- Сорок лет работы в полиции что-то дают, - философски заметил Вудгейт.

- А эта Валерия - тот самый человек, который сейчас отвечает на все звонки в квартиру Муромского… - задумчиво протянул Ледников. - И утверждает, что он убыл в неизвестном направлении…

- Да. И еще она говорит, что у нее нет с ним никакой связи. И что раньше он тоже, случалось, пропадал на какой-то срок. А потом объявлялся как ни в чем не бывало. Видимо, Валентин, у него такое хобби.

- Вы думаете, полиция вообще не интересовалась этим делом?

- Им сейчас вполне хватает полония. А тут - ни заявлений, ни обращений. Его мать в Испании тоже не проявляет никакого беспокойства. Переживали только ваш друг лорд Лоутон и этот бедняга Кросби.

- Лорда Лоутона я позавчера увидел первый раз в жизни, - зачем-то стал оправдываться Ледников. - Так что назвать его моим другом вряд ли можно.

Вудгейт насмешливо посмотрел на него, а потом подмигнул. Из чего можно было сделать вывод, что старина Крейг кое-что уже разнюхал.

- Кстати, Валентин, хочу вас сразу предупредить… У нас тут иметь дело с лордами - радость небольшая. Слишком много привходящих обстоятельств и соображений. Это во-первых.

- А во-вторых?

- А во-вторых, это специфические люди.

- С голубой кровью?

- Нет, кровь у них обычная, красная. Но у них все-таки свое особое восприятие жизни. И когда имеешь с ними дело, надо это не забывать.

- Я так понимаю, вам приходилось садиться в свое время какому-то лорду на хвост?

Вудгейт посмотрел на него со снисходительной улыбкой.

- Я занимался делом лорда Лугана.

- Ничего себе! - не сразу поверил Ледников. - Всемирно известный лорд-убийца, бесследно исчезнувший… Ведь это было тридцать лет назад?

- Тридцать три. Мне тогда тоже было тридцать три - какое забавное совпадение…

Ледников посмотрел на часы - пора было мчаться на встречу с Модестом.

- Крейг, мне бы было страшно интересно поговорить с вами о деле Лугана. Там есть куча вопросов и сомнений… Кстати, недавно в Новой Зеландии его опять «видели»!

- Ну да, это, кажется, уже семидесятый случай после его исчезновения, - без особого интереса откликнулся Вудгейт. - По два случая на год.

- И все-таки там, в деле Лугана, есть о чем поговорить, - не унимался Ледников.

- Хорошо-хорошо, - согласился Вудгейт. - Раз вы такой упрямый. Как-нибудь за кружкой эля…

- Ради этого я согласен даже на эль… У меня есть своя версия.

- Я так и знал! Уж эти мне русские!.. Кстати, если вы помните это дело, не скажете, к кому поехал Луган сразу после событий в его доме?

- К каким-то своим друзьям-аристократам, - с победительным видом сказал Ледников. - Фамилию, естественно, забыл.

- К виконту Айвену Фотергилу и его супруге леди Сьюзен. Они последние видели его живым.

- И что из этого следует, Крейг?

- Всего-навсего то, что виконт Фотергил - отец лорда Лоутона. Всего-навсего, - подмигнул Вудгейт.

Ледников так и замер в ошеломлении. Ничего себе! Он с тоской взглянул на часы - Модест уже ждет!

- Спасибо, Крейг, - сказал Ледников, торопливо вставая. - Вы подкинули мне столько пищи для ума, что я не знаю, как с ней разберусь.

- Ну-ну, не прибедняйтесь, Валентин. Я чувствую в вас хватку.

- Будем стараться. А сейчас мне надо бежать - друг обещал мне помочь разыскать могилу Керенского.

Вудгейт изумленно покачал головой:

- Какая необычная легенда для объяснения своего пребывания в Лондоне! Я знал, что вы способны на многое, но такое мне просто не могло прийти в голову. Мало вам лорда Лугана!

Модест ждал его у гостиницы «Хилтон Олимпия» в Челси. Он стоял рядом со своим джипом и многозначительно поигрывал ключами. Судя по его внешнему виду, Модя был готов к самым отчаянным приключениям. На нем были джинсы, высокие шнурованные ботинки, армейского образца куртка, бейсболка, надвинутая на глаза, и темные очки.

- Блин, с тобой рядом стоять страшно, не то что ехать, - поддел его Ледников. - Того гляди ваша очумевшая полиция остановит и начнет искать полоний.

Но Модест и ухом не повел.

Они добрались до торгового центра «Бродвей», свернули налево, проскочили эстакаду, а потом въехали на мост через Темзу.

- Hammersmith Bridge, - проинформировал Модест. Произношение у него было такое, что передать эти звуки русскими буквами не было никакой возможности. Более того, сама эта мысль представлялась кощунственной. - Знаешь, как его зовут твои соотечественники, обитающие здесь? Крымский мост! Очень похож!

Он замысловато выругался по-английски. Ледников покосился на него - совсем стал бриттом, перерожденец чертов!

- Ледников, а на кой тебе черт этот Керенский сдался? Нашел себе героя.

- У нас в книге все очерки о генеральных прокурорах заканчиваются фотографией их могил. Ход у нас такой! А приличной фотографии могилы Керенского я не нашел…

- А он что, и генеральным прокурором успел побывать?

- Кем он только не побывал. Кстати, и масоном тоже. Генеральный секретарь президиума Верховного совета масонской ложи «Великий Восток народов России»…

- Ну, проходимец! Погоди, как его назвали? Агасфер русской революции - вот! А еще - Хлестаков русской революции…

- Кстати, в молодости его любимой ролью в любительских спектаклях был именно Хлестаков. Представляешь, какие бывают совпадения! Но еще он - и первая любовь русской революции! Ты себе не представляешь, как его любили образованные дамочки и девицы.

- До оргазма, я полагаю. Революция вообще время сексуальное, между прочим. Я по себе помню, когда во время ГКЧП к Белому дому таскался, почему-то о бабах думал, а вовсе не о свободе и демократии…

- Цинизм тебе не к лицу, Модест! - укоризненно сказал Ледников.

- С моим лицом о таких пустяках думать не приходится! - расхохотался Модест. - Кстати, он же, Керенский твой, умер в Нью-Йорке, чего его сюда занесло?

- Тамошняя православная церковь отказалась от его погребения, считая его виновником падения государства российского… Ну и масонов она тоже не жаловала. Один из сыновей вместе с его бывшей поклонницей переправил тело в Лондон и захоронил на муниципальном кладбище. Там, где в те времена, в частности, находили приют бездомные бродяги, нищие, самоубийцы, преступники и прочая публика такого сорта…

- Во как, - равнодушно пробормотал Модест, пробираясь из среднего ряда в левый. - Ну, вот мы и в Richmond upon Thames, есть тут у нас такой райончик… Еще немного, еще чуть-чуть - и Putney Lower Common Cemetery, старое-старое кладбище…