– С тобой все хорошо? – В голосе Руперта звучала тревога. – Я не слышу в голосе твоего обычного счастья.

Твоего обычного счастья?

– Все в порядке, – автоматически ответила она, – просто все это немного странно, ну ты понимаешь, все это.

– Бедняжка, – сказал он. В голосе звучала искренняя озабоченность, от чего Холли стало еще хуже. – Я скучаю по тебе, – добавил он, и она почувствовала, как плохое настроение отступает.

– Я тоже скучаю по тебе, – прошептала она, понимая, что так и есть. Она знала, какая она рядом с Рупертом. Здесь было опасно, словно вот-вот появится другая версия ее. – Я правда скучаю по тебе, – повторила она, – очень сильно.

– Я понимаю, о чем ты, – сказал он. – Прошло всего несколько дней, а кажется, что ты очень далеко от меня.

Учитывая, что он проводил довольно много времени за границей в служебных поездках, его откровение стало для Холли довольно большим сюрпризом. Он никогда раньше не говорил, что так скучает по ней. Возможно, это из-за того, что ему приходится одному сидеть в пустой квартире каждый вечер.

– Всего две недели, – сказала она. – Даже меньше двух недель! Я буду загорелой красоткой, когда вернусь.

– Мне плевать на загар, я просто хочу, чтобы ты вернулась. А ты не позвонила вчера вечером. – Он стал похож на капризничающего малыша.

– Тебе пора, можешь опоздать на работу, – сказала она, потеряв всякую надежду выспаться, и высунула ноги из-под простыни.

– Хорошо, дорогая, – мрачно ответил он. – Ты не забудешь позвонить мне позже?

Она пообещала позвонить, послушно ответив: «Я люблю тебя» в ответ на его слова, перед тем как положить трубку.

Холли сидела в тишине, уставившись на телефон. Ну зачем она так с бедным Рупертом? Она уехала из Лондона всего несколько дней назад, но у нее уже возникло ощущение, что жизнь изменилась. Здесь, на Закинфе, что-то внутри нее проснулось. Она не могла точно сказать, что именно, но определенно наметился какой-то сдвиг. Она жила в совершенно непривычных условиях, но почему-то здесь она себя чувствовала гораздо комфортнее, чем когда-либо за всю жизнь в Англии. Она покачала головой, поражаясь абсурдности ситуации. Наверное, у нее солнечный удар, и она сходит с ума от жары.

Вытянув руки над головой и с удовольствием потянувшись, Холли осмотрела комнату. В гостевой спальне бардака было гораздо меньше, но, когда взгляд Холли дошел до шкафа в дальнем углу, она увидела на нем что-то, похожее на свернутую в трубку бумагу. Заинтригованная, она принесла стул из спальни тети и залезла на него, чтобы рассмотреть поближе. Время завернуло уголки бумаги и окрасило их в желтый цвет, но когда Холли развернула сверток, то чуть не свалилась со стула от удивления.

«Секретная карта Дженни и Сэнди» – гласила надпись красной шариковой ручкой сверху, а под названием кто-то неумело изобразил карту Закинфа. Вдоль линии побережья было поставлено множество смешных отметок, например, «поле, где всегда воняет», «скала, похожая на морду собаки» и «сексуальный бармен». Черной ручкой – похоже, рисовал кто-то другой – написали некоторые названия деревень, а рядом с местом под названием Порто Лимнионас красовалось большое сердце. На северной точке рисунка была нарисована звезда и подпись, «Наш секретный пляж».

Холли спустилась со стула, ее сердце бешено колотилось. Может быть, тетя специально оставила здесь карту для нее? Впрочем, неважно, но теперь ей срочно нужно съездить во все места, которые отметили Дженни и Сандра. Она хотела побывать везде – поплавать в том же море, полежать на полотенце на том же песке и полюбоваться теми же видами природы. Сбежав по лестнице, она схватила свой путеводитель, быстро пролистала его, затем провела пальцем по побережью, сравнивая названия с рисунком.

Насколько она могла разобрать, секретный пляж мамы и Сандры находился рядом с местом под названием Корифи, достаточно далеко от Литакии. На мопеде и с ее плохим знанием местности дорога, наверное, займет несколько часов. Да и кто сказал, что она вообще сможет найти этот пляж, когда приедет туда?

По какой-то причине, которую она сама не могла себе объяснить, именно это место ей хотелось увидеть больше всего, но чтобы туда добраться, понадобится машина. Поправка – ей нужен кто-то, кто сможет отвезти ее туда на машине. Может быть, Энни могла бы помочь? Холли решила попозже забежать в бар и спросить, но сейчас надо позавтракать и внимательно рассмотреть новое сокровище.

К тому времени как Холли открыла заднюю дверь дома, неловко держа стул в одной руке, а тарелку с завтраком и карту – в другой, было уже почти десять часов. Камни под ногами начали нагреваться, а вдалеке она видела, как солнце уже выплясывает дикие танцы на поверхности воды.

Поставив стул так, чтобы сидеть спиной к дому, Холли пристроила тарелку на коленях и начала есть ломтики помидора, который только что сама сорвала. Они здесь были настолько слаще и сочнее, словно совсем другой овощ, по сравнению с теми бледными томатами, которые она покупала дома в супермаркетах. Холли полила немного меда сверху и посыпала черным перцем. Если бы кто-нибудь увидел ее сейчас, он, возможно, подумал бы, что это ужасно и абсолютно ненормально, но ей нравилось, как мед подчеркивал сладость мякоти томата, а перец не давал этому сочетанию стать приторным.

Покончив с томатами, она поставила тарелку на землю и открыла йогурт. Этим утром дул легкий бриз, он поднимал ее только вымытые волосы и мягко шелестел листьями деревьев. Потерявшись в своих сонных мыслях, она не слышала, как открылась задняя дверь в доме Эйдана, но через несколько секунд ее чуть не опрокинуло навзничь что-то очень мохнатое и очень мокрое.

– ФИЛАН! Я сказал ЖДАТЬ!

Эйдану потребовалось всего несколько секунд, чтобы перемахнуть через низенькую ограду и подбежать к соседке, но йогурт он спасти не успел. Филан – его, очевидно, глухой рыжий сеттер – уже радостно слизывал угощение с того места, куда оно упало – из-под ноги Холли.

– Извини, – сказал Эйдан, продевая пальцы под ошейник Филана и сильно дергая его.

Холли, которая за последние несколько мгновений пережила целый спектр эмоций – от сильного шока до крайнего веселья, смогла лишь посмотреть на остатки йогурта на полу и рассмеяться.

– Все в порядке, – наконец смогла она выговорить. – Он все равно не очень вкусный.

– Подожди здесь секунду, ладно? – Эйдан побежал к своему дому, оставив Холли изумленно смотреть ему вслед. Филан, обнаружив, что он снова на свободе, подобрал перевернутый стаканчик от йогурта, аккуратно положил его между лап и начал вылизывать.

– Ну ты и чудо, – сказала ему Холли.

Филан перестал лизать и улыбнулся ей мокрой йогуртовой улыбкой, высунув язык в знак дружбы и преданности.

К тому времени как Холли сходила на кухню, чтобы вытереть липкую от йогурта ногу, вернулся Эйдан. Он принес подарок и теперь протягивал его ей.

– Это апельсин, – сказал он.