–Какова проблема?

–Он заявляет, что впятнадцать лет ему поставили диагноз шизофрения, ия хочу выяснить, действительноли этотак.

–Вчем его обвиняют?

–Втройном убийстве. Он настаивает натом, что это его рук дело, он был перепачкан сног доголовы кровью жертв, ион сделал полное признание, номне кажется, тут что-то нетак. Я хочу выяснить, невыдумываетли он все это ради того, чтобы привлечь ксебе внимание.

Дилан услышал, какэллиптический тренажер остановился.

–Ну, мне потребуется поработать сним минимум сорок часов. Внастоящий момент уменя запарка, ночерез два месяца я смогу…

–Ждать так долго нельзя. Кэтому времени уже начнется судебный процесс. Мне нужно, чтобы ты начал прямо сегодняже.

–Дилан, обэтом неможет быть иречи.

–Втаком случае уменя нет выбора. Я напоминаю ободолжении.

–Значит, вот ты как?– усмехнулся Лейтон.

Несколько лет назад Дилан защищал шестнадцатилетнего сына Лейтона, которого поймали натом, что он продавал «травку» одноклассникам. Дилан добился дляпарня исправительных работ– иснятия судимости подостижении восемнадцати лет. Он взялся задело бесплатно исключительно поодной причине: ему хотелось, чтобы Лейтон был ему обязан.

–Ну хорошо, я разгребу свои дела. Высылай мне всю информацию.

–Я тебе очень признателен.

–Нерадуйся раньше времени. Втаких случаях подозреваемые, какправило, признаются вменяемыми, итогда мне придется показать всуде, что твой клиент полностью отдавал себе отчет всвоих поступках. Так что неисключено, что я только тебе наврежу.

Напротяжении следующих нескольких дней Дилан иЛили полностью сосредоточились наделе Арло Уорда. Мэдлин обещала добиться отадминистрации округа возмещения расходов наэкспертизы исказала, что отдаст половину своего гонорара: пятнадцать тысяч долларов. Изчего следовало, что фирма «Астер иРиччи» будет защищать обвиняемого втройном убийстве поминимальным расценкам, учитывая то, сколько сотен часов партнерам придется потратить надело.

–Широкий общественный резонанс слихвой компенсирует небольшую оплату,– заметила Лили, сидя вкабинете.

–Что это тебя впоследнее время так волнует общественный резонанс?

Лили помолчала.

–Есть кое-какие вещи, которые требуют более высокого дохода. Поэтому я стараюсь обеспечить, чтобы наша фирма изгода вгод демонстрировала рост. Агромкие дела, привлекающие много внимания, являются неотъемлемой составляющей моего плана.

Через неделю после встречи сАрло партнеры собрались втесном кабинете Мэдлин вСипио. Здание находилось рядом сокружным судом, ина весь этаж имелась всего одна секретарша. Атуалет был один навсе здание.

Изокна четвертого этажа должен был открываться вид наздание суда, однако наподоконнике высились кипы бумаг. Лишь две личные вещи украшали кабинет: фотография Рут Бейдер Гинсбург[14] икомпозиция изисторических флагов Гаити, родины Мэдлин.

Заседание, накотором предстояло назначить дату предварительных слушаний дела, должно было начаться через полчаса.

–Итак,– вздохнула Мэдлин,– что дальше?

–Все зависит отАрло,– сказала Лили.– Своим отказом признать себя невиновным он связывает нам руки.

–Именно. Мне очень хотелосьбы заставить его передумать.

–Пока это неимеет значения,– сказал Дилан.– Внастоящий момент мы отрицаем все. Нам нужно решительно противодействовать всему, что скажет обвинение. Если оно заявит, что небо голубое, мы должны будем возразить иподать протест, утверждая, что это нетак. Жаловаться, отрицать, кричать, спорить покаждому вопросу, чтобы всемерно мешать работе обвинения. Возможно, это заставит Келли смягчить свою позицию исогласиться наневменяемость Арло, отправив его впсихиатрическую лечебницу штата.

–Удачи вам вэтом,– пробормотала Мэдлин.– Мне уже довелось много работать спрокурором Уайтвулф. Пожалуй, другого такого упрямого человека я невстречала.

–Тут другое дело. Келли идет наогромный риск, непредлагая компромиссных вариантов, поскольку может вообще проиграть дело. Тут замешано что-то личное, очем она неговорит.

–Например?

–Понятия неимею.– Дилан пожал плечами.– Нонам нужно это узнать.

* * *

Разбирать дело Арло Уорда был назначен судья Тимоти В. Хэмилтон. Дилан знал его помногим совместным делам, поскольку впрошлом Хэмилтон был заместителем окружного прокурора округа Кларк.

Вюриспруденции есть так называемое философское направление Трутера, названное поимени профессора права Йельского университета, который впервые его сформулировал.

Основополагающий принцип этого направления заключается втом, что присяжные исудья должны услышать абсолютно все обстоятельства дела безо всяких исключений. Если полицейские нарушили чьи-то конституционные права, их необходимо наказать вадминистративном порядке, однако собранные ими доказательства всеравно нужно использовать вделе. «Истина гораздо важнее любых нарушений Четвертой поправки[15],– говорил учивший Дилана преподаватель, сторонник направления Трутера,– ацелью судебного процесса являются поиски истины».

Однако сам Дилан был категорически несогласен сэтим. Если полицейский один раз убедится втом, что нарушение чьих-то прав неимело длянего практически никаких последствий, что помешает ему впредь всегда поступать также? Дилан считал, что философия Трутера, приложенная кюридической системе Соединенных Штатов, очень быстро разорвет вклочья Конституцию, превратив ее вникчемную бумажку.

Авот судья Хэмилтон был ярым сторонником Трутера.

Единственным плюсом дляДилана иЛили было то, что Хэмилтон обожал внимание средств массовой информации. Водном громком деле, вкотором они работали вместе, еще когда Хэмилтон был прокурором, он опередил Дилана ипринялся раздавать интервью направо иналево всем, кто был готов его слушать. Прокуроры поступают так крайне редко, поскольку их могут обвинить впопытке влияния наприсяжных, ириск негативных последствий высок. Все считали, что Хэмилтон поступает так, добиваясь увеличения вероятности вынесения обвинительного приговора, однако Дилан догадался, вчем дело: Хэмилтон вел себя так просто потому, что немог иначе. Объективы журналистских фотокамер он любил больше юриспруденции. Однако ему трудно было неизбрать длясебя это поприще, поскольку иотец, идед его были судьями. Дилан подозревал, что Тимоти Хэмилтон терпеть немог свою должность судьи, поскольку те почти никогда непривлекают ксебе внимание прессы.