— И всё-таки тебе очень понравилось, Мышка… Тебе захочется ещё.

«Дура, дура, дура!» — повторяла я, как заведённая, после ухода Даниила.

Но ситуацию уже не исправишь.

Я, конечно, сбегала в аптеку, купила чудо-таблетки и выпила первую из них.

Но если «головастик» Смолякова приживётся…

У-у-у! Дура я, вот и всё.

Мирон вернулся и расстроился, что Даниил уже ушёл.

— Малыш, ты заигрался в железную дорогу, — рассеянно ответила я, собирая сына одежду на завтрашний день.

— Я уже не малыш… — ответил Мирон с той же нетерпимой интонацией в голосе, как у Даниила.

Ох… Вот как теперь не вспоминать то, что было между нами?..

Что, чёрт возьми, я сделал не так?!

Я мучился этим вопросом остаток вечера.

Впервые за последнее время мне было скучно и не хватало чего-то. Я понял, чего мне не хватало, когда заметил пустующее место на тумбе в своём доме. Там стояла ваза, которую расколотил Мирон.

Мне начало не хватать сынишки.

А ведь я раньше не задумывался о том, что у меня есть ребёнок. Ну, был и был, подумаешь!

Как бы не так!

И, честно признаться, сейчас я был даже немного благодарен бабуле. Ведь если бы не её дурацкое завещание, я бы никогда не познакомился с Мироном и с Настей.

Я завалился на диван, вытянув ноги вперёд. По телу гуляли приятные волны, а изнутри грело теплом.

Ох, даже не теплом меня согревало, но обжигало сильным жаром при воспоминаниях о жарком и внезапном сексе.

Я не планировал ничего. Всё вышло само собой и так естественно, как будто я не готовился запудрить Насте мозги, чтобы жениться на ней.

Из меня рвались на свободу неведомые чувства.

Настя меня и умиляла, и возбуждала и чуточку раздражала, упрямица! А какое сочное у неё тело, ммм…

Я попытался переключиться на что-то другое, но у меня, как назло, ничего не вышло. Я чувствовал, что снова возбудился и готов потрудиться в её узкой и невероятно мокрой дырочке.

Моя сладкая Мышка, мягонькая и невероятно аппетитная.

Секс был жадным, торопливым и таким бешеным, как будто у меня случился перед этим год воздержания.

Но я-то знаю, что у меня воздержания не было, а вот у Мышки… Вполне.

Она очень сильно текла мне на руку и эротично постанывала, заводя меня ещё больше.

Сочная малышка, очень фигуристая и ладненькая. От фантомной мысли о её тугих сосках и мягкой груди зачесались пальцы.

Хотелось примять эту роскошную грудь и попробовать на вкус…

Настя разозлилась в меня. Да, я кончил в неё. Но, положа руку на сердце, могу признаться, что не запланировано.

Я просто не думал в эти моменты ни о чём, наслаждаясь сексом.

Кто же знал, что Настя окажется такой невыносимо вкусной и жутко отзывчивой? Я только потом понял, что натворил.

Рановато, Даниил.

Мои планы по поводу женитьбы никуда не делись. Но вся фишка в том, что Настя — не такая, как другие девушки.

Прочие были бы рады прилепиться к известной личности, засветиться на вечеринках или в обществе. Но Насте это было не нужно. Она разозлилась на меня, боясь забеременеть.

Ты обязательно залетишь от меня, Мышка. Но я — болван, потому что поторопился и могу всё испортить.

Я могу запороть не только получение наследства в будущем. Честно, об этом я почему-то думаю в самую последнюю очередь.

Надо мной нависла угроза испортить отношения с Настей и тем самым потерять Мирона. А мне бы очень сильно этого не хотелось.

В отдалении раздалась трель сотового телефона. Я подскочил: вдруг Настя?.. Потом выругался. Вот же дубина! У Насти нет номера моего телефона.

Звонил Семён.

— Как дела, Даня? Ты мне не звонишь, молчишь… — поинтересовался Семён. — Уже столько дней прошло, а от тебя нет вестей!

— Распереживался, Сёма?

— Есть такое дело, да. От лишнего гонорара не хочется отказываться. Поговорил с Панченко?

— Поговорил.

— И как? Она согласна? — с надеждой спросил Семён.

— Знаешь, тут такое дело… — вздохнул я. — В общем, я ей ничего не сказал.

— Что? Ты в своём уме, Даня? Такой куш на кону! Некогда долго думать. Veni, vidi, vici! Что непонятного, ну? Тебе, по ходу, на поле шайба в башку без шлема прилетела, если ты так сильно тупить начал.

— Хорош, Сёма! — осадил я двоюродного брата. — Не смог поговорить я с ней так, как ты предлагал, ясно? Не смог. Язык не повернулся предложить…

— Язык не повернулся у него! А ты поверни!.. Ладно… Но ты хотя бы познакомился с ней?

— Познакомился.

— Значит, так… Я сам с Панченко поговорю, в качестве твоего юриста. Я распишу ей всё такими красками, что она уже завтра будет наседать на тебя с предложением идти в ЗАГС.

— Не надо! Уже не прокатит.

— В смысле не прокатит? — не понял меня Семён.

— В прямом. Я эти дни с сыном проводил, ну, и она рядом была, само собой…

Семён помолчал, а потом рассмеялся.

— Ах ты, сукин сын! Решил охмурить девку и ничего ей не платить? Так, что ли? Хитрозадая ты шкура! Хорош, подлец, ничего не скажешь!

Я поморщился. Семён всё не так понял. Или он всё правильно понял, учитывая мои намерения? Внезапно всё так сильно осложнилось, что я не мог понять, чего мне хочется на самом деле.

— Ты, главное, про брачный договор не забывай ей напевать между делом, ага? — начал учить меня Семён. — А то в случае последующего развода оттяпает твоя фиктивная жёнушка нехилый кусок имущества и потребует алименты на бутерброды с чёрной икрой…

— Рано ещё об этом думать.

— Думать об этом — моя забота. Твоя забота — обработать пышечку и поставить её в известность. Чтобы подписала бумаги, глазом не моргнув…

От циничного тона Семёна мне становится не по себе, как будто наждачкой провели по гортани.

— Почему ты обозвал Настю пышкой? Она не толстая!

— Я и не говорю, что толстая. Просто размерчик явно не XS.

— Ты глазомер или юрист? — обрываю я Семёна и напоминаю себя, что Семён любит худющих девиц.

Таких худющих, например, как Надя.

Чёрт… А ведь Надя — вобла сушёная, по сравнению с Настей!

Я попрощался с Семёном и полез искать информацию о женских размерах, но ни хрена не понял.