Эпопея слишком облагораживает поступки, какими бы незначительными или ужасными они ни были в жизни. Итак, покидая великое прошлое Гомера и обращаясь к классической эпохе, в поисках греческих женщин начнем с первоосновы: с тела. Отправиться на поиски этого затерянного континента — значит прислушаться к новым голосам, голосам биологов и врачей, разбирающихся в достоинствах и различиях между полами. И кто знает, о чем расскажет нам это тело?

Перейти от Гомера к Аристотелю-биологу и врачам, последователям Гиппократа, — значит преодолеть трех- или четырехвековой разрыв и весьма различные точки зрения. Различные, но, разумеется, не противоположные до такой степени, чтобы современные биология и медицина могли бы счесть их вымышленными. Если поиски рационального определяют биологию и греческую медицину как «научные», то мы будем изучать чаще всего то, что является «антинаучным». Читая Гиппократа или Аристотеля, мы осознаем невероятную дистанцию, отделяющую их от привычного образа Греции, родины Разума, и поймем опустошительные последствия, вызванные их идеологией. Что подтверждает a contrario интерес историка к этой литературе.

Мир полярен, организующие его силы — это силы двух полов и родов. «Природа», «божество», «обычай», «закон» управляют людьми, чтобы «исполнять... как можно лучше [их] обоюдные желания». Аристотель говорит, что «мужской пол лучше "по природе", чем женский». Все дело в том, как согласуются провидение и правила, которые устанавливают люди. «Обычай провозглашает полезность занятий, для которых божество дает каждому больше всего природных способностей».

В классическую эпоху общественное сознание, представленное Ксенофоном в его «Домострое», противопоставляет мужчин женщинам в их социальных функциях. Их основное различие выражается в пространственных терминах: один занимается внутренним, другой внешним.

В классическую эпоху греки долгое время считали, что мир «поляризован»[43] и что противоположность полов играет в этой императивной модели движущую роль. Больше всего уделяют этому внимание практики и теоретики биологии V—IV веков до н.э. До наших времен сохранились два больших текстовых блока, посвященных самкам, женщинам и женскому роду. Первый представляет собой свод трактатов Гиппократа (в действительности же их писали разные медики). Здесь большое место уделено биологии женщин, их болезням (десять из шестидесяти трактатов — по гинекологии). Другой блок составляют биологические труды Аристотеля, который, сам не будучи врачом, как его отец, не упускал случая прибегнуть к примерам из растительного или животного мира для подтверждения своих выводов в областях, иногда столь же далеких от них, как, например, политика, мораль или метафизика[44].

Начнем с зоологических трактатов Аристотеля. Обоснованно или нет, мы считаем человеческий вид уникальным, поэтому бессмысленно обращаться к учебнику по пчеловодству для изучения различий между человеческими полами. Аристотель же не сомневается в единстве живого: животные и человек связаны, и если человеческий род заслуживает особого подхода, то не по причине какого-то природного отличия, а исключительно благодаря развитию у него того или иного качества. Человек, будучи самым совершенным животным («единственным, у кого природные части расположились в естественном порядке»), царит в этом мире. Поэтому историк, пытающийся описать различия человеческих полов, начинает, естественно, с того, что изучает этот вопрос на примере животного мира. В греческой концепции полов (людей и животных) женщина сравнивается с наивысшим животным: это самка из самок. Но если в случае женщины человек и животное налагаются друг на друга, к мужскому роду это не относится. Зоологические трактаты уходят корнями в общие биологические и психологические представления о женщине. Рассматриваемое в них поведение самок позволяет нам лучше понять природу женского бестиария Семонида.

Итак, храбрость присуща самцу и, следовательно, еще больше мужчине. Вам нужно подтверждение?

Пожалуйста. Слово andreios означает одновременно «храбрый» и «мужской». Прекрасная иллюстрация этой неустойчивой дистанции между двумя полами в животном мире: в плане храбрости лучшая из женщин может быть сравнима разве что с самым трусливым мужчиной. Все говорит об этом. Именно благодаря своей особой physis («природе») каждый пол обладает специфическими чертами характера. Существует прямая связь между физическим комплексом — тело, нрав — особенным для каждого пола, и его моральными качествами. Аристотель считает, различие между свободным мужчиной и рабом выражается в разной physis.

Мы созданы, чтобы делать то, что делаем, быть тем, кто мы есть. Это противопоставление тела раба телу свободного мужчины проясняет для нас вопрос о теле женском: природы этих двух тел подобны, потому что две натуры, женская и рабская, близки.