Сегодня ей было наплевать на сестру.

Да, она ведет себя эгоистично и необдуманно, но ей все равно.

Элеонора не хотела думать о том, как она вышла из своей комнаты после того, как проворочалась с боку на бок несколько часов. Наплевать, что сейчас она одета не как гувернантка. Или даже не как гостья, разгуливающая по дому. Ее переполняла отчаянная бесшабашность и желание. Она должна сделать что-нибудь неожиданное, чтобы забыть обидные слова Виви, сказанные ею, сознательно или нет. Очень хорошо, что она разгуливала по залам Гровс-Хаус босиком, в ночной рубашке и с распущенными волосами.

Вероятно, она ждала шанса встретиться с Хьюго.

Ну и что? Самое главное, что сейчас ей очень хорошо.

Хьюго целовал ее и поглаживал руками ее шею, спину и бедра. Он целовал ее так, словно от этого зависела его жизнь.

– Я не могу тобой насытиться, – пробормотал он у ее губ, словно ему было больно говорить. – Я не могу.

Когда он подхватил ее на руки, Элеонора знала, что должна протестовать. Она совершает ошибку. Но ей все равно было приятно.

Потому что он – герцог Гровсмур. Виви сейчас в его доме, но он выбрал ее, Элеонору.

Он назвал ее красивой и поцеловал ее.

Впервые в жизни кто-то предпочел Виви Элеонору.

Хьюго нес ее по дому. Элеонора не имела понятия о том, куда он идет. Она только слышала бой часов и поняла, что сейчас около двух часов ночи.

Она положила голову на широкое плечо Хьюго и постаралась успокоиться. Он прошел через зал и вверх по лестнице, ведущей в его частное крыло. И на этот раз он не понес ее в библиотеку или столовую.

Он нес Элеонору в свою спальню.

И вот они очутились у его массивной кровати. Элеонора задрожала. Она чувствовала себя абсолютно беспомощной.

Потому что больше никто не будет относиться к ней так, как к ней относится сейчас Хьюго. Подняв голову, она встретила его страстный и решительный взгляд. В его объятиях она ощущала себя совсем маленькой. Правда в том, что он заставил ее чувствовать себя такой, какой она никогда не была. Легкой, воздушной и очаровательной.

Элеоноре до сих пор не верилось, что она сидит на краю постели герцога. Она опять удивилась тому, что он не выбрал Виви.

Но шанс выпал ей, и она от него не откажется. У Элеоноры наконец появилась возможность испытать то, чего она не знала прежде. Наконец она почувствует себя желанной.

– Я не кусаюсь, малышка, – удивленно произнес Хьюго. – Не надо меня бояться.

– Я не боюсь, – выдавила она.

Хьюго мягко улыбнулся.

– Нет, не боишься. И этим ты меня привлекаешь. – Он внимательно разглядывал ее. – И все-таки ты смотришь на меня так, будто ждешь, что я съем тебя живьем.

– О, – тихо сказала Элеонора. – Я думала, ты собираешься сделать именно это.

Хьюго то ли выдохнул, то ли хохотнул. Обхватив Элеонору за талию, он уложил ее в центр кровати, а сам опустился поверх нее.

– Дыши, – произнес он, и она увидела нечестивую радость в его взгляде. – Я знаю, что ты неопытна.

– Я дышу, – прошептала она и обрадовалась тому, что Хьюго не задает ей лишних вопросов о том, почему она осталась девственницей в двадцать семь лет. Он просто смотрел на нее, как на любимое лакомство.

Элеонора вдруг испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Потому что она почувствовала себя в безопасности. Каким-то непостижимым образом Хьюго Гровсмур заставил ее чувствовать себя защищенной в его постели.

– Перестань анализировать, малышка, – сказал он.

– Тебе легко говорить, – ответила она и почувствовала, как он улыбается, целуя ее в шею.

– Все очень просто, – лениво протянул он. – Если я чего-то захочу, то скажу тебе, что делать. А вообще, просто расслабься и получай удовольствие.

Элеонора нахмурилась, а он улыбнулся шире.

– Это звучит очень эгоистично.

– Элеонора, пожалуйста. – Хьюго покачал головой. – Ты не можешь быть эгоистичнее меня.

А потом он снова стал ее целовать, и она забыла обо всем.

Хьюго не торопился. Он провел пальцами по ее ключицам, груди, животу и бедрам. Он изучал каждый дюйм ее тела. Элеонора нетерпеливо извивалась под ним. В какой-то момент он снял с нее накидку и ночную рубашку и снова принялся ласкать.

Но на этот раз Хьюго касался ее не только руками, но и губами.

Он посасывал ее грудь до тех пор, пока Элеонора не застонала. Он заставил ее выгибать спину от удовольствия и стонать, снова и снова. А потом он стал умело ласкать ее между ног.

Происходящее походило на волшебный сон. Ни о чем подобном Элеонора даже мечтать не смела.

Хьюго несколько раз доводил ее до такого чувственного исступления, что ей казалось, будто она теряет сознание.

Когда Элеонора, вздрогнув, снова открыла глаза, Хьюго уже разделся. Опустившись на нее, он пристально посмотрел ей в глаза.

Элеонора прикоснулась к его красивой, мускулистой и разгоряченной груди, затем приподнялась и обхватила руками его шею. Он резко выдохнул, его глаза сверкнули.

Хьюго начал осторожно входить в нее.

– Мне будет больно? – спросила она.

Хьюго посмотрел на нее блестящими глазами:

– Очень.

– Это должно меня обнадежить? – произнесла она и затаила дыхание. Но не потому, что боялась боли.

– Ты первая женщина в моей жизни, которая говорит со мной так откровенно.

– Наверное, мне будет не очень неприятно. Иначе люди не занимались бы этим все время.

– Если ты уже обо всем знаешь, – сказал Хьюго, растягивая слова, – то зачем спрашиваешь?

Элеонора нахмурилась. Она открыла было рот, чтобы дерзко ответить Хьюго, но он внезапно вошел в нее.

Элеонора испытала странное ощущение. Но это была не боль. В следующее мгновение она поняла, что чувствует себя одновременно хрупкой и желанной.

– Тебе больно? – почти прорычал Хьюго.

Элеонора не ответила, а только немного передвинулась, проверяя свои ощущения.

– Нет, – прошептала она.

Хьюго усмехнулся и опять начал двигаться.

И Элеоноре показалось, что она погружается в пламя.

Хьюго двигался медленно и осторожно, и Элеонора, подстроившись под его ритм, прижалась к нему всем своим разгоряченным телом.

Он целовал ее, и она целовала его в ответ. Он резко входил в нее, и она приподнимала бедра, встречая каждый его мощный удар.

– Что же ты со мной делаешь? – страстно прошептал Хьюго и уткнулся лицом в изгиб ее шеи.

Элеонора ликовала. Хьюго выбрал ее – непривлекательную простушку. Он, герцог Гровсмур, который может заполучить любую женщину, предпочел ее.