Вавринец не была его первой любовью (у него уже была постоянная девушка, когда он был младше), но вскоре стало понятно, что это нечто большее, чем мимолетный роман. Она стала его референтом, она стояла за созданием его аромата RF – и она же настояла на том, чтобы разделять личные и коммерческие дела. Некоторое время существовала договоренность со швейцарскими СМИ: их нельзя было фотографировать вместе. Этот запрет нельзя было не нарушать, несмотря на то что в целом швейцарская пресса была согласна с тем, что право общественности знать о паре все заканчивалось на пороге их квартиры в богатом пригороде Базеля, Обервиле, и просторного дома, в котором они живут сейчас в Воллерау, на берегах Цюрихского озера в Центральной Швейцарии. «Теперь мы позволяем фотографировать нас вместе, – сказала Вавринец швейцарскому журналисту Роже Жонину в 2004 году, – но ни в одной газете или журнале вы не прочитаете о том, что происходит у нас дома».

Чемпионат Швейцарии на крытых кортах в Базеле – одно из регулярных событий в календаре мирового тенниса. Впервые он прошел в 1970 году, то есть он старше большинства других мероприятий в современном туре. Он раньше обозначал открытие европейского осеннего сезона турниров на крытых кортах. В 2000 году он занял куда менее выгодное положение, когда оказался втиснут между предпоследним и последним турнирами года серии «Мастерс». Однако он продолжал существовать как престижное и финансово благополучное мероприятие, с тех пор как в 2009 году получил статус «500», поставивший его всего на один уровень ниже «Мастерс» или уровня «1000» и гораздо лучшую позицию. Он все еще стоял за неделю до турнира Париж-Берси, но целых две недели спустя предыдущего турнира «Мастерс 1000» в Шанхае.

На протяжении последних двух десятилетий он был детищем Роже Бреннвальда, теннисного импресарио. Впервые они встретились, когда Роджеру Федереру было двенадцать и Бреннвальд должен был вручать ему награду как самому талантливому молодому игроку Швейцарии. До начала церемонии Бреннвальд выяснил, что должен произносить имя мальчика на английский манер, а не на французский, как свое собственное имя. Бреннвальд превратил чемпионат Швейцарии на крытых кортах в такое авторитетное событие, что даже проигрыши Федерера в 2004 и 2005 годах не подорвали его экономическую жизнеспособность. «Поскольку наше мероприятие является общественным событием, а также и теннисным турниром, Роджер Федерер – это бонус, – говорит Бреннвальд. – Он – огромная привилегия, но, к сожалению, мы не можем извлечь из него максимум: у нас всего девять тысяч мест, которые мы заполняли и тридцать лет назад. Так что он скорее бонус, а не основа турнира».

С экономической точки зрения турнир поражает, но в базельском теннисе есть и те, кто считает его слишком уж светским мероприятием – со всеми этими хорошо одетыми и курящими сигары зрителями, которых не в пример больше, чем настоящих страстных поклонников тенниса. Что ж, в этом есть доля правды. Однако вряд ли на планете есть турнир, который не сталкивается с этой проблемой в той или иной степени.

Чемпионат Швейцарии на крытых кортах познакомил Федерера с атмосферой теннисного турнира. В четырнадцать лет он подавал там мячи, встречался в раздевалке с такими великими людьми, как, например, Джим Курье и Борис Беккер. Его мама Линетт всходила там на пьедестал еще до того, как он стал знаменит. К тому времени, как он стал профессионалом, Базель был одним из двух швейцарских городов, в которых проходили мужские турниры уровня АТР. Вторым был Гштаад в Бернском нагорье, одно из самых живописных мест в мировом теннисе, где Федерер дебютировал в туре. Оба мероприятия много значат для Федерера, но Базель важнее – это его родной город.

Утром 29 октября 2000 года казалось, что все идет к тому, чтобы чемпионат Швейцарии на крытых кортах стал первым титулом в портфолио Федерера. В одной из своих лучших игр в роли профессионала он победил накануне Ллейтона Хьюитта, дошел до финала Базеля. Этот результат казался еще одним маленьким переломным моментом в его карьере. Может показаться странным, но, несмотря на доминирование в мировом теннисе, потребовалось целых шесть лет для того, чтобы он поднял наконец над головой домашний трофей.

Полуфинал Федерера в 2000 году, когда он играл против Хьюитта, был одним из наиболее выдающихся матчей его ранней профессиональной карьеры. Всего пять с половиной месяцев разделяли игроков в возрасте. Они уже играли друг против друга в юниорах. Их обоих тренировали люди из родного города Хьюитта, Аделаиды, и оба они были лидерами своего поколения. Если бы Хьюитт не повзрослел намного быстрее Федерера, то, возможно, он бы никогда не стал первым в мировых рейтингах. Однако к тому времени, как они встретились в Базеле, Хьюитт выиграл все три из их пост-юниорских матчей, в том числе четыре сета Кубка Дэвиса, которые помогли Австралии победить Швейцарию, пусть и с минимальным преимуществом.

Это сделало базельский полуфинал между Хьюиттом и Федерером матчем недели – и он таким и был. Это было классическое столкновение домашнего аутсайдера, тридцать второго в рейтинге, и приехавшего фаворита, седьмого в рейтинге. Два теннисиста сыграли выдающийся матч, и Федерер победил со счетом 6–4, 5–7, 7–8 (8–6 на тай-брейке). В ту субботу весь Санкт-Якоб Холл стоя аплодировал обоим, но особенно победителю – местному герою.

Однако это усилие дорого обошлось. На следующий день Федерер вышел в финал из пяти сетов против шведа Томаса Энквиста. Тот был уже на закате своей карьеры, но все еще удерживал девятую позицию в рейтинге и был способен побеждать соперников, недостаточно сильных для того, чтобы противостоять его беспощадности. Федерер постарался, он довел матч до пяти сетов, но проиграл со счетом 6–2, 4–6, 7–6, 1–6, 6–1.

К концу третьего года в туре он ворвался в тридцатку лучших, закончив 2000 год двадцать девятым – благодаря очкам, добытым в финалах в Марселе, в Базеле и в полуфинале Олимпийских игр.

Если выбор момента в теннисе что-то и значит, то момент для восхождения Федерера к славе во времена юности швейцарского тенниса был выбран идеально. Страна, неохотно принимающая спорт, не процветающий на ее территории, была вынуждена заинтересоваться и заметить его, когда Мартина Хингис стала лучшей в мире в 1997 году. Однако Хингис не родилась в Швейцарии. Несмотря на то что она иммигрировала в возрасте семи лет, то есть достаточно рано для того, чтобы бегло говорить на швейцарском немецком, она никогда не старалась говорить на нем так, чтобы казаться урожденной швейцаркой. Людям в Швейцарии было непросто принять ее по-настоящему. Один из опытнейших теннисных журналистов, Юрг Фогел из газеты Neue Zürcher Zeitung, однажды описал ее как «немного неправильную швейцарку».

По отношению к Федереру, родившемуся в Базеле, такой отчужденности не было. Всего через неделю после того, как Хингис проиграла Дженнифер Каприати в Открытом чемпионате Австралии, не сумев прибавить к своим пяти титулам Большого шлема еще один, Федерер, наконец, получил свой титул. Этот ключевой момент произошел в Милане, когда Роджер победил Жюльена Буте в финале и стал чемпионом АТР. Буте едва ли мог напугать даже подростка Федерера, но настоящая работа была проделана в предыдущих двух раундах. В четвертьфиналах он выиграл у Горана Иванишевича (который позже в том году выиграл на Уимблдоне) со счетом 6–4, 6–4 и в полуфинале победил бывшего лучшего теннисиста Евгения Кафельникова со счетом 6–2, 6–7, 6–3.