— Ну, да, — хитро улыбнулся Боря Александров. — Иван только одной детали не уточнил. За бутылку пива — десять рублей должен положить в общую кассу. За бутылку вина — «пятнашка». Водка само собой двадцать рублей.

— Двадцать пять, — уточнил я. — А если побухиваешь в выходной, а потом с похмела приходишь на тренировку — полтинник. Суть либерализма в том и заключатся — живи, как хочешь, но результат дай, а за «косяки» заплати штраф. Если же не тянешь или не хватает самодисциплины — иди пивом торгуй, никто не держит.

— Х…ёвая вещь, твой либерализм, — грустно протянул Сергей.

— Нормальная, но вот если под либерала начинает косить вор или психопат, то тогда х…ёвая. — Широко зевнул я, намекая, что пора бы укладываться по раскладушкам.

* * *

Вечером 20 марта в тот же самый понедельник у Саши Мальцева на его законной жилплощади состоялась незапланированная дискотека. Нагрянул в гости Валера Харламов с несколькими поклонницами, среди которых были барышни очень даже ничего. Заядлый меломан Мальцев выставил последние заграничные виниловые пластинки. Его младший брат принёс несколько бутылок сухого вина и «Советского шампанского». А ещё раньше, в полдень, когда мы проснулись, я заставил всех навести в квартире флотский порядок: палубы отдраить, ковёр прохлопать, бутылки сдать, посуду перемыть, пыль с мебельной стенки стереть. Даже кота Фокса приспособил к делу, посадил его на подоконник и строго настрого наказал, чтобы он бдел за обстановкой на улице.

На праздничный вечер мы, мужчины, оделись, как это подобает в подобной обстановке в джинсы и заграничные рубашки, из-под которых нагло выпирали наши «стальные и накаченные» торсы. Из динамиков зазвучала мадридская группа «Los Pop-Tops» на английском языке со своим бессмертным хитом «Mammy Blue» и мы разлили по фужерам вино и шампанское, я же предпочёл минералку:

Oh, mammy, oh, mamy — mammy — blue

Oh, mammy, oh, mammy — mammy — blue…

— Предлагаю выпить за новых чемпионов СССР, — тяжело вздохнул Валерий Харламов, — за наших непримиримых соперников за горьковское «Торпедо». Но в следующем сезоне чемпионами станем снова мы, ЦСКА!

— Аха, — крякнул недовольно Саша Мальцев. — Это когда лучший снайпер и бомбардир прошедшего первенства в следующем году будет играть уже за «Динамо»? Да ты, Валерка, фантазёр. Иван в этом сезоне 35 забросил и ещё 17 голевых сделал. Он же у нас просто бульдозер по заталкиванию шайб в ворота.

— А посмотрим! — Выкрикнул Валера.

— А посмотрим! — Передразнил друга Саша.

— Чё смотреть-то? Раздолбаем ваш ЦСКА в пух и прах! — Влез Боря Александров. — Не в первый раз.

— Во-первых, я не бульдозер! — Я грозно встал из-за стола. — Во-вторых, давайте сначала выпьем за Советский хоккей, благодаря которому вас, то есть нас, знает вся страна, и за дружбу. А кто кого обыграет, ровно через год напишет «Советский спорт».

— Правильно! Давайте лучше танцевать! — Крикнула одна девушка, не дождавшись традиционного дзиньга бокалами.

— Хорошее предложение, — согласился я, опрокинув бокал минералки, и подумал: «Как бы Мальцев старший с Харламовым не подрались и не поссорились из-за „шкуры пока не убитого медведя“, то есть не начавшегося следующего сезона».

— Посмотрим, — упрямо пробубнил Валера и выпил за дружбу шампанского.

* * *

Примерно где-то после 23 часов вечера, когда по правилам социалистического общежития, музыку в квартире нужно делать гораздо тише, а разнополых гостей выпроваживать восвояси, если они конечно не законные муж и жена, танцы на нервах бедных соседей мы стали сворачивать. Кого-то из девчонок посадили в такси, кого-то поехал провожать лично Валера Харламов, а я пошёл прогуляться с девушкой Виолеттой, с которой протанцевал весь вечер. Жила она от мальцевского дома на «курьих ножках» недалеко, где-то около Останкинской телебашни, поэтому сама предложила не вызывая такси просто пройтись пешком.

— А ты совсем-совсем не пьёшь? — Спросила меня стройная, похожая на модель из дома моды красавица, когда мы брели по проспекту Мира.

— Раньше было дело, — признался я, подняв воротник пальто, так как в спину подул неприятный мартовский ветер. — А теперь цели в жизни другие появились. Мне ведь скоро стукнет 26. По сегодняшним меркам играть осталось всего лет пять, а я хочу десять. Вот и соблюдаю строгий режим. Смотри! — Показал я рукой на неприметные домики. — Вот здесь через несколько лет построят гостиницу «Космос». Здание высотой в двадцать пять этажей полукруглой формы. Потом около гостиницы кино будут снимать всякое разное. — Сказал я, припомнив «Ночной дозор».

— Это чтобы на ВДНХ можно было смотреть. — Засмеялась приятным голосом Виолетта. — Сидишь в номере, листаешь книжку и наслаждаешься открывающейся за окном картиной. Вот бы там пожить на двадцать пятом этаже! В будущем наверно все здания будут высокими и красивыми, а люди счастливыми, правда?

— Высокие дома будут — это точно. — Кивнул я головой, так как «кое-что» про будущее знал. — Но и старого хлама достаточно останется. Например: московская «однушка» в старой хрущёвке будет стоить столько же как трёхкомнатная в новостройке где-нибудь в Пензе. Будущее будет для всех разным. Там впереди и счастье найдётся и горя хватит.

— Ты странный, — посерьезнела девушка. — Нам сюда на улицу Академика Королёва.

«Да какой я странный? — улыбнулся я про себя. — Так перелетел невероятным способом из 2021 года в 1971, вот и вся странность».

Жила Виолетта как раз в хрущёвке. Достаточно было свернуть с широкой и хорошо освёщённой с двусторонним движением улицы в переулок и сразу перед глазами вырастали, словно братья близнецы, одинаковые серые трёхподъездные пятиэтажки.

— Мы пришли, вот мой подъезд. — Отрапортовала красавица, поправив свои длинные прямые чёрные как смоль волосы, и посмотрела на меня большими карими глазами.

— Если мы пришли, то в гости напрашиваться не буду, и свою миссию считаю выполненной. — Я посмотрел на святящиеся окна дома, размышляя целовать Виолетту или не целовать. Но так как у нас в хоккее долго думать нельзя, наоборот нужно действовать быстро и решительно, полагаясь на интуицию, то через секунду мои губы сомкнулись в долгом и жарком поцелуе с губами красавицы.

— Ого, — усмехнулась Виолетта. — Сразу видно, что ты хоккеист. Извини, пригласить в гости не могу, дома родители. Давай встретимся через три дня?

— Двадцать третьего? — Я задумчиво поднял глаза вверх. — У нас в «Лужниках» товарищеская игра со «Спартаком». Приходи на матч, а там уже видно будет. Я всё же человек подневольный и с 22-го числа буду находиться в распоряжении сборной команды страны.

— Тогда до свиданья, — хохотнула девушка и поспешила домой к родителям.

* * *

В четверг 23 марта в ледовом дворце центрального стадиона имени Ленина, чтобы посмотреть,