– Видно, надеется, что ты сама забудешь.

– Это невозможно!

– Ревнивая старая кошка.

– О Генри, Лаура такая милая.

– Только не для меня.

Ширли вернулась домой несчастная и безутешная.

Вопреки себе Лаура начала терзаться.

– Почему бы тебе не пригласить Генри на уик-энд?

Ширли мрачно ответила:

– Он не хочет.

– Не хочет приезжать? Как странно.

– Ничего странного. Он знает, что ты его не любишь.

– Я люблю его. – Лаура старалась говорить убедительно.

– О Лаура, не сочиняй!

– Я считаю, что Генри очень привлекательный человек.

– Но не даешь нам пожениться.

– Ширли… это не правда, я только хочу, чтобы ты полностьюбыла уверена.

– Я уверена.

– Все потому, что я тебя очень люблю! Я не хочу, чтобы тысовершила ошибку! – в отчаянии воскликнула Лаура.

– Что ж, тогда не люби меня. Я не хочу такой беспредельнойлюбви. А правда в том, что ты ревнуешь.

– Я? Ревную?

– Ревнуешь к Генри. Ты не хочешь, чтобы меня любилкто-нибудь кроме тебя.

– Ширли!

Лаура побледнела и отвернулась.

– Ты хочешь, чтобы я вообще не выходила замуж.

Лаура пошла прочь, напряженно выпрямившись, Ширли догнала ееи стала горячо извиняться.

– Дорогая, я не хотела этого сказать, я чудовище. Но ты таквсегда настроена против Генри…

– Потому что я чувствую, что он эгоист. – Лаура повторилато, что говорила Болдоку. – Он недобрый. Я же чувствую, что он может бытьбезжалостным.

– Безжалостным, – задумчиво повторила Ширли, ничуть неудрученная. Да, Лаура, тут ты права. Генри может быть безжалостным.

Она добавила:

– Это меня в нем тоже привлекает.

– Но подумай, если ты заболеешь, если попадешь в беду, будетли он о тебе заботиться?

– Не так уж я хочу, чтобы обо мне заботились. Я сама всостоянии о себе позаботиться. А за Генри не беспокойся. Он меня любит.

«Любит? – подумала Лаура – А что такое любовь? Бездумнаяжадная страсть мужчины? И у Генри тоже? Или я и вправду ревную?»

Она осторожно высвободилась из цепких объятий Ширли и ушла,глубоко потрясенная.

«Может быть, я и правда не хочу, чтобы она выходила замуж?Не за Генри, а вообще? Сейчас я так не думаю, но потому, что нет никогодругого, за кого бы она стремилась замуж. Если бы такой человек появился,чувствовала бы я так же, как сейчас: „Только не он, только не он!“? Правда ли,что я слишком сильно люблю ее? Болди меня предупреждал… Я слишком люблю ее ипотому не хочу, чтобы она выходила замуж, уезжала, удерживаю ее при себе, нехочу отпустить… Что я, в сущности, имею против Генри?

Ничего. Я его не знаю, никогда не знала. Он остался тем же,чем был вначале, – незнакомцем Все, что я знаю, – это что он не любит меня. Ион, возможно, прав».

На следующий день Лаура встретила Робина Гранта, выходящегоиз викариата. Он вынул изо рта трубку, поздоровался и зашагал с ней рядом.Сообщив, что вчера был в Лондоне, он небрежно обронил:

– Видел Генри. Он ужинал с роскошной блондинкой.

Очень красивой. Не говори Ширли.

Он хохотнул.

Хотя Лаура понимала, что Робин выдал ей эту информацию созла, поскольку и сам был сильно неравнодушен к Ширли, ее охватил приступсомнения.

Генри – ненадежный человек. Кажется, при последней встречеони с Ширли чуть ли не поссорились. А что, если Генри заинтересуется другойдевушкой? Что, если он разорвет помолвку?..

«Ты этого хотела, не правда ли? – язвительно сказалвнутренний голос. – Ты не хотела, чтобы они поженились.

Только потому и настаивала на такой долгой помолвке.

Теперь радуйся!»

Но ее совсем не обрадует, если Генри разорвет помолвку.Ширли его любит. Она будет страдать. Если бы только убедиться, что Ширли будетс ним хорошо…

Язвительный голос продолжал: «Ты хочешь сказать, будет литебе хорошо? Ты стремишься удержать Ширли…»

Но она не хочет удерживать Ширли такой ценой – у Ширлиразбито сердце, Ширли несчастна, жаждет своего возлюбленного. Кто она такая,чтобы решать, что для Ширли хорошо, а что плохо?

Придя домой, Лаура села и написала Генри письмо:

«Дорогой Генри, я все обдумала. Если вы с Ширли хотитепожениться, я не должна стоять у вас на пути…»

Месяц спустя Ширли, в белом атласе и кружевах, обвенчалась сГенри в Белбери, в церковь ее сопровождал мистер Болдок в тесноватом смокинге.Невеста сияя обняла на прощанье Лауру, а Лаура неистово проговорила:

– Генри, будь к ней добр. Будешь?

Генри, легкомысленный, как всегда, ответил:

– Дорогая Лаура, а как ты думаешь?

– Тебе действительно нравится, Лаура?

Ширли, жена с трехмесячным стажем, нетерпеливо спрашивалаЛауру.

Закончив экскурсию по квартире, Лаура высказала одобрение.

– Я думаю, ты все сделала чудесно.

– Когда мы въехали, тут было просто ужасно. Такая грязь! Мывсе сделали сами – кроме потолков, разумеется. Было так забавно. Тебе нравитсякрасная ванная? Нам сказали, что дают горячую воду, но она бывает редко, иГенри решил, что из-за красного цвета вода здесь будет казаться теплее как ваду!

Лаура засмеялась.

– Кажется, ты с большим удовольствием этим занималась.

– Нам вообще повезло, что мы получили эту квартиру. Онапринадлежит знакомым Генри, и они передали ее нам. Ужасно только то, что они показдесь жили, не платили по счетам. Нас донимает раздраженный молочник и свирепыйзеленщик, но мы, разумеется, тут ни при чем. Нехорошо уклоняться от уплатыторговцам, особенно мелким торговцам. А Генри считает, что это не важно.