–Мамочка, она съела последний кусок пиццы, аон был мой, ия ей сказала, что он мой! Апотом она мне сказала, что лучшебы я вообще непоявилась насвет!

Откуда-то изглубины дома донесся голос Беллы:

–Аона мне сказала, что я неродная дочь!

–Бетани, послушай меня: вы сестры, ивам нужно учиться самим решать свои проблемы. Я несмогу решать их завас доконца жизни. Так что вам нужно сесть рядышком иподумать, что делать. Асейчас мне пора идти, увидимся вечером. Я вас люблю.

–Я тоже тебя люблю,– вздохнув, проворчала Бетани.

Постучав, дверь вкабинет открыла секретарша. Унее заспиной стояла Холли Фоллоуз. Улыбнувшись, Келли предложила ей сесть напротив. Холли заметно нервничала; сумочку свою она стиснула стакой силой, что побелели костяшки пальцев. Другой рукой она опиралась накостыль.

–Я очень благодарна вам зато, что вы сюда пришли.

–Нестоит,– продолжая смотреть впол, пробормотала Холли.

Замесяц, прошедший стех пор, какКелли приходила кней домой, синяки уХолли налице прошли, нопод глазами оставались темные мешки.

–Каквы себя чувствуете?– спросила Келли.

–Ну, вродебы неплохо. Мне сделали еще одну операцию наноге.– Холли подняла было взгляд итотчасже снова уставилась напол.– По-прежнему сильно болит. Я боюсь, что лучше нестанет.

–Ненужно бояться. Мне самой оперировали ногу– просто нужно время. Я давным-давно получила травму, играя всоккер[17], идолго необращала нанее внимания– дотех пор, пока это уже нестало невозможно.

–Вы играли всоккер?

–Играла. Когда училась вуниверситете. Это очень жестокая игра, гораздо жестче, чем умужчин. Одна девушка, здоровенная уроженка Полинезии, габаритами вдвое больше меня, налетела наменя сразбега, словно защитник вамериканском футболе, исбила меня сног. Перелом ноги вдвух местах.

Впервые стого момента, какХолли вошла вкабинет, она посмотрела Келли влицо.

–Я тоже играла всоккер. Три года, встарших классах школы.

–Замечательная игра. Жаль, что унас встране она неочень-то популярна.

Ничего несказав, Холли снова опустила взгляд напол. Вглазах унее застыла бесконечная меланхолия. Келли предположила, что девушка подолгу плачет, перед тем какзаснуть.

–Холли, я хочу кое очем поговорить свами, иэта тема недля телефонного разговора. Я знаю, что вы несмогли опознать того, кто это сделал, но, надеюсь, теперь, попрошествии какого-то времени, вы вспомнили какие-то детали, которые помогут нам обеспечить то, чтобы Арло Уорд больше никогда несмог нискем сделать что-либо подобное. Вы считаете, вы готовы поговорить обэтом сейчас?

Холли кивнула, неотрывая взгляда отпола.

–Наследующей неделе день рождения Эйприл. Ей должен былбы исполниться двадцать одингод…

Сочувственно посмотрев нанее, Келли ничего несказала. Понимание того, что близкий человек убит, ударяет человека вполную силу несразу. Оно крепнет современем, помере того какродные жертвы осознают, что любимого человека больше нет. Это оставляет уних вжизни брешь, пустоту, которая крайне редко заполняется снова.

После того какмать Келли была убита, она напротяжении многих недель просыпалась утром ибежала вспальню родителей, ожидая увидеть ее там. Тот день, когда Келли, проснувшись, непоспешила кматери, стал самым горестным вее жизни.

–Я вам сочувствую. Вы еще очень молодая ине должны видеть эту сторону жизни.

УХолли вглазах появились слезы, однако она долго неподнимала взгляд. Когда наконец посмотрела наКелли, пощекам унее потекли слезы. Холли молчала дотех пор, пока Келли непротянула ей бумажные платки.

–Спасибо,– пробормотала Холли, вытирая слезы.– Я готова.

Взяв ручку, Келли достала изящика стола чистый блокнот.

–Расскажите мне просотрудника заправки. Генри Дайкса.

Холли пожала плечами.

–Мы остановились там испросили, куда ехать, потому что навигатор вгорах неработал. Он объяснил нам, где свернуть, иотпустил несколько шуточек.

–Я проверила прошлое мистера Дайкса. Он отбывал срок втюрьме.

–Несомневаюсь.– Холли кивнула.– Унего наруках были полустертые татуировки, ион объяснил, что сделал их «там». Я непоняла, что он имел ввиду, нокогда мы отъехали, Майкл мне объяснил. Апочему вы спрашиваете пронего?

Келли шумно выдохнула.

–Мы неможем его найти. Наследующий день он невышел наработу.

–Вы думаете, это былон?

–Нет, нонам нужно сним поговорить. Несомневаюсь, рано илипоздно он объявится.

–Если это поможет, он сказал, что любит бывать там, куда мы направлялись. Вот почему он хорошо знал эти места.

Келли кивнула:

–Хорошо, атеперь давайте ненадолго забудем промистера Дайкса. Я хочу, чтобы вы рассказали, что произошло вохотничьем домике. Когда вы находились внутри, хлопнула дверь, итогда вы впервые поняли, что там кто-тоесть, правильно?

–Да, наверное.– Холли снова кивнула.– Хотя было ветрено. Так что точно немогу сказать.

–Какбыстро вы покинули домик после того, какзахлопнулась дверь?

–Сразуже.

–Сколько времени потребовалось нато, чтобы выйти наулицу?

Взяв свежий платок, Холли вытерла глаза.

–Ну… секунд десять. Майк просто подумал, что это классный заброшенный домик, ирешил внего заглянуть. Когда хлопнула дверь, мы оба почувствовали, что нужно уходить оттуда. Мы направились обратно клагерю, ия услышала это… громкий звук, какбудто одним обрезком железной трубы ударили подругому. Яподумала, что это Уилл иЭйприл хотят нас напугать, нотут Майк…– Унее снова навернулись слезы, иона остановилась.– Нотут Майк закричал так жутко… Я ничего подобного никогда неслышала. Он упал, ия увидела унего наноге эту штуку. Она перерубила ему голень. Я увидела торчащие кости…– Шмыгнув носом, Холли сказала:– Сперва я решила, что это случайность, нозатем сообразила, что, когда мы шли кдомику, капкана тут небыло.

Келли черкнула несколько строк.

–Расскажите, что вы увидели, когда посмотрели назаросли изаметили там человека. Опишитеего.

Холли подняла взгляд напотолок, словно вызывая нежелательное воспоминание.

–Первым его увидел Майк икрикнул, чтобы я бежала прочь. Когда я увидела этого человека, он уже бежал кнам. Я нехотела бросать Майка, но… он оттолкнул меня иснова крикнул, чтобы я бежала… ия побежала.

–Каким был этот человек– высоким, низким, широкоплечим?

–Кажется, среднего роста. Илицо унего было совершенно черным. Вот почему я подумала, что он вмаске. Лица я совсем неразглядела.

–Ну аруки? Он был вперчатках?