Тиффани все же смеется, но не так зло и снисходительно, как я ожидала.

– Брайс – красавчик, и он просто душка, поверь мне. Но мы – пара? Это невозможно. Мы знакомы с детского сада.

Я киваю, не зная, что ответить.

– Кроме того, – продолжает она, изучая ногти – мне заметен небольшой скол на сиреневом лаке, – я зареклась связываться с парнями. Верно, Сам?

Саммер кивает:

– Ты имеешь в виду после истории со Стивом?

– А что за история?

– Итак, когда я только перешла в среднюю школу, – начинает Тиффани, – то стала встречаться с этим парнем, Стивом, и мы по уши влюбились друг в друга. А на следующий год, зимой, он просто – бах! – взял и ушел. Его родители переехали куда-то в Айдахо. Айдахо! Это разбило мне сердце. С тех пор я полностью отреклась от парней.

– Полностью? – Саммер поднимает бровь и хихикает.

– Ладно, ладно, почти полностью. – Тиффани смущенно улыбается.

Я никак это не комментирую, но она восклицает:

– О, нет, нет! Это не то, что ты подумала. Я не ложусь в постель с каждым встречным привлекательным парнем. Я не такая! Вот целоваться с каждым встречным привлекательным парнем – это совсем другое дело… – Она подмигивает, и они с Саммер смеются. – Но да, я не сплю с кем попало.

– Я такого про тебя и не подумала.

– Я знаю, просто говорю. Чтобы ты не подумала.

– А. Официально заявляю: я такого не думала.

Она смеется и шумно допивает молочный коктейль.

– А что насчет твоей личной жизни, Мэдисон? Давай, расскажи нам немного сплетен о себе. Какие-нибудь скандалы на почве секса? Неудачные игры в правду или вызов?

– Ага, сейчас, – фыркаю я и качаю головой.

– Да ладно тебе, – хихикает Саммер. – Выкладывай все.

– Да нечего тут на самом деле выкладывать, – отвечаю я. – Не было у меня ни… скандалов на почве секса, ни неудачных игр в правду или вызов. Ничего.

– У тебя никогда не было парня? – Саммер, похоже, не верит своим ушам и почти шокирована. Вообще-то, мне немного лестно, что она считала меня способной иметь парня.

Я могла бы пробормотать какой-нибудь невнятный ответ, но зачем мне врать им? Тут нечего стыдиться, но я ничего не могу поделать. Когда тебя годами высмеивают и игнорируют, учишься понимать, что люди хотят от тебя услышать.

Но я собираюсь с духом и признаюсь:

– Нет, у меня никогда не было парня.

– Но ты ведь уже целовалась, да? – спрашивает Тиффани.

Я смеюсь, надеясь, что нервы меня не выдают.

– А что?

Но они не дают мне тянуть время; Саммер игриво толкает меня локтем.

– Просто ответь уже – мы не собираемся судить тебя или делать что-то подобное.

Я ненадолго закрываю глаза и делаю глубокий вдох.

– Нет. И не целовалась.

Они обмениваются взглядами и выглядят удивленными. Мне льстит их потрясение, словно им даже не приходило на ум, что я еще ни с кем не целовалась.

– Я точно сведу тебя с Брайсом, – радостно объявляет Тиффани. – Саммер, тебе не кажется, что они будут очень мило смотреться вместе?

– Ты ему очень нравишься, – поддакивает та. – Соглашайся. Не вижу для тебя причин отказываться.

– Я его почти не знаю, – пожимаю плечами я.

– Так узнай его… – Тиффани достает телефон и, продолжая говорить, набирает в нем что-то. – Не волнуйся, я все подготовлю. Небольшая тусовка у меня дома в пятницу вечером. Родителей не будет: какая-то выездная конференция. Я ничего не планировала, но теперь не могу устоять. Идеальный шанс.

– Насколько небольшая тусовка? Человек на пятьдесят? – уточняет Саммер.

– Ага, – говорит Тиффани. Я не стала указывать ей на то, что пятьдесят человек вряд ли можно назвать небольшой тусовкой. – У меня все под контролем, Мэдисон, не волнуйся. Вы с Брайсом в мгновение ока станете как мистер и миссис Смит в школе Мидсоммер.

– Слушай, один вопрос, – подключается Саммер. – Тебя лучше называть Мэдисон или Мэдди?

– Мэдисон, – быстро отвечаю я. – Мэдисон. Только не Мэдди.

Поспешный ответ – единственное, что может выдать ужас, который вызывает во мне имя «Мэдди». Я не хочу напоминаний о себе прежней.

– Мэдисон круче. Звучит шикарно, – рассеянно замечает Тиффани. – Ладно… готово. Кстати, Мэдисон, тебе нужно принять мой запрос в друзья на Facebook.

В течение недели я знакомлюсь еще с несколькими людьми – в основном с друзьями ребят из модной тусовки – и каждый день обедаю с Тиффани и Саммер.

И я продолжаю общаться с Картером на уроках живописи и фотографии, хотя он предлагает это прекратить.

– Твои друзья не обрадуются, если узнают, что ты тусуешься со мной на уроках живописи.

– Честно говоря, мне все равно, – отвечаю я.

Мне не совсем все равно, но и не настолько страшно, чтобы отказаться с ним общаться. Это просто кажется глупостью.

Долгожданным утром пятницы я не нахожу себе места в течение всего двойного урока углубленной физики.

– Что тебя гложет? – сквозь смех спрашивает Дуайт. – Тебе не сидится спокойно.

– У Тиффани сегодня вечеринка. – Даже мой голос дрожит от нервов и ерзанья на стуле.

– А, я так и думал. Слышал об этом на днях, – добавляет он в качестве объяснения. – Почему ты так волнуешься?

– Даже не знаю, – пожимаю я плечами. – Просто… я не часто бывала на вечеринках в Пайнфорде.

Он единственный, кому я это сказала. Тут же закрываю рот. Не следовало этого говорить.

«Но это же Дуайт, – успокаиваю я себя. – Дуайт… не такой».

– Внимание, класс! – Доктор Андерсон хлопает в ладоши и наклоняется над столом, глядя на нас сквозь очки. Как обычно, все замолкают. – Сейчас я озвучу темы ваших проектов на семестр, поэтому вам лучше помолчать и послушать меня. – Он выдерживает паузу, убеждаясь, что мы его слушаем.

– Официально я задам вам работу с проектами на следующей неделе, а сейчас расскажу, что нужно будет делать. От результата зависит двадцать процентов вашей итоговой оценки – рекомендую отнестись к этому серьезно. Вместе с напарником вы сделаете презентацию о выбранном вами ученом. Расскажете нам все о его вкладе в мир науки. Это должен быть физик. Нас не особенно интересуют эксперименты Грегора Менделя с горохом, какими бы полезными для нашего понимания генетики они ни были. Томас Янг. Виллеброрд Снелл. По возможности вы будете проводить эксперименты, связанные с открытиями выбранного вами ученого. Но если вы собираетесь выбрать Ньютона, пожалуйста, не обрушивайте на голову напарника яблоки. Сотрясения мозга нам здесь не нужны.