— Я не понимаю, что вы имеете в виду, милорд, — чуть слышно, но не наигранно произнесла она.

Откуда ему знать правду о ней, не так ли? Возможно, осознание собственной вины сыграло с ней злую шутку, и она наделила его слова иным смыслом. Невзирая на опасность, она необычайно отчетливо ощущала его мужское начало и невероятно сильное желание, охватившее ее.

— Один вопрос между нами не прояснен, Венеция.

Таких вопросов было очень много, но она поняла, о чем речь. «Если ты принадлежишь мне, то мне одному. Как и я тебе. Если же нет, нам больше нечего друг другу сказать», — прошелестело между ними эхо сказанных тогда слов.

— Мы не можем позволить вам безраздельно завладеть вниманием мисс Фокс, — объявил Девлин, подошедший под руку с миссис Сильвер. Чары были разрушены.

— Вот как? — Линвуд не сводил глаз с Венеции.

Вопросы — высказанные и невысказанные — повисли в воздухе. Линвуд счел недобрым знаком, что Венеция с Клэндоном притворились, будто незнакомы. Шпионит ли она для своего любовника? Или незаконнорожденный сынок Ротерхема платит ей? Линвуд вспомнил странный ответ Венеции, когда похвалил ее игру, а также повышенный интерес к убийству Ротерхема. Осознание этого принесло и радость, и горечь.

Миссис Сильвер, хозяйка первоклассного борделя в Сент-Джеймсе, была одета в сдержанное серое платье, разительно контрастирующее с откровенно провокационными нарядами ее девушек. Хотя она и являлась спутницей Девлина, тот смотрел только на Венецию, лаская взглядом изгибы ее тела, выгодно подчеркнутые смелым платьем пурпурного цвета. Венеция встала ближе к Линвуду.

— Мисс Фокс.

Девлин поцеловал ей руку. Благосклонно приняв его приветствие, она не позволила ему задержать ее ладонь в своей ни секундой дольше положенного. Вместо этого взяла Линвуда под локоть, подавая Девлину, да и Линвуду, молчаливый знак.

— Линвуд. — Девлин смерил его холодным оценивающим взглядом и снова обратился к Венеции: — Я видел вашу игру прошлой ночью. Блестящее представление, как обычно.

— Благодарю. Вы очень добры, сэр. — Венеция призывно улыбнулась одними глазами.

— А вы были вчера в театре, миссис Сильвер? — спросил Девлин у своей спутницы.

— Нет, сэр.

Улыбка миссис Сильвер погасла, стоило ей взглянуть на Венецию. Линвуд отметил, что женщины не сказали друг другу ни слова.

— Возможно, в следующий раз мне стоит вас пригласить, — произнес Девлин, не сводя глаз с выреза платья Венеции.

— Благодарю за предложение, но у меня, к сожалению, на этой неделе все вечера заняты. И на следующей тоже, — отозвалась миссис Сильвер.

Губы Венеции слегка изогнулись. Линвуд гадал, как это Девлин не замечает царящего между женщинами ледяного отчуждения.

— Прошу нас извинить, — сказал он, уводя Венецию в другую часть зала.

— Вы получили ответ, лорд Линвуд?

Он посмотрел в ее прекрасные глаза, таящие множество секретов:

— Не уверен, мисс Фокс.

— Хотите, чтобы я озвучила его, милорд?

— Я хочу быть точно уверен в происходящем.

Еще мгновение она удерживала его взгляд.

— Что ж, хорошо. — Отпустив его руку, она шагнула к нему и прошептала: — Я твоя, и только твоя.

Эти слова произвели на него такое же оглушительное действие, как если бы она провела пальцами по его мужскому достоинству. И это невзирая на то, что ему уже о ней известно! Она снова воззрилась ему в глаза.

— Рад слышать.

Он мимолетно пожал ей руку, забыв, что они стоят у всех на виду. Он возьмет то, что она предлагает, по опыту зная, что врагов нужно держать как можно ближе к себе, чтобы переиграть их. Пусть Клэндон и дальше считает себя вне подозрений. Кроме того, Линвуд все еще хотел овладеть Венецией.

Девлин и миссис Сильвер снова прошли мимо них. При виде этой женщины в глазах Венеции промелькнула плохо скрываемая враждебность. Посмотрев на Линвуда, она поняла, что он это тоже заметил.

— Похоже, когда дело касается миссис Сильвер, мне нужно активнее использовать актерское мастерство.

— Оно и так безукоризненно.

Он почувствовал, как она напряглась, заслышав такое замечание.

— Какой же вы льстец.

— Вам следовало бы уже понять, что льстить не в моих правилах.

— Полагаю, да, хотя я так мало о вас знаю.

Линвуд задумался, понимает ли она, насколько близко подобралась к правде.

— Что именно вы хотите обо мне узнать, Венеция?

— Я хочу узнать о вас все, милорд.

Глядя ему в глаза, она легонько погладила его ладонь и поспешно убрала пальцы, не позволив поймать их. Линвуду едва удавалось сдерживать возбуждение.

— Немногого же вы хотите.

— Всего лишь вас. — Она одарила его опасной соблазнительной улыбкой.

Он не улыбнулся в ответ, взглядом пригвоздив ее к месту.

— Я расскажу вам то, что вы хотите знать, мисс Фокс, — и понизил голос до шепота, — а вы взамен поведаете мне то, что хочу знать я.

— Что же? — спросила она, обдувая его щеку своим теплым дыханием.

— Все о вас, Венеция Фокс.

— Соглашение о честном обмене? — уточнила она, победно сверкая глазами.

— Давайте поклянемся говорить только правду или безмолвствовать.

Они стояли слишком близко друг к другу, будто собирались поцеловаться, словно здесь кроме них больше никого не было.

— Согласны, мисс Фокс?

Она потупилась, спрятав глаза за длинными черными ресницами. Мгновение колебалась, а когда снова посмотрела на него, в ее взгляде не было ни тени тревоги. Линвуд отдал должное ее самообладанию.

— Да, — ровным голосом ответила она.

— Тогда скрепим договор.

— У вас есть предложение, как это сделать?

Это было сказано нарочно, чтобы помучить его. Венеция из тех женщин, кто чувствует свою власть над мужчинами. В его сознании тут же возник образ распростертой под ним обнаженной Венеции, которую он целует в губы и овладевает ею. Безжалостной рукой мастера он отогнал прочь это видение.

— Традиционно. Во всяком случае, пока. — Он пожал ей руку. Они по-прежнему стояли слишком близко друг к другу, и это напоминало ласку любовников. — Скрепим честную сделку.

Венеция ничего не сказала, лишь содрогнулась всем телом от осознания серьезности происходящего.

Почувствовав это, Линвуд усмехнулся.

Лишь на следующий день он приоткрыл завесу тайны, объясняющую, почему Венеция Фокс так ненавидит миссис Сильвер. Льющийся через окна солнечный свет мягко золотил обшитые деревянными панелями стены и темно-синие шторы элегантного, просторного зала клуба для джентльменов «Уайтс», создавая разительный контраст с минусовой температурой на улице. В комнате было немноголюдно, несколько престарелых пэров мирно подремывали на выстроенных в ряд стульях с высокими спинками. Старый лорд Соумс, туговатый на ухо, преспокойно читал газету, не обращая внимания на храп соседа. Большие старинные часы размеренно и успокаивающе тикали. Линвуд и Рейзби пили кофе в дальнем углу зала, подальше от людских глаз.