— Что ты хочешь от меня? — спросила, опасливо отходя назад.

Расстояние между нами сокращалось, а сердце мое все сильнее стучало у горла. Вдоль позвоночника опять прошелся холодок, ноги стали слабыми. Он наступал неспешно, прекрасно зная, что деться я никуда не смогу. Он загнал свою жертву, загнал лань, и теперь, удовлетворенный победой, наслаждался этим.

— А ты не знаешь? — взгляд его полыхнул огнем.

В мгновение ока оказавшись рядом, он прижал меня к себе так тесно, что мне стало нечем дышать.

— Разве не знаешь? — горячее дыхание на моей щеке. — Сладкая, — шумно втянул воздух. — Теперь ты моя, Алина. Моя, — рык мне в губы, и следом — горячий, обжигающий, болезненный поцелуй.

Мои попытки отстраниться были оставлены им без внимания. Да я и не надеялась что-то изменить. Заведомо проигравшая, обреченная, пыталась бороться, хотя зачем, уже не понимала сама. Чтобы сохранить хоть крупицу уважения к себе, хоть крупицу себя самой.

Ладони Олега, скользнув по моей спине, оказались на ягодицах, шелк, поддаваясь его власти, пополз вверх, оголяя ноги.

— Олег, — просипела ему в губы. — Пожалуйста.

Меня так и трясло. От чего — разобрать я не могла. Осталось только одно это «пожалуйста», как и все до этого не имеющее значимости.

— Что, пожалуйста? — зло. — Что, пожалуйста, Лина?! — отпихнул меня от себя с такой силой, что я, наткнувшись на кресло, едва не упала. Ухватилась за спинку и в ужасе уставилась на Олега.

Тот, не отрывая от меня взгляда, стянул пиджак с плеч и откинул в сторону. Принялся расстегивать рубашку.

— Раздевайся, — процедил, распахнув полы, и принялся за ремень на брюках. — Раздевайся, — повторил, давая понять, — сама не разденусь — он снимет с меня это чертово платье сам. Нет, не снимет. Разорвет в клочья. Вначале платье, а потом и душу, от которой и так уже почти ничего не осталось. Как и там, в прошлом — душу в клочья, а сердце… сердце в пепел.

Лязг металлической пряжки как будто бы вернул меня в прошлое, окунул в него. Я тонула в этом звуке, тонула в черных глазах смотрящего на меня чудовища.

— Эту ночь ты запомнишь надолго, Лина, сказал так тихо, что я вздрогнула. В голосе не угроза и не предупреждение — неизбежность. Я действительно запомню её — глядя на него, я понимала это. Не на долго — навсегда. — Раздевайся!

— Изнасилуешь? — вздернула подбородок, глядя с вызовом, при этом умом понимая — плевать ему на мое сопротивление. Захочет — силой возьмет, и никто в этом чертовом лесу ему не помешает.

— Я смотрю, ты прямо-таки жаждешь, чтобы я тебя изнасиловал? — покривил уголком рта, надвигаясь. — Раздевайся, Алина. Я теряю терпение.

Дрожащими пальцами я взялась за собачку и потянула потаенную молнию сбоку вниз. Олег так и смотрел, с каким-то животным удовлетворением ловя каждое мое движение.

Расстегнул манжеты, скинул рубашку. Я невольно опустила взгляд к его груди, ниже, к темной дорожке волос, убегающей вниз. Затаила дыхание и тут же вспыхнула, услышав его низкий, гортанный смешок. Подняла взгляд и опустила, не в силах смотреть. Он все понимал. Мне казалось, что лучше него никто не знает меня. Ни меня, ни мое тело, ни… мои желания. Я всегда остро реагировала на его близость, а теперь… Что теперь?! Неужели я сдамся ему? Неужели смирюсь?

Олег остановился совсем рядом. Поднял руку, но вместо того, чтобы взяться за платье, пропустил мои волосы сквозь пальцы. Я замерла, вся сжавшись.

— Боишься меня? — хрипло, на выдохе.

— А не должна?

— Ты права, — сказал и… пройдя мимо меня, вошел в находящуюся за моей спиной комнату.

Я недоуменно обернулась, уставившись на распахнутую дверь. Охвативший меня трепет, ожидание неизбежного и, что уж там, страх перед этим неизбежным никуда не делись. Промедление только усиливало их. Не в силах пошевелиться, я стояла в расстёгнутом платье и ждала продолжения, не зная, каким оно будет. Только что мне казалось, что Олег готов наброситься на меня и растерзать, последние же его слова прозвучали ровно и даже отстраненно.

Вернулся он, держа в руках серую футболку. Протянул мне и глядя в глаза, улыбнулся:

— Переоденься и приготовь ужин.

— Ты… — я непонимающе покачала головой. Перевела взгляд с футболки на Олега. Что за новая игра?! — Что это значит?

— Это значит, что тебе стоит переодеться. Готовить ужин в свадебном платье, я полагаю, тебе будет не особо комфортно, Лина. Я приму душ, а ты, — кивнул в сторону еще одной двери, слева. — Будь добра, приготовь что-то получше брокколи и вареной куриной грудки. Все-таки у нас свадебный ужин, — очередная усмешка и его слова — будто кадр из прошлого.

Поджав губы, я выхватила все еще протянутую мне Олегом футболку. Боялась дотронуться до него, соприкоснуться хотя бы пальцами. Боялась, что он перехватит мою ладонь и, задержав в своей руке, скажет ещё что-то, способное воскресить мои воспоминания. Скажет или просто посмотрит в глаза, утягивая в свою темноту. Но ничего этого не случилось. Олег скрылся в комнате и на этот раз притворил за собой дверь. Я тут же посмотрела на входную, пытаясь сообразить, как скоро он хватится меня, если я попытаюсь сбежать? Дом он запереть и не подумал, должно быть, уверенный, что я никуда не денусь.

— Флешка! — я метнулась к пиджаку, небрежно свисающему с кресла, и обшарила карманы. — Черт! — выругалась сквозь зубы, поняв, что её нет. Лихорадочно осмотрелась, пытаясь сообразить, куда он мог положить ее — маленький металлический прямоугольник, внутри которого таилась жизнь. Или смерть. С какой стороны посмотреть. Почти как иголка внутри яйца, обрекшая Кощея Бессмертного с той лишь разницей, что сейчас это была не сказка, а я выступала не в роли злодея.

— Если ты ищешь это, — из комнаты вновь появился Олег. Показал флешку и убрал в брюки. — То я тебе сказал — будь хорошей девочкой, Лина, и я отдам её тебе.

— А если не буду? — прошипела гневно, отходя от кресла.

— Будешь, — просто и уверенно выговорил Олег, смотря на меня без напускной усмешки. — Переоденься и приготовь ужин. Я чертовски голоден.

Несколько долгих секунд мы стояли друг напротив друга. В руках у него было всё, у меня — ничего. Даже в прошлом я владела собственной жизнью куда больше, чем сейчас. В прошлом я еще могла выбирать, сейчас нет.

Дождавшись от меня кивка, он ушел, а я устало присела прямо на его пиджак. Серая футболка легла мне на колени, и я скомкала её, борясь с желанием поднести к лицу и сделать вдох. Не потому что хотела почувствовать запах Олега, которым она пропитана. Почему? Этого я не знала сама.

В холодильнике были продукты на все случаи жизни: несколько сортов дорогого сыра, фрукты и овощи, икра и зелень. Всё, чтобы приготовить ужин, мало чем отличающийся от тех, что могли бы нам подать в самом изысканном ресторане. Нашла я и бутылку шампанского, ещё несколько, уже красного сухого вина стояло в шкафчике. Вытащив одну, покрутила, прикинув, сколько она может стоить, и со злостью поставила обратно. Подготовился, черт его подери! Всё предусмотрел! Какая же я наивная дура.