отдал мне свою кровать, хоть я и отнекивалась, а сам спал на матраце, прямо на полу.

Новоселье отпраздновали там же, вшестером: мы с Оливье, мадам Франс, дядя Жак и чета Мегре. Теперь в университет и до аптеки ходить стало еще ближе. Мы стали жить вдвоем, вернее втроем, ирбис приходил ночью спать, а днем его почти не было. Он больше не провожал меня, а был рядом, только когда это было действительно необходимо. Жизнь с молодым холостым мужчиной меня вполне устраивала, подумаешь, пойдут слухи. Скажем, что помолвлены, да и все. Ни я, ни друг никого к себе не водили, мне было некого, а Оливье не хотел меня смущать, хотя знаю: девушки у него были, и много. Зато я научилась готовить, каждый вечер колдовала у плиты и требовала с Оливье подробного отчета о вкусе.

Была только одна ложка дегтя в этой бочке меда – министр Франс.

– Лучше для рыжего быть вам просто другом, – сказал он мне в день переезда.

Теперь он почти каждый день приезжал к матери. Нет-нет, о разрыве помолвки с мадмуазель Жюстин не было и речи, через месяц должна была состояться их свадьба, на которой мне даже предстояло присутствовать. Но и меня не оставлял в покое.

Не стала расстраивать друга, незачем.

Манекены нашлись в сарае у мадам Франс, в молодости она была жуткой модницей. Задрапировали заново черным сукном и теперь одевали. Сменили несколько вариантов, остановились на двух похожих по стилю платьях и костюме. Они были выполнены в красно-белой гамме, одно почти полностью повторяло мой карнавальный костюм, только шляпка к нему была другая. Завтра должен был состояться мой первый выход в свет, и на завтра же мы планировали открытие ателье.

До конца каникул оставался день.

– Итак, что ты делаешь?

Оливье проверял, верно ли я запомнила свои действия.

– Я снимаю плащ на ступенях, а не внутри дворца, лицом к репортерам, а потом поворачиваюсь, – заученно повторила я, – главное, не свалиться потом с такой высоты. – Это уже было мое дополнение.

– Не свалиться и не одергивать весь вечер платье. Ты уверена, что готова надеть его? Давай подберем что-то более закрытое?

– Нет, все остальное не вызовет такого резонанса, ты забыл? Я лучшая студентка курса. Основы самопрезентации нам преподавали, я знаю, что делаю.

Ничего, справлюсь. Просто попрошу Бертрана побыть рядом, а потом как можно быстрее уйду.

– Ты будешь самой незабываемой дебютанткой, что видели эти стены. – Это точно, правда не знаю, к чему это приведет…

Я хотела, чтобы мой портрет напечатали во всех союзных газетах не только из-за Оливье – я надеялась дать таким образом весточку родителям.

Утром мы торжественно открыли «Николи» – так мы назвали свое предприятие. Это знаменательное событие почтили все наши знакомые, не считая высокой аристократии, конечно, – это вообще другой мир. Пара соседок мадам Мари даже купила по шляпке и заказала по блузке. Выбрали одну, самую дурацкую, на мой взгляд, модель – с крылышками. Оливье называл ее «ретро» и утверждал, что среди дам постарше это будет хит. Оказался прав.

– Цветок старайся не трогать – будешь выглядеть неуверенно. Можно невзначай прикоснуться перед репортерами, ну вот так, – и он забавно изобразил изящную в его понимании позу. – Хватит хихикать! Все, готово. – Друг развернул меня к зеркалу.