Одновременно с этим губы Смолякова прихватили мочку уха, слегка втянув. Он прижал нежную кожу, чуть посасывая.

Я потерялась в море ощущений, ярких и невыносимо сладких, от которых ноги начали дрожать в коленях.

Я не знала, что моя грудь была такой же чувствительной к прикосновениям.

Я предприняла последнюю попытку улизнуть, но она окончилась полнейшим провалом. Даниил прикусил нежную кожу на шее и накрыл теперь обе груди, интенсивнее лаская затвердевшие соски.

Моё тело изголодалось по мужской ласке.

И сейчас, поняв, что ему наконец-то дадут то, чего оно долгое время было лишено, тело полностью отключило здравый смысл.

Остались только одни инстинкты…

Настойчивые губы Даниила изучали нежную кожу шеи горячими поцелуями.

Я крепко зажмурилась, от рваного дыхания сердце билось тяжело, с перебоями. Мне катастрофически не хватало воздуха.

Моё тело само выгнулось сильнее и теснее прижалось к крепким бёдрам Даниила. Он гортанно застонал и качнул бёдрами. Я слегка потёрлась о внушительную выпуклость на его брюках. Я прикусила губу, прекрасно понимая, что это такое.

Даниил тоже возбудился и очень сильно.

Пальцы левой руки продолжали мять грудь. Правая рука переместилась ниже и погладила кожу живота.

— Нежная моя, белокожая, — прошептал Даниил, тяжело дыша.

Пальцы поддели кромку трусиков и спустили. Ткань предательски быстро скользнула вниз на пол.

— Нравится?

Даниил провёл пальцами от пупка до лобка, заставляя меня дрожать от предвкушения.

Я прикусила губу, чтобы не простонать. Но Смоляков заметил это и развернул меня к себе лицом.

— Нравится? — опять спросил Даниил, но не дал мне ответить.

Он опять поцеловал меня, откровенно и жадно. Смоляков прижался к моим горящим губам, провёл по ним языком и настойчиво раздвинул губы, вторгаясь языком в мой ротик

Я вдруг поняла, что нет никакого смысла держаться за свои принципы сейчас, когда даже малейшее прикосновение пальцев заставляет меня трепетать и возбуждаться ещё больше.

Я приоткрыла рот, впуская его язык, уступая ему. Даниил довольно простонал, целуя меня. А я таяла от нежных, но властных прикосновений языка.

Невозможно остаться было не загореться в ответ. Всё моё тело пронизывали первобытные инстинкты. От страстного поцелуя желание загорелось в каждой клеточке.

Мышцы внизу живота свело в сладкой судороге. Горячее местечко между ног запульсировало голодным ощущением, почти болезненным.

Кажется, в этот момент мой халатик окончательно слетел на пол, а за ним и лифчик. Я так и не поняла, как это произошло. Мне не хотелось понимать ничего.

Единственным моим желанием сейчас было почувствовать его ближе и глубже. Плоть изнывала от жажды прикосновений. Казалось, весь воздух вокруг пах влажным и порочным возбуждением.

Даниил прижался теснее, поцелуй стал глубже, чувственнее. Одежда на его теле вдруг начала мешать мне и царапать нежную кожу.

Ладони Даниила легли на мою попку, приласкав её перед тем, как сжать. Я не стесняясь, громко застонала вслух. Коленом Даниил уверенно раздвинул мне ноги.

А потом пальцы Даниила по-хозяйски погладили между ног. Меня выгнуло от сильного желания, разрывающего тело на части. Перед глазами всё расплывалось.

Пальцы Даниила уверенно скользнули вперёд, погладили, безошибочно найдя самую чувствительную точку. Я самым бесстыдным образом прижалась к ласкающей руке, выпрашивая ещё, послушно подаваясь вперёд, подстраиваясь под задаваемый Даниилом ритм.

Реальность поплыла, остались только умопомрачительные, невероятно сильные ощущения, нараставшие с каждым мгновением. Я пьяно смотрела в разноцветные глаза Даниила, чувствуя, что тону, но читаю все его мысли…

Такие же порочно-сладостные и полные предвкушения, как мои.

Я коротко постанывала, но из моего рта временами вырывались едва слышные всхлипы, когда Даниил останавливался в самый последний момент. Он не давал мне упасть за грань, поддерживал на самом краю изысканного удовольствия.

Я охотно принимала его ритмичные поглаживания и настойчивые, но мягкие и желанные толчки его пальцев вглубь лона.

Я не выдержала. Я охнула в голос, от фейерверка эмоций, окатившего до самых пяток, охватила дрожь.

Ещё… ещё хочу!

Не хочу, чтобы он останавливался, а о последствиях я подумаю потом!

— Чёрт, какая же ты мокрая и жутко узенькая… Как давно у тебя не было секса? — простонал Даниил, растягивая меня пальцами.

Я что-то неразборчиво промычала в ответ, наслаждаясь лаской. Огонь желания сжигал изнутри, требуя удовлетворения.

— Какая, к чёрту разница?! — простонала я, чувствуя, что если он не даст мне желаемое прямо сейчас, я точно его прибью. — Кажется, что сейчас у меня точно не будет секса…

— А вот это ты сказала зря! — рыкнул Даниил, резко разворачивая меня лицом к стене.

Послышалось жужжание молнии и треск одежды, стягиваемой им чересчур быстро. Даниил обхватил меня одной рукой за бедро, второй рукой надавил на поясницу, заставляя прогнуться ему навстречу.

Тело требовало откровенно большего, чем умелые поглаживания. Внутри меня разрасталась голодная пустота, и даже его пальцы, дразнившие межу ног, лишь отчасти дарили облегчение.

Влажных складок коснулась головка его члена. Даниил тяжело дышал. Крупная дрожь сотрясала его тело и отзывалась пульсацией в головке. Потом он потянул меня к себе и мягко протолкнулся внутрь.

— Узкая и тесная… Можно подумать, что ты ещё ни разу ни с кем не была, — сказал Даниил задыхаясь.

Его член наполнял меня медленно и осторожно. Только войдя полностью, Даниил замер. Я чувствовала себя невероятно хорошо и необыкновенно. Так не было уже давно, что хочется продолжить прямо сейчас.

Стенки лона сами начали ритмично сокращаться, требуя добавочной порции удовольствия.

Даниил выругался сквозь зубы. Он наполнял меня теперь короткими и быстрыми толчками, ускоряясь с каждой секундой. Я, чтобы не упасть, оперлась обеими ладонями на стену.

Даниил переплёл свои пальцы с пальцами моей руки, а второй рукой придерживал меня за бедро, контролируя скорость и глубину проникновения.

Я долго не получала ничего из того, что происходило сейчас. Безумно и дико волнующе… Напряжение росло с каждым мгновением.

Тело жаждало разрядки, грань приближалась стремительно. И когда этот чудесный миг наступил, под закрытыми веками рассыпался мириад золотистых звёздочек.