– Смеешься? – устало вздохнул Крот, нанося удар по уже едва шевелящемуся телу упыря. Как только оно затихнет совсем, работа сделана. Притворяться такие твари не умеют и всегда держатся до последнего момента своей нежизни. – Да кто эту скорлупу кроме голема подымет? Ну, или тебя, понятное дело.

Латы магического конструкта, не самые плохие, вместе со средней паршивости, но очень большой тяжести мечом чародей поначалу порывался захапать себе как законную добычу. Но потом прикинул их вес и размер, после чего тут же подарил диковатому, но явно талантливому слуге, который в течение двух дней после совершенного подвига практически не вылезал из туалета. Глина, приправленная волшебством, сработала как сильнейшее слабительное, рецепт которого способен принести патентообладателю миллионы. Если от плохой еды у меня и успели завестись глисты, то они вылетели. Со свистом. Нет, даже не так. Катапультировались, заработав кучу травм от перегрузок, сопровождающих переход звукового барьера. Маг пытался помочь и даже водил меня к себе на этаж, где изучал какими-то заклятиями в краткие промежутки относительно нормального состояния, но ничего толкового из его потуг так и не вышло.

Короче, вся амуниция поверженного голема досталась тому, кто его загрыз, а нашему с Кротом нанимателю пришлось довольствоваться компенсацией от наследников генерала, поставивших в гробнице стража и никого о том не предупредивших. В общем-то, других вариантов у Грайдена и не было, кроме как продать добычу по цене лома. Старейшая ведьма города за использование своей поделки ответственности не несла, да и творение ее отличалось габаритами, по местным понятиям весьма устрашающими. Даже мне трофеи были великоваты, и пришлось озаботиться подкладыванием под них тряпок, чтобы все сидело на месте и не уезжало черт-те куда, но привередничать стало бы величайшей глупостью. Где я еще настоящие латы достану? И, самое главное, мимо проезжающие рыцари на них никогда не покусятся даже после косметического ремонта. Они в них просто утонут. У среднестатистического жителя Земли с ними оказалось примерно полметра разницы в росте. А у голема – еще сантиметров двадцать сверх, при сохранении всех пропорций.

– Вы чего там копаетесь? – От входа в курган долетел недовольный вопль мага. – Быстро сюда!

– Идем-идем, – вздохнул полуорк и, прекратив тыкать саблей в землю, поплелся наружу. Идти позади меня он опасался по причине закинутого на плечо двуручника. Если вдруг резко остановлюсь, то налетевшего на длинное лезвие проще будет похоронить, чем вылечить.

Кладбище встретило нас свежим, ну по сравнению с жутью, находящейся внутри могильника, воздухом, звездами и тихим плачем девочки-фантома, сидящей в отдалении у какого-то склепа.

– Долго возитесь, – недовольно буркнул Грайден. – А тут вас уже заждались. Проглот! Быстро вон в те кусты! Прибьешь тварь, которая там к приманке подкрадывается.

– А может, не надо? – уже понимая, что отвертеться не получится, выдал я, делая первый шаг по направлению к подозрительной растительности и захлопывая забрало шлема. Мир сразу сузился до размеров нескольких узких щелей, но зато теперь до лица будет добраться не так-то просто. – И, кстати, ответьте, если не сложно, на один вопрос. Почему бы трупы просто не сжигать, чтобы они не поднимались?

– Пепел слишком однородная среда, – буркнул волшебник. – И если в одном месте накопится много подобного вещества, образовавшегося из тел разумных, то зародившаяся в нем нежизнь будет увеличивать свои силы лавинообразно. Пусть лучше будет сотня слабых упырей, чем одно алчное до теплой крови, почти неуничтожимое облако, не имеющее уязвимых мест и наделенное чудовищной магической силой. С ними справиться проще. Нет, некоторые народы своих покойников кремируют, есть достаточно безопасные способы, но у нас сложились именно такие традиции. И вообще, хватит зубы заговаривать, шагай вперед!

