Сначала учредители заявляли, что механизм будет создан еще до нового года. Однако процесс затянулся. Лишь в конце января 2019 года в СМИ появились сообщения о том, что все договоренности по компании SPV достигнуты. Правда, с этого момента её стали называть не SPV, a INSTEX: Instrument in Support of Trade Exchanges (Инструмент поддержки торговых расчётов). Штаб-квартира организации будет располагаться в Париже, возглавит её бывший директор Commerzbank немец Пер Фишер. Председателем наблюдательного совета станет британец. Валютой операций объявлены евро и британский фунт стерлингов.

К этому времени Тегеран уже не скрывал своего раздражения по поводу поведения своих европейских партнеров. Во-первых, Европа действовала как в замедленном кино. К концу января механизм расчетов еще не был создан, были лишь «достигнуты договоренности». Иран к этому времени уже успел понести гигантские убытки. Во-вторых, выяснилось, что на «выходе» получался не аналог СВИФТ, а механизм, который больше напоминает бартерную схему: иранская нефть должна была обмениваться на продовольствие, медикаменты и другие жизненно необходимые товары. Создаваемый европейцами механизм не мог обеспечить того масштабного сотрудничества, которое имело место в 2016–2017 гг.

И на сегодняшний день механизм INSTEX (даже в его сильно усеченном виде] все еще не начал функционировать. Тегеран от заявления своего неудовольствия по поводу бездействия Европы перешел к конкретным действиям. С 15 мая Иран официально прекратил выполнение некоторых обязательств в рамках СВПД, уведомив Москву, Пекин, Лондон, Париж и Берлин о своем решении. В частности, Иран повысил в четыре раза объём производства низкообогащённого ядерного топлива (уран со степенью обогащения до 3,67 %]. Тегеран предупредил, что, если государства-участники СВПД, прежде всего европейская «тройка» (Великобритания, Франция и Германия], в течение двух месяцев не предпримут конкретных шагов в поддержку иранской экономики, Тегеран еще более увеличит масштабы обогащения урана, а также возобновит модернизацию реактора в Араке.

Экономическая ситуация в Иране резко обострилась после 1 мая, когда Вашингтон потребовал прекращения импорта иранской нефти восемью странами, которые получили ранее отсрочку в выполнении этого требования. Экспорт «черного золота» из Ирана в мае упал до полумиллиона баррелей в сутки, т. е. сократился как минимум в пять раз по сравнению с тем же периодом времени 2018 года. Иран уже не раз напоминал европейским партнерам, что они не выполняют своих обязательств. Что закупки нефти Европой практически прекратились и Тегеран несет большие экономические потери.

Что касается Китая, то у Ирана, безусловно, были свои претензии и к Пекину. В мае Китай, согласно требованиям Вашингтона, прекратил закупки иранской нефти. Однако только что прошла новость, что на нефтеперерабатывающий комплекс в КНР пришел танкер с иранской нефтью. Это первая нефть, купленная у Тегерана после отмены в мае разрешений на приобретение иранской нефти для восьми стран.

По информации портала Tanker Trackers[16], который мониторит передвижения транспортных и пассажирских судов при помощи спутниковых снимков, танкер SALINA, принадлежащий National Iranian Tanker Company (NITC), отошел 28 мая от нефтяного терминала на иранском острове Харк примерно с 1 млн. баррелей сырой нефти и прибыл 20 июня на нефтеперерабатывающий комплекс недалеко от Циндао, провинция Шаньдун. Это первое подтверждение того, что Китай нарушает американские санкции против Ирана. Таким образом, China National Petroleum Corporation (CNPC), которой принадлежит НПЗ в Циндао, естественно, с разрешения официального Пекина, возобновила закупки иранской нефти. Имеются все основания полагать, что закупки нефти у Тегерана продолжатся.

Что касается России как участника СВПД, то к Москве у Тегерана претензий нет. Особенно учитывая, что Москва оказывает политическую и военную поддержку Ирана. Сегодня пресс-служба Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) сообщила, что Россия готова поставить Ирану зенитные ракетные системы (ЗРС) С-400 (хотя официальной заявки от Тегерана пока не поступало). В феврале текущего года Россия и Иран объявили об отказе от доллара во взаимных расчетах. Как заявил российский посол в Иране Леван Джