Вот что сообщало Торгпредство СССР в Токио в 1973 году о факторах, повышающих экспорт из Японии оборудования и технологий. Причем, речь идет об открытых каналах торговли. В частности, справке из токийской резидентуры говорилось следующее: «… японские фирмы концентрируют свои усилия по решению таких вопросов: «расширение деловых контактов на рынках», «производство машин и оборудования за рубежом» и, что особенно важно для НТР, «упростить процедуру получения экспортных лицензий». Последнее — это главный канал успехов НТР по добыванию образцов «любой» техники и доставки ее в Союз из Европы и США через Японию.

С начала шестидесятых годов, взоры НТР серьезно обратили внимание на Японию в качестве плацдарма для сокрушения «брони КОКОМ». Внешторг стал желанным местом для разведчиков. Это ведомство объективно обеспечивало три фактора в работе НТР: работа проводилась в нужном месте, в нужное время и по добыванию нужной стране информации. НТР смогла встроить свои специфические возможности в «японскую трубу информационного потока». Более того, наладить целевые решения информационного характера (объемных образцов) с позиции Острова хризантем.

Критериями такой оценки места Японии в промышленном отношении в шестидесятые и последующие два десятилетия в интересах НТР явились, в первую очередь, связи с Америкой через транснациональные компании, смешанные американо-японские, взаимосвязь в конкретных делах, вхождение в международные фирмы и корпорации и появление в структуре японских торговых компаний наднациональных форм.

Другим положительным моментом в работе НТР стал выход на японские отделения и фирмы в Европе. И сами такие фирмы в Союзе способствовали усилиям НТР, как и их отделения в соцстранах. И наконец, весьма специфическими объектами интереса НТР стали сами японцы во всех ипостасях: от коммерсанта до специалиста и ученого. В основе этого интереса лежала весьма положительная черта японского национального характера — обязательность. Естественно, в случаях их привлечения к работе с разведкой или под прикрытием, например, Внешторга. И такая возможность имелась, ибо экспорт их в Союз нарастал и за успехом его стояли конкретные группы фирм в рамках больших корпораций, известных как «дзайбацу» («десятка крупнейших»).

Оправдать надежды «дзайбацу» посреднические японские фирмы, имеющих от их имени конкретные дела, стало «самурайской честью» любого японского коммерсанта. Эту особенность характера деловых людей Страны хризантем взяли на вооружение сотрудники НТР.

Простейшая схема деловых отношений Союза с Японией показывает, что выход на деловой мир этой страны в то же время означает выход на Америку, а в Европе — на Англию, ФРГ, Францию, Италию… Кроме того, другим направлением работы по Японии стали международные выставки: в капстранах, соцстранах и в Союзе (прим. автора: в начале семидесятых годов только 13 внешнеторговых объединений Внешторга приняли участие в 21 выставке в европейских странах интереса НТР, и среди них — несколько в Союзе).

И на всех выставках активно работал японский деловой мир, для которого «зацепиться» за Внешторг считалось верхом успеха. Тем более, начать конкретные переговоры: в терпении японских коммерсантов не было равных, ибо, общаясь по-деловому с сотрудниками НТР под прикрытием Внешторга, они просили дать им возможность поработать над конкретным предложением, а это означало допустить их к участию к конкурентной борьбе. Такое общение с конкретными японскими коммерсантом становилось началом работы с ними по «щепетильным делам».

Пять «добывающих ведомств»

Первые послевоенные годы главными исполнителями в союзной системе НТР были две службы — госбезопасность и минобороны. Однако, жизнь подсказала необходимость создания дополнительных каналов противодействию санкция КОКОМ, включая специфическую работу с территории Союза. И они появились в лице Минвнешторга (МВТ), как третье «добывающее ведомство», Комитета по науке и технике (четвертое) и Комитета по экономическим связям (пятое).

Справка. Экономическая война началась с первых дней появления Страны Советов, как попытка удушения России в новой ипостаси, и не прекращалась даже в годы Великой Отечественной войны. Именно в эти четыре года советская сторона остро нуждалась в передовых достижениях для кровопролитной борьбы с германскими войсками. Союзники Советской России по антигитлеровской коалиции по-своему понимали свои обязательства в войне против Третье рейха, стремясь экономически ослабить и Германию, и Россию.

Причем, об этом намерении США открыто заявил в печати будущий первый послевоенный президент Америки, в то время занимавший пост вице-президента: «если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если будет выигрывать Россия, то нам следует помогать Германии и, таким образом, пусть они убивают как можно больше» (Гарри Трумэн, Нью-Йорк таймс, 24 июня 1941 года, третий день Великой Отечественной).

Естественно, функциональная нагрузка этих пяти «добывающих ведомств» по линии КГБ и ГРУ, МВТ, ГКНТ и ГКЭС была различной. Обосновывалось это тем фактом, что силы, средства и методы работы, как реальные возможности решать специфические задачи с позиции каждого из ведомств прикрытия в интересах советской науки и техники, так же были различными. Если «первое» и «второе добывающее ведомство» — это профессиональные разведывательные службы, то остальные три лишь частично могли решать задачи скрытой работы над заданиями «щепетильного» характера. Речь шла о работе по добыванию информации — технологии и образцов на строгой конспиративной основе.

В трех последних спецгруппы по «эмбарго» появились еще в начале шестидесятых годов. Однако, эффективность их работы была невысокая в силу отсутствия кадров и опыта. Правда, уже в эти же годы, когда активизировалась работа НТР госбезопасности с позиции указанных ведомств прикрытия, эти группы стали возглавлять сотрудники внешней разведки (МВТ и ГКНТ) либо ГРУ Минобороны (ГКЭС).

Печально, но факт, не все было безоблачно с точки зрения государственной полезности в отношениях ведущего «добывающего ведомства» (КГБ) со спецгруппами ведомств прикрытия. Весьма характерен такой факт: до конца семидесятых годов руководство НТР было категорически против совместной работы разведки над заданиями ВПК с ведомством прикрытия. Здесь сказалась ведомственная разобщенность в решении задач государственной важности, и дело страдало.

Вот и пришлось сотрудниками НТР, например, в МВТ в полном смысле слова скрывать свое участие в делах министерства в спецгруппах «эмбарго». Государственный подход у рядовых сотрудников госбезопасности к этой работе оказался выше, чем их «высокие начальники» в Центре.

Примечание автора. Работая на «два фронта» по линии НТР и как проведенный приказом по Внешторгу член спецгруппы, строптивость автора была наказана руководством НТР: к шестидесятилетию революции несколько его коллег по ведомству прикрытия были награждены, но автор был из этого списка был исключен…

О том, что экономическая война в лице американского контролирующего органа КОКОМ ужесточается говорится в обращении к министру Внешторга в ноябре 1974 года и исходит она из Управления торговли со странами Америки: «Направляем Вам краткую справку о законе 1974 года об изменениях в контроле над экспортом со стороны США. Закон, в частности, предусматривает ряд изменений в существующей в США системе регулирования экспорта в СССР и другие социалистические страны…».