Очередное «не надо», само прыгнувшее на язык, помимо воли, с трудом удалось скомкать, превратив в нечленораздельный хмык. Но Грайден интерпретировал его правильно, и в сторону твари меня начало двигать потоком ветра, способным переместить с места на место даже мраморную статую.

– Надо, – уверил в спину волшебник. – Иди! Показывай, чему научился. Не все тебе стариков калечить…

После того как в распоряжении мага появился обладающий неплохим сопротивлением к волшебству грамотный бугай, одна штука, единичный комплект лат почти под его габариты и тяжелый меч, весящий больше, чем иной монстр, Грайдену пришла в голову идея. По его мнению, гениальная. Сотворить из этого всего профессионального истребителя чудовищ, способного сильно облегчить самому чародею жизнь. В результате мне достался потрепанный сборник картинок с краткими описаниями вывертов магии, официальный контракт на три года службы, копия которого хранилась в городской управе, а также тренировки с Нальсилой. К несчастью для последнего. Бывалый наемник, решивший тряхнуть стариной, взял в руки палку и принялся учить бездаря, размахивающего клинком, как дубиной. Мир ее щепкам. Клянусь, после получаса побоев, поправляющих мои неуклюжие движения, сломал ему руку не специально. Просто отмахнулся свободной от оружия конечностью в сторону несущейся к избитому бицепсу угрозы и тем самым освободил пенсионера от работы по дому недели на две. Оказывается, его импровизированное пыточное приспособление само должно было развалиться. А кости в силу возраста приобрели хрупкость стекла.

– Ну, привет, тварь, – обрадовал я пинком упыря, который до последнего пытался замаскироваться под деталь ландшафта, хоронясь в невысокой траве. Мозгов у нее не водилось, а вот некие инстинкты наличествовали. Я был опасен. И державшиеся не так уж и далеко Грайден с Кротом тоже. А вот фантом производил впечатление легкодоступной жертвы, и потому монстр ждал, пока взрослые и сильные люди с острым железом уйдут, чтобы перекусить беззащитным и раненым детенышем. Уйти отсюда было выше его сил. Напасть мешала осторожность. Маг действительно настоящий профессионал, раз способен так точно манипулировать своей добычей. Ботинок, закованный в латный сапог, по своей цели ожидаемо не попал. Нежить отскочила в сторону, будто кошка, и, открыв пасть, в которой красовались длинные желтые клыки, угрожающе зашипела, явив свой далеко не прекрасный лик. Поджарое тело узника концлагерей с пергаментно-серой кожей, кое-где висящей клочьями, дополнялось лапами с трехсантиметровыми когтями на каждом пальце, кстати, вполне себе втягиваемыми, и оканчивалось мордой, немного похожей на собачью, вот только напрочь лишенную шерсти. Несмотря на грозный вид, размерами монстр не впечатлял, ибо при жизни являлся обычным местным жителем, а после смерти еще и порядочно усох. Интересно, в нем килограммов пятьдесят-то будет?

Левая рука отпустила рукоять меча. Слишком уж он тяжел. А упырь, похоже, недавно восставший, перекусивший каким-нибудь трупом и готовый сражаться за столь близкую добычу, находится явно на пике формы. Посостязаться с тварью в скорости реакции не получится. Заведомо проиграю. Придется использовать альтернативный вариант и вспомнить, что бой на ближней дистанции недаром зовется рукопашным.

Монстр сделал крохотный шажок вперед. Потом еще один. Видно, запугивать пытался в надежде, что закованный в латы противник решит не защищать детеныша и свалит куда подальше. Передвигаться существо предпочитало на четырех конечностях, но могло вставать и на две, чтобы освободить руки для схватки. Я, понятное дело, улепетывать не стал, напротив, качнулся навстречу, занося меч над головой. Черт, тяжелый! Долго так не удержу, но проверять пределы своей выносливости, скорее всего, не придется. Теперь у стихийно восставшего трупа осталось лишь три варианта. Напасть на меня, попытаться прорваться к иллюзии девочки, пуститься наутек. Но последним способом решения конфликта пользовались лишь самые умные из восставших покойников.