— Что же ты только со мной поздоровался? Тут есть персоны позначительнее. Поприветствуй ее величество королеву Энтолинеру.

Оператора за пультом словно выкорчевало из кресла. Он повернулся к королеве, отвесил глубокий поклон и, сделав два шага вперед, еще один. Он произнес:

— Я тоже из Ланкарнака, ваше величество. Когда-то я был послушником тамошнего Храма. Мечтал стать Ревнителем. Меня зовут Бреник.

— Бреник? — после продолжительной паузы прозвучал вопрос. Но заговорила не королева, заговорил альд Каллиера — не отрывая взгляда от экранов, распахнувшихся величественными черными крыльями межзвездной тьмы. — Бреник? Знакомое имя… А, тот самый Бреник? Тот, что бежал из Храма и… потом…

— Да, да, тот самый, — подтвердил Бреник, который узнал альда Каллиеру (все-таки беллонский аэрг был прославленным воином уже в ту пору, когда сам Бреник был наивным послушником, напичканным смешными иллюзиями и мечтаниями). — Вы правильно поступили, ваше величество, — повернулся он к королеве, — что согласились приехать сюда. Я могу понять ваши нынешние чувства. Я сам очень долго пытался поверить в то, что все это — не кошмарный сон.

— Довольно, Бреник, — остановил его Леннар. — Госпожа Энтолинера, я думаю, нашего короткого, но богатого событиями перемещения в Эларкур и вот этой панорамы, вида космических пространств или, как говорится в древних мифах, Великой пустоты, — всего этого достаточно, чтобы вы отнеслись серьезно и вдумчиво ко всему происходящему. Не так ли? Кое-какие причины наших успехов в противоборстве с Ревнителями вам уже приоткрылись, не так ли? Я хочу приоткрыть все прочие. Довольно с вас Центрального поста и этой панорамы. Смотреть на это долго — боюсь, будет вредно для вашего душевного здоровья. Увиденное едва ли укладывается в ваших головах. Пойдемте. Я хочу познакомить вас с нашей Академией. Именно она, а не я в одиночку, борется с Храмом. И без вашей помощи не победим, как бы мы ни старались. Прошу вас.

И он показал рукой на выход. Энтолинера, глядя прямо перед собой, направилась в указанном направлении, за ней последовали непривычно молчаливый и тихий воришка Барлар, а также гвардейцы. Все, кроме Каллиеры. Глава королевской гвардии чуть задержался. Он смотрел то на Бреника, то на секции Распределительных пультов, через которые велось управление исправленными системами звездолета. То на головокружительную панораму на экранах.

— Великая пустота… — ошеломленно произносил он. — Великая пустота, отгороженная от нас Стеной мира светлым богом Ааааму! Кто же они… и…

— Ваша светлость, господин Каллиера, — вдруг коснулся его слуха негромкий голос Бреника.

Альд дернул плечом. Бреник указал пальцем на левое крыло панорамы и проговорил:

— Видите вот эту желтую звезду, ваша светлость? Вот эту, эту, желтенькую, похожую на ма-а-аленький апельсин? Так вот: запомните ее, господин альд. Из-за ее появления тут, на экранах, Леннар и предпринял путешествие в Ланкарнак. Из-за нее. Запомните ЭТУ ЗВЕЗДУ.

Каллиера машинально кивнул и направился вслед за Леннаром, Энтолинерой и прочими. Головокружительная пустота вонзалась звездными иглами в глаза; желтая, смутно напоминавшая апельсин звезда, висевшая в Великой пустоте, никак не желала исчезать, как ни моргал альд Каллиера ресницами, словно стараясь таким примитивным способом смахнуть застрявшее перед мысленным взглядом невероятное, непостижимое это видение…

— Войдите, Моолнар.

Старший Ревнитель Благолепия брат Моолнар ввалился в огромный зал Молчания, приемный покой Стерегущего Скверну, и остановился, чтобы перевести дух. Моолнар только что предпринял бешеную скачку от городской заставы до Храма и вез своему властителю не самые утешительные новости. Хотя он прекрасно знал, что каждую новость можно рассмотреть таким образом, что даже самое черное, самое неприятное известие окажется благоприятным. Стерегущий Скверну слыл большим мастером подобной обработки вестей.

Глядя себе под ноги, на мраморные с голубовато-серыми прожилками плиты, слагающие напольное покрытие, старший Ревнитель сообщил:

— Отец мой, я только что проскакал городскую заставу, через которую идет дорога к Проклятому лесу. Мои люди сообщили мне, что на дороге, примерно в двух десятках белломов от городской черты, совершено нападение на объездной патруль, в состав которого входил и служитель Храма, жрец смотритель… имя забыл. При нем двое стражников. Один из стражников убит, второй толком ничего не помнит, кажется, немного спятил. Вся рожа сворочена набок, переносица проломлена. Жрец смотритель тоже мало толкового сообщил. Все больше мямлил. Говорит, ехали какие-то люди в фургоне, а фургон сопровождали несколько всадников, по виду — обычные городские жители. Тем более что ехали они, понятно, на ослах.

— И что же? — спросил Омм-Гаар, подаваясь вперед всем своим массивным телом, облеченным в бледно-голубые одежды Стерегущего Скверну, и поднимая руку, затянутую в белую перчатку, символ высокого сана.

Омм-Моолнар воскликнул:

— А то, что не стали бы простые горожане нападать на стражников, с которыми находится служитель Храма! Наши людишки и подумать боятся о том, чтобы очернить авторитет и святое имя Храма нападением на его жреца!

— Ты, брат Моолнар, брось эту пышную риторику, ты совсем не на проповеди и не на ритуальном умерщвлении, — остановил его Стерегущий Скверну, и не хорошая улыбка мелькнула на его тучном лице. — Ты не крути, говори по существу, и да благословит твои уста Ааааму, если, конечно, он сам не был таким же бесплодным болтуном, как ты.

Богохульства в устах Стерегущего были явлением настолько обыденным, что Омм-Моолнар даже глазом не сморгнул. Он произнес:

— Я уверен в том, отец мой, что на стражников и жреца напали люди Энтолинеры, переодетые обычными горожанами. Потому что только они осмелились бы на такое… Наверное, жрец смотритель потребовал с них разные налоги и поборы, к тому же был пьян вдребезги. Вот ему и дали. Чуть не отправили прямо в чрево Илдыза. — Моолнар усмехнулся. — А Энтолинера и этот беллонский мерзавец Каллиера…

— Ну?

— Следы ведут прямо в Проклятый лес, — выговорил Омм-Моолнар.

— Та-а-ак. — Стерегущий Скверну встал и, тяжело ступая, начал мерить шагами мраморные плиты великого зала Молчания. — Королева едва ли отправилась бы в это место, если бы ее кто-то не… Брат Моолнар! — хлестнули резко, как кнут, слова Стерегущего Скверну. — В твоих руках сосредоточена вся военная мощь ланкарнакского Храма, к вам стекаются сведения, добытые шпионами при дворе и осведомителями различного ранга и толка! Ты возглавляешь орден в арламдорских землях! Я не верю, что ты не имеешь предположений и, даже скажу больше, точных сведений о том, ЗАЧЕМ и, главное, С КЕМ направилась королева в Проклятый лес. Ведь это вотчина проклятых мятежников и самого Леннара, да вырвет ему глаза Илдыз!

— Есть кое-что, о Стерегущий. — Старший Ревнитель почтительно склонился, и висящие на поясе ножны с саблей задели плиты пола. — Я получил сведения от некоего Хербурка, начальника стражи городского рынка, что близ предместья Лабо, этой бандитской окраины столицы. Кроме того, одна дворцовая девка королевы… Но не буду торопиться. Сначала — о том, что сообщил мне Хербурк. Он заявил, что альд Каллиера за несколько дней до отъезда Энтолинеры из своей резиденции в Ланкарнаке побывал не где-нибудь, а в одном из грязных кабаков, коими изобилуют прилегающие к рынку городские кварталы. Да, да, в кабаке! Там собираются разного рода ублюдки, и в то же время туда приперся альд Каллиера. Думаю, местный сброд до сих пор не оправился от удивления!