– Не приставай ко мне! – истерично закричал Хемуль. – И не говори про кометы! Я их терпеть не могу!

Шторм уже достиг десяти баллов. На горизонте показалось черное облако в виде спирали. Завихряясь, оно двигалось к ним, все ближе и ближе.

– Снимай платье! – заорал Снусмумрик.

Никто не слышал, что Хемуль ответил. И хорошо, потому что он некрасиво выругался. Через секунду они стащили с него платье через голову. Это было огромное платье с воланами, которое Хемулю досталось от тетки по материнской линии. Стоило только завязать ворот и рукава, как оно превратилось в прекрасный воздушный шар.

Черное облако было уже совсем близко.

– Держись и не разжимай лапы! – приказал Снусмумрик. – Сейчас мы полетим за твоим альбомом!

Все крепко ухватились за волан платья Хемуля, ветер влетел в него и поднял в воздух. Черное облако уже накрыло болото и с воем и ревом бросилось догонять их. Земля исчезла у них из-под лап. Наступила кромешная мгла. А они полетели далеко-далеко на запад, в ночной мрак.

Незадолго до полуночи циклон задохнулся и выбился из сил. Воздушный шар медленно опустился в лес и повис на высоком дереве. Долгое время все молчали. Они сидели съежившись на ветках, смотрели на красный сумрак леса и слушали, как циклон улетает прочь, все дальше и дальше. Под конец слышался только слабый вой, а вскоре он и вовсе затих. Наступила тишина.

Тогда Снусмумрик спросил:

– Ну как вы там?

– Я-то здесь, – ответила самая маленькая тень. – Если только это я, а не какая-то несчастная соринка, которую унес шторм. Говорил я, что вы будете за меня отвечать!

– Кто же это, как не ты! – сердито заметил Хемуль. – От тебя так легко не отделаешься. А я вот хочу спросить, получу ли я обратно свое платье?

– Получай, пожалуйста, – ответил Снорк, – и спасибо, что одолжил нам его.

– А где фрёкен Снорк?! – крикнул Муми-тролль.

– Здесь, – ответила она из темноты. – И зеркальце у меня сохранилось.

– А у меня шляпа! – заявил Снусмумрик и засмеялся. – И губная гармошка! И перышко на шляпе!

Хемуль натянул на себя платье.

– Я вижу, вы в отличном расположении духа, – сказал он. – Терпеть не могу смятые воланы!

Больше никто из них не смог сказать ни словечка. Они уснули на ветвях большого дерева. Усталые и измученные, они проснулись на другой день лишь в двенадцать утра.

* * *

В пятницу седьмого августа стояла ужасная жара, ветра не было вовсе. Никто из них не знал, который час. Они просто почувствовали, что уже поздно.

Комета стала огромной, и было ясно видно, что она нацелилась на Муми-дален. Огненное кольцо вокруг нее пылало белым пламенем и светило с кошмарной силой.

Муми-тролль первым слез с дерева. Он осторожно огляделся, понюхал воздух и закричал:

– А здесь все зелено! Здесь повсюду листочки и цветы!

Лес был не объеден, он выглядел здесь таким, каким и должен быть лес. Похоже было, что до дома недалеко.

В этот день каждая малявка, каждый муравей забились поглубже в землю, а птицы молча сидели на деревьях и ждали.

– Ну, дорогая сестричка, – сказал Снорк, – не хочешь ли ты сегодня заткнуть за ухо цветочек?

– Как мило с твоей стороны подумать об этом, – ответила она, – но мне сегодня не до этого. Мне страшно.

А Снифф думал про своего котенка. Сидит ли он на лесенке веранды? Скажет ли он что-нибудь, увидев его? Промурлыкает ли хотя бы что-нибудь? А вдруг он забыл его? Ведь котенок такой маленький! Снифф ужасно волновался. Под конец он даже начал потихонечку хныкать.

– Все это прекрасно, скажу я тебе, – заметил Снусмумрик. – Но попробуй идти немножко быстрее. Нам нужно торопиться…

– Торопиться! – воскликнул Хемуль. – Все торопятся! Все скандалят! Нет покоя на этой Земле!

Он долго ходил и искал свой альбом, и мордочка у него сморщилась от горя. Стояла нестерпимая жара, а у них не осталось ни еды, ни питья. Они все шли и шли.

«До чего странным становишься, когда сильно хочешь чего-нибудь, – думал Муми-тролль. – Мне кажется, что я точно чувствую вкусный запах свежих булочек». Он вздохнул и пошел дальше. Немного погодя он остановился, поднял мордочку, снова принюхался и помчался бегом.

Лес начал редеть. Запах свежих булочек стал еще отчетливее. И вдруг он увидел Долину муми-троллей и свой голубой муми-дом, спокойный, привычный, такой же, как до их путешествия.

А в доме его мама преспокойно пекла сдобное печенье с корицей.

– Наконец-то мы дома! Мы дома! – закричал Муми-тролль. – Я знал, что все будет хорошо! Идите сюда! Поглядите!

– Это про тот мост ты рассказывал? – спросила фрёкен Снорк. – А это наверняка дерево, по которому удобно лазить. Какой чудесный дом! Какая красивая веранда!

Снифф поглядел на лесенку веранды. Но никакой котенок его там не ждал.

Мама Муми-тролля сидела в кухне и украшала торт розовыми взбитыми сливками. На торте красовалась затейливая шоколадная надпись: «Моему любимому Муми-троллю». Верхушка торта была украшена звездой из глазури.

Мама тихонько насвистывала песенку и время от времени поглядывала в окно. Муми-папа беспокойно ходил из одной комнаты в другую, явно не в себе.

– Почему они не идут?! – воскликнул он. – Уже скоро половина второго.

– Придут, – ответила мама. – Не волнуйся. Приподними, пожалуйста, торт, я подстелю под него ажурную бумажку. Сниффу я позволю облизать блюдо, он это любит…

Папа вздохнул и приподнял торт.

– Не надо было разрешать им уезжать из дома, – сказал он, – но ведь мы не понимали…

И тут они увидели Выхухоля. Философ вошел и уселся на дровяной ларь.

– Ну что там с этой кометой? – спросила мама.

– Летит на всех парах, – ответил он сердито и добавил: – Нашли время печь торты!

– А не хотите ли печенья с корицей? – спросила мама.

– Хм, может быть, несколько штучек, пока мы ждем.

Съев три печенинки, он сказал:

– Никак, ваш сын бежит по мосту! В какой-то очень пестрой компании.

– Муми-тролль?! – крикнула мама и уронила лопаточку, которой снимала печенье, в ведерко с помоями. – И ты говоришь об этом только сейчас?!

Она выбежала из дома на пригорок, а папа бросился за ней.

Вот он явился! А вот и Снифф… А с ними куча всякого народу, кого папа с мамой не знали.