Я улыбаюсь, киваю.

— Да, — говорю. — У него есть пиписка. У него есть такие трусы, которые нравятся женщинам. Я их видел своими глазами. А в трусах есть пиписка.

Прим кивает.

— Ты видел, как она выпирала?

Я киваю. Смеюсь.

— У меня тоже чуть-чуть выпирает. Только немножко. У меня она маленькая, для детей. А у дяди Мусорщика — большая. Большая, как мусорная ведро.

Прим смеется.

— Наверное, и пахнет, как мусорное ведро?

— Да, — говорю. — Точно пахнет. Я ее нюхал. — Это я все выдумываю. Это я так шучу. Я смеюсь, чтобы Прим поняла, что я выдумываю и шучу.

— Знаешь, Том, меня как-то не возбуждает помоечный запах. Я хочу прояснить это сразу. С самого начала. Меня совершенно не возбуждает помоечный запах. Не люблю, когда пахнет помойкой. Когда что-то воняет, это никак не способствует возбуждению.

Я киваю. А потом не киваю и говорю:

— А Марко Меккано говорит, что от девчонок воняет.

— Марко — как дальше?

— Меккано. Он испалец.

— Оно и понятно. Эй, бармен. Еще бутылку шампанского. Надо как следует подготовиться. Нам предстоит спасать дядю. — Прим говорит: — Битва за выпирающие части тела.

Когда мы приходим в тюрьму, Прим спотыкается, падает и ударяется головой прямо о дверь.

— Ой. — Прим встает на ноги, Держится двумя руками за дверь. — Прикрой меня, рядовой.

Мы с Прим входим в тюрьму. Открываем большую тюремную дверь, входим внутрь тюрьмы. Там есть стойка, и за ней сидит дяденька в тюремной форме. Он говорит:

— Добрый день.

Прим подходит к стойке. Спотыкается, падает. Поднимается на ноги. Держится двумя руками за стойку.

— Мы пришли… э… — Прим не знает, чего говорить.

— На свидание к кому-то из заключенных?

— Да. — Прим хлопает глазами и говорит: — Мы пришли на свидание к вашему заключенному. Фамилия — Стволер, имя — Гарри.

Дяденька в тюремной форме ведет пальцем по списку на листе бумаги и говорит:

— Да, есть такой. В дизайнерских трусах.

Я говорю:

— А нам можно к нему?

Дяденька в тюремной форме качает головой.

— Только в часы посещения.

Прим начинает сердиться, она говорит очень сердито:

— А когда тут часы посещения?

Дяденька в тюремной форме отодвигает рукав, смотрит на часы у себя на руке, смотрит-смотрит, а потом говорит:

— Ровно через одну минуту.

Прим кивает.

Мы с Прим ждем.

Дяденька в тюремной форме смотрит на часы.

Мы с Прим ждем.

Дяденька в тюремной форме смотрит на часы.

Мы с Прим ждем.

Дяденька в тюремной форме смотрит на часы.

Мы с Прим ждем.

Дяденька в тюремной форме смотрит на часы. Потом кивает, улыбается и говорит:

— В эту левую дверь.

Мы с Прим идем в эту левую дверь. Прим идет впереди, а я сзади, потому что я маленький и не успеваю за ней. Прим ждет меня, держит дверь. Там, за дверью, еще один дяденька в тюремной форме. Он проверяет у нас карманы, потом роется в сумке Прим, достает всякие штуки из сумки и кладет их обратно. Мы с Прим входим в комнату, где сидит много дяденек, которые сидят в тюрьме. Они все огромные и волосатые. Они называются заключенные. Прим говорит:

— Как насчет вон того? Я качаю головой.

— Он большой. И вонючий. Смотри какой.

— Нет, — говорю. — Это не мой дядя Мусорщик.

Прим пожимает плечами.

— А вон тот, смотри. Видишь? Который со шрамом от уха досюда.

Я качаю головой.

— Да ладно, Том, давай уже выберем парочку и пойдем.

Я говорю:

— Это не магазин, где конфеты. Это тюрьма.

— Э… А как тебе этот? Привет. За что сидим?

Дяденька-заключенный смотрит на Прим. Он сидит за столом. А с другой стороны стола сидит тетенька, его жена. Дяденька-заключенный говорит:

— А тебе что за дело?

— Потрясающе. — Прим хлопает в ладоши. — Ну, разве не прелесть?

Я смотрю на всех дяденек-заключенных, которые есть в этой комнате.

— Его здесь нет, — говорю. — Моего дяди Мусорщика.

— Наверное, ему еще не сказали, что мы пришли. Мы же не договаривались заранее. Ага, вот и он.

— Это не он.

Прим садится за стол, где сидит дяденька-заключенный, улыбается и говорит:

— Вы — Гарри?

Дяденька-заключенный смеется. У него черные-черные зубы. Он смеется и говорит:

— Могу быть и Гарри.

— Это уже кое-что. — Прим говорит: — Скажи, пожалуйста, Гарри, когда тебя выпустят?

К столу подходит какая-то тетенька. Это, наверное, его жена. Она смотрит на дяденьку-заключенного, у которого черные зубы, потом смотрит на Прим, которая сидит за столом. Тетенька говорит:

— А это еще что за цаца?

Дяденька-заключенный, у которого черные зубы, улыбается во весь рот.

Прим падает со стула. Двое дяденек в тюремной форме, которые не сидят в тюрьме, а которые тут работают, помогают ей встать на ноги. Прим говорит:

— Большое спасибо.

Двое дяденек в тюремной форме выводят Прим из тюремной комнаты для свиданий. Один из них держит ее за локоть. Он говорит:

— Последняя пара стаканов была явно лишней, да?

Я говорю:

— Я хочу к своему дяде Мусорщику.

Прим говорит:

— Да, мы хотим мусорщика.

Дяденька в тюремной форме смеется и качает головой.

— Тогда дайте нам гангстера. Нет, лучше двух.

Мы с Прим выходим из тюрьмы на улицу. Вернее, выхожу только я, а Прим выталкивают через дверь, помогают ей выйти.

— Ну, что за жизнь?! — Прим говорит: — Когда положение становится отчаянным, нужна срочная помощь в отчаянных ситуациях. Мне надо сделать один звонок. — Прим садится на край тротуара, открывает свою сумку, достает из нее всякие вещи и кладет их на тротуар. — Куда я опять задевала свой видеотелефон?

Я сижу на краю тротуара, смотрю на вещи, которые Прим достает из сумки. Там есть много всего. Помада. Карандаш для глаз. Лак для волос. Таблетки для освежения дыхания. Конфеты. Я смотрю на конфеты. Они такие большие и круглые, в ярких квадратных фантиках. Называются «Ультра». Я беру одну конфетку, спрашиваю разрешения: