Римус ухмыльнулся, а потом кивнул:

— Да, грибочки-травки, привороты-отравки, зелья с наговорами и уговоры с приправками.

Я поежилась. С детства терпеть не могу химию, кулинарию и эзотерику. Вот прямо, что называется, антиведьма. Даже если захочу сварить колдовской суп из местной фауны, в результате получу, скорее, противоположный эффект. Как тот юный волшебник, что сделать хотел грозу, а получил козу. Розовую.

— Не помню, — лучше сразу откреститься. — Вот вообще. Так что если шантажист рассчитывал поймать меня над котлом, то просчитался. Но книги все равно нужны… и бумаги! Аллистер днем занят был с герцогом, а вечером ведь пристанет как банный лист.

— Может, ему мешок прищепок на штаны? — кривовато улыбнулся Римус. — Или попробовать мешочек с документами нарисовать? — в серо-зеленых глазах вспыхнул огонек надежды. — Или сразу сундук?!

— Римус, ты гений! — шепотом сказала я и подскочила с кровати как ужаленная. Пометавшись от переполнявших меня чувств по комнате и даже немножко попрыгав и попищав, я кинулась к конторке, схватила лист бумаги, перо…

— Э… — мой запал начал стремительно угасать. — Только я понятия не имею, как его рисовать: не помню, как он выглядит…

Римус, удивленно следивший за моими прыжками и писками, тоже слегка нахмурился, а потом подошел и предложил для начала нарисовать просто сундук, а по ходу он мне будет подсказывать, как пририсовать в него именно мой.

Я была настроена скептически, но решила попробовать. Значит, сундук. Деревянный. Темный. Обтянутый кожей? Ххы, у меня только гусиное перо и чернила одного цвета, как ими изобразить потертую коричневую обивку, спрашивается? Ладно, постараюсь… крышка выпуклая, угу. Как не в ту сторону выпуклая? А куда? А… и пошире? Нет, повыше? Все к вашим услугам, господин заказчик… Как это — замочная скважина с завитушками? А… и ручка, угу. Две ручки.

В результате на бумаге возник приземистый сундучок с закругленной куполообразной крышкой. Открывающейся на две половинки, как у саквояжа. И ручки у него были похожие.

— Уф… — я отложила почти сточенное перочинным ножом перо. — Он?

Римус придирчиво изучил рисунок и кивнул, прямо не стесняясь меня скрестив пальцы.

Я посмотрела на него, почесала бровь и тоже демонстративно скрестила пальцы на обеих руках. Могла бы — и на ногах бы скрестила.

Пару секунд погипнотизировав рисунок, я для верности еще зажмурилась и начала «желать» его изо всех сил.

— Ай! — наколдованный предмет оказался сильно больше и тяжелее, чем я рассчитывала, а потому чуть не грохнулся с края стола мне прямо на ногу.

— Не тот, пля! — разочарованно выдохнул Римус, но сундук поймал.

— Как это не тот?! — возмутилась я. — Все точно, как в аптеке! Ручки есть, замочная скважина есть, кожей обтянут. Почему не тот? — и дернула за половинки крышки, пытаясь ее открыть.

— Потому что не тот… — расстроенно пробурчал крыс, но при этом глядя на сундук как на чудо. — Чужой чей-то!

— Ну я не знаю, — меня тоже переполняло разочарование. — Какой сказал, такой и нарисовала. Чужой… интересно, чей? — и я все же полезла под крышку.

Сундук оказался не заперт, и вообще было впечатление, что я умыкнула его чуть ли не из-под носа у хозяина. Верхний лист бумаги под кожаными створками лежал так, словно его взяли из аккуратно перевязаной стопочки и потом уронили.

— Расписка. Я, Лайор Каррингтон, сим подтверждаю, что взял у мэтра… — прочла вслух по инерции и поперхнулась. Какая знакомая фамилия! Схватила стопку бумаг, дернула завязки, вчиталась…

— Римус, по ходу мы какого-то банкира обнесли. Или ростовщика, — растерянно констатировала я.

— Да? — оживился Крыс. — Эх, заживе-е-ем… Кто там нам должен?

— Не нам, а мэтру Трувилю, — я перебирала бумажки и раскладывала их на столе.

— Расписки у нас, значит, нам, — хищно оскалился Римус. — Сундук ты с моих слов рисовала, так что не только тебе все… — и посмотрел как-то странно, не то чтобы с готовностью удушить и отнять, а скорее с желанием отстоять право на свою долю. Похоже, прежняя ведьма его не раз накалывала.

— Да хоть все забирай, — хмыкнула я, просматривая векселя.

— Все-то мне зачем? — удивился крыс. — Пополам поделим… потихоньку. Будет постоянный источник денег. Удобно же! Берем и сваливаем отсюда? — и тут же подзавял, словно вспомнил о чем-то. Думаю — о книгах, среди которых прячется секрет его освобождения.

— Ты у меня насквозь криминальная личность, — я хихикнула. — Впрочем, меня тоже совесть мучить не будет. Только сваливать пока рано — ты реально думаешь, что нам так просто отдадут эти деньги?

— Проценты можно не такие зверские брать, — крыс зарылся в бумагах, перебирая и прицокивая языком при виде итоговых цифр. — Мелкие самые можно в полцены вернуть. А вот этот я бы хранил вот здесь, — крыс бесцеремонно запихнул мне в декольте одну из расписок и взял из стопки другую: — Хм…

— Чего? — я заинтересованно выудила из-за корсажа бумажку, вчиталась и присвистнула. — Ха! Интересно…

— Смотри-ка, Аллистер Шакпи, десять лет уже расписке! И до сих пор не выкупил… Правда, сумма на ползамка потянет, — объяснил Крыс, читавший другую расписку.

Я подскочила и заглянула ему через плечо:

— Ух ты… ничего себе процент! Еще бы он выкупил. У него, наверное, штанов сменных нет, не то что денег на выкуп, если он все десять лет проценты гасил.

Я забрала вексель, поизучала его еще пару секунд, свернула в трубочку и почесала им в раздумье нос. А потом сунула документ в карман. Может, пригодится, когда Аллистер опять начнет требовать свои бумаги.

Хоть один плюс в средневековой моде — среди этих нижних юбок столько тайников, кармашков и прочих мест для заначек, что можно весь сундук схоронить. И даже на ощупь никто не найдет.

— Слушай, мы не просто ростовщика ограбили, а прямо паука какого-то, кровопийцу. У него там расписки от обычных людей — суммы небольшие, а проценты такие же конские. И в залоге то изба, то корова, то вообще младшие дети или сами должники. Этим надо просто так вернуть векселя, бесплатно.

— Их еще всех найти надо, — недовольно буркнул Римус, но возражать против моих альтруистических позывов не стал, только посмотрел с большим подозрением, будто проверяя, всерьез ли я или шучу.

— А у тебя же нос, — предположила я. — Если тут расписки Аллистера и других знакомых личностей, значит, ростовщик местный и все эти бедолаги тоже поблизости. Понюхаешь расписки и того… а?

— То есть вместо того, чтобы на нашей удаче наживаться и толстеть на процентах, я должен носиться как от совы в поисках должников? Чтобы им бесплатно вручить расписки, от продаж которых мы сможем года четыре безбедно жить в хорошей гостинице?!

— Ага, — я безмятежно улыбнулась и посмотрела ему в глаза. — Точно! Будешь не злым крысом страшной ведьмы, а волшебным посланником доброй феи, во! — и уже серьезнее добавила: — Римус, на чужом несчастье только геморрой можно нажить и грудную жабу. Но никак не здоровье и не долголетие. А для поправки наших денежных дел вон расписки вдовствующей герцогини хватит. Что там эта курица заложила — фамильное колье, приданое старшей дочери? Против зверского шантажа этой дамы моя совесть вообще ничего не имеет.