была утверждена русская патриархия, которой отныне принадлежало пятое место в иерархии православных церквей.

Другие успехи были достигнуты силой оружия. В январе 1590 года началась война со Швецией, был взят Ям, ранее захваченный шведами в ходе Ливонской войны. Царь возглавил поход к крепости Нарва (в русских источниках она именуется Ругодив), а общее руководство осадой вел Борис Годунов. В ругодивском походе принял участие цвет московской аристократии – члены Думы и двор. Артиллерийский обстрел и жестокий штурм не привели к успеху. Однако шведы понесли столь существенные потери, что комендант Нарвы согласился на перемирие с условием возвращения России городов Ям, Копорье и Ивангород. Вероятно, руководящая роль Годунова повредила делу, поскольку он не имел ни военного опыта, ни полководческих талантов. Однако результаты похода оказались благоприятными и были впоследствии закреплены условиями Тявзинского мира (1595). Дальнейшее продвижение в северном направлении сдерживалось опасениями вступления в войну Речи Посполитой, где в 1587 году королем стал сын шведского монарха Юхана III – Сигизмунд III Ваза. В 1592 году, после смерти отца, он принял также и шведскую корону. Еще одна угроза появилась в это время с юга – со стороны Крыма.

С конца 1570‐х годов Крымское ханство сотрясали внутренние усобицы. В 1585 году из Крыма выехал «на царское имя» царевич Мурад-Гирей, сын хана Мухаммад-Гирея II. Царевич был принят государем, затем направлен в Астрахань, чтобы «промышлять над Крымом, а взем Крым, сести ему в Крыму царем, а служити ему царю и великому князю». План нельзя назвать реалистичным, однако как угроза для Крыма царевич был полезен. Мурад-Гирей вел переговоры с ногайскими мурзами, привлекая их на сторону России. Закончилась эта история неожиданно: весной 1591 года Мурад-Гирей и часть его семьи умерли – возможно, были отравлены.

«Новый летописец» сохранил красочное повествование о том, как в Астрахань был послан для «розыска» думный дворянин Е. М. Пушкин, который велел пытать пойманных «ведунов» и при помощи некоего знающего «арапа» добился признания. Оказалось, что пытать ведунов нужно было иначе, чем обычных людей: засунуть в зубы конские удила, подвесить и бить не по телу, а по стене напротив. После пытки ведунов сожгли в поле, куда слетелось множество сорок и ворон, которые пронзительно кричали, пока жгли чародеев.

С 1588 года в Крыму сел на престоле Казы-Гирей, носивший говорящее прозвище Бора (штормовой ветер). Ему удалось восстановить порядок и привлечь на свою сторону часть ногаев, которые ранее приняли сторону России. В 1591 году хан Казы-Гирей совершил поход на Москву, согласно «Новому летописцу», по согласованию со шведским королем. Известие о походе крымцев было получено в июне. По словам перебежчика, с крымским ханом шли «прямо на Москву» «воинских людей со сто тысеч». Поначалу намеревались встретить хана у Серпухова, затем войска с береговой линии были стянуты к Москве. Во главе армии были поставлены князь Ф. И. Мстиславский и конюший Б. Ф. Годунов. Армия расположилась к югу от столицы, укрепившись обозами и выставив гуляй-город – подвижную крепость, в которой сидели стрельцы. Утром 4 июля появились татары, разбившие лагерь рядом с селом Коломенское. Состоялись стычки, но до крупного сражения дело не дошло. Ночью, «за час до света», татары внезапно обратились в бегство, «с великим страхованием и ужасом». Есть сведения, что бегству предшествовала ложная тревога в русском лагере: решив, что крымцы идут в атаку, русские стали стрелять изо всех пушек, что, в свою очередь, вызвало панику в стане противника.

Царь щедро наградил Бориса Годунова драгоценностями и землями, пожаловал ему титул слуги. Официальные источники прославляли его воинские таланты и мужество, однако более скептичные авторы обвиняли Бориса в трусости, указывая, что тот не решился преследовать хана. Как бы то ни было, угроза со стороны Крыма отступила.

Дипломатия времен Федора Ивановича характеризуется развитием хороших отношений со странами Запада и Востока. В торговле по-прежнему занимали ведущее положение англичане, однако на их монополию покушались голландские и ганзейские предприниматели, что было выгодно царской казне. Окном в Европу являлся Архангельск, основанный еще в 1583 году по указу Ивана Грозного в устье Двины, окном в Азию – Астрахань, через которую велась торговля с Персией, странами Закавказья и Средней Азии. В 1590‐е годы начались дипломатические контакты с персидским шахом Аббасом, искавшим союза с Россией против Турции.

Обзор правительственной политики Годунова напоминает отчет о том, как похорошело Московское царство при Борисе Федоровиче, впрочем, вполне достоверный. Успехи внутренней и внешней политики правителя отмечали даже критически настроенные к нему современники. Князь И. А. Хворостинин отмечал, что Годунов был

боголюбив: церкви многи возгради и красоту градцкую велелепием исполни, лихоимцы укроти, самолюбных погубив, областем странным страшен показася, и в мудрость жития мира сего, яко добрый гигант облечеся…

Однако на благостной картине «доброго правления» Годунова черным пятном легла угличская трагедия, ставшая одним из поводов для Смуты.

Угличская трагедия

О личности младшего сына Ивана Грозного царевича Дмитрия Ивановича известно очень мало. Даже дата рождения определяется приблизительно. Скорее всего, царевич родился 19 октября 1582 года, был крещен с именем Дмитрий и получил второе, дополнительное православное имя Уар в честь мученика Уара Египетского. Не исключена, но менее вероятна возможность того, что царевич был крещен с именем Уар, а имя Дмитрия было мирским, публичным. По-видимому, эти два имени носил и его старший брат, первенец Ивана Грозного, царевич Дмитрий, родившийся в 1552 году и погибший в 1553‐м (он утонул).

Положение новорожденного царевича было неустойчивым – в последние годы жизни царь помышлял развестись с его матерью, царицей Марией Нагой, и жениться на родственнице английской королевы. Однако этого не произошло, и Дмитрий после смерти отца получил Угличский удел, куда был отправлен вместе с матерью и родственниками, боярами Нагими. Это была почетная ссылка, но династические права царевича не оспаривались, а вместе с ними и положение царевича. В литературе можно встретить мнение, что Дмитрий, рожденный от неканонического (шестого или седьмого) брака Ивана Грозного, не имел прав на престол. Это – историографическая реконструкция. Младший сын Грозного в официальных документах именовался царевичем. Поскольку у царя Федора Ивановича не было детей, вероятность воцарения Дмитрия Угличского была очень высокой. Для Бориса Годунова это означало бы катастрофу – опалу всего рода, ссылку, тюрьму и, возможно, казнь.

Нагие жили в Угличе, старинном удельном центре, который до 1563 года находился во владении младшего брата Ивана Грозного, глухонемого Юрия Васильевича. Жил Юрий в Москве, а Угличским уделом управляли его доверенные лица. В 1563