– Это я, – ответила Анна, её тон тоже был немного резким.

– О, извини, Анна, – смутилась Вайолет. – Что ты делаешь здесь одна?

– Я достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе, и я не собираюсь возвращаться домой. Ты меня не заставишь!

Семилетняя девочка топнула ногой в знак протеста.

– Где твоя мама? Она будет волноваться!

– Не будет. Она меня больше не замечает, – голос Анны звучал сердито. – Она слишком занята поисками пропавших детей. Думает, что Мальчик их расхищает, а меня слушать не хочет. Но я знаю, что это не он!

– Не расхищает, а похищает, Анна, – нетерпеливо сказала Вайолет.

Её снова охватило раздражение. Вайолет хорошо относилась к Анне, но сейчас, когда маленькая девочка стояла перед ней, на неё нахлынула всепоглощающая злость. Она изо всех сил старалась держать себя в руках.

– Не надо сердиться на меня, Вайолет, – вспылила Анна, и её лицо покраснело. – Я только сказала, что Мальчик не расхищал детей.

– Не похищал, Анна, это называется похищением. И вообще, откуда ты знаешь, что он этого не делал?

– Потому что он сам сказал мне, что никого НЕ ПОХИЩАЛ, – твёрдо ответила Анна.

– Ну, а мне он сказал, что похищал! – отрезала Вайолет, позволив новой волне гнева захлестнуть её.

Она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Когда она снова открыла их, девчушка всё ещё стояла перед ней.

– Когда ты разговаривала с Мальчиком? – спросила Вайолет чуть более ровным тоном.

– Я говорила с ним только что. Я поссорилась с мамой, и мне было очень грустно, я сердилась и думала о самом плохом – например, как мама могла забыть обо мне, когда она жила в Идеале, а я – в Ничейной земле, но о моей сестре она почему-то не забыла. Так что мы сильно поругались, я убежала в наше тайное место и поболтала с Мальчиком.

– У вас с Мальчиком есть тайное место?

Анна молча кивнула.

– И сегодня утром Мальчик сказал тебе, что он не похищал ни Конора, ни Беатрис? – уточнила Вайолет, сбитая с толку.

Маленькая девочка снова кивнула.

Накануне вечером Мальчик, находясь в саду у дома Вайолет, заявил, что забрал Конора и Беатрис и что он намерен похитить и других детей. Сегодня утром он, очевидно, сказал Анне, что ничего подобного не совершал. Происходило что-то весьма странное.

– А Мальчик сейчас там, Анна, в вашем тайном месте?

Анна опустила глаза и шаркнула ногой по камню. Затем медленно кивнула.

– Ты можешь отвести меня туда? – Вайолет отчаянно нужно было поговорить с Мальчиком.

Анна отрицательно покачала головой.

– Нет, это секрет.

– Но Мальчик попал в беду. Я хочу ему помочь!

Маленькая девочка продолжала молчать.

– Пожалуйста, Анна, – сказала Вайолет, стараясь больше не терять самообладания.

– Ты обещаешь никому не рассказывать об этом месте, Вайолет? – спросила Анна, помолчав немного.

– Обещаю. Я просто хочу помочь Мальчику… Если смогу.

Теперь глаза Анны наполнились слезами.

– Потому что он не делал ничего из тех гадких вещей, о которых все говорят, и я думаю, что он напуган.

– Я верю тебе, Анна.

– Ты должна верить ему. Пообещай!

Вайолет снова разозлилась. Она схватилась за пояс своей куртки и затянула его потуже, стараясь не сорваться.

– Я не могу этого обещать. Я хочу ему верить, но вчера вечером он сказал мне совсем другое. Мальчик напугал меня, Анна, и мне всё ещё страшно. Но я обещаю, что помогу ему, если смогу.

– Хорошо, – прошептала маленькая девочка. – Я знаю, что ты его друг.

Не говоря больше ни слова, Анна пересекла улицу Прекрасную и побежала по Эдвард-стрит. Вайолет помчалась за ней. Они миновали ратушу, затем чайную лавку, свернули на проспект Арчеров, а потом в Брусчатый переулок.

Когда девочки бежали по мокрым улицам Города, люди ворчали им вслед. Этим утром никто не выказывал дружелюбия.

Анна следовала по Забытой дороге, пока не добралась до дверей старого сиротского приюта, бывшего её домом в те времена, когда она считалась сиротой. Девочка подняла руку, давая Вайолет знак остановиться на некотором расстоянии.

Анна огляделась, проверяя, нет ли вокруг посторонних, затем вытащила из кармана своего жёлтого пальто ключ и встала на цыпочки. После недолгой борьбы с замком она толкнула дверь и исчезла внутри.

Не зная, идти ли следом, Вайолет подождала, пока из-за двойных дверей высунется маленькая рука и поманит её.

В похожем на пещеру вестибюле бывшего сиротского приюта, а ныне музея, Анна казалась совсем крошечной.

– Сегодня музей закрыт, – сказала девочка, – но мы всё равно должны вести себя тихо – иногда дамы, работающие здесь, приходят по воскресеньям, чтобы убраться.

– А ты часто тут бываешь? – прошептала Вайолет.

– Тише! – цыкнула на неё Анна, приложив палец к губам.

Немного покраснев, Вайолет последовала за ней по коридору в сторону украшенной резьбой деревянной лестницы.

В стене под лестницей находилась едва заметная маленькая деревянная дверца. Анна постучала.

– Мальчик, это я. Открой, – прошептала она.

Никто не ответил. Анна схватилась за маленькую кремовую ручку и потянула её на себя. Дверь распахнулась, и девочка, слегка наклонившись, нырнула внутрь. Вайолет встала на четвереньки и поползла следом.

Помещение было тёмным и тесным. Потолок висел совсем низко над головой Вайолет, но впереди он поднимался: потолком каморке служила лестница. Бо́льшая часть помещения была заставлена какими-то ящиками, среди них находилась постель из нескольких одеял, которую было не видно от двери и в которой, кажется, кто-то спал.

– Мальчика нет! – сказала Анна, негромко всхлипнув.

На полу рядом с одеялами стояла открытая картонная коробка. Вайолет подползла ближе и заглянула внутрь. В коробке было полно фотографий детского дома и сирот. Большинство из них – старые, пожелтевшие от времени.

– Мальчик, должно быть, что-то искал в этих коробках. Обычно они все хранятся наверху, – сказала Анна.

Вайолет стала убирать фотографии, лежавшие рядом с коробкой, и заметила, что из-под коробки торчит ещё один снимок. Она вытащила его.

На снимке были запечатлены почти тридцать сирот, все они выглядели довольно оборванными. Среди них стояла высокая худая женщина, которая скорее гримасничала, чем улыбалась.

Под её скулами лежали тёмные тени, как будто она не ела уже несколько недель, а её похожие на проволоку волосы торчали во все стороны из-под странной белой шапочки. На женщине был белый передник, который выглядывал из-под тёмной накидки, завязанной высоко на шее. Она держала на руках маленького ребёнка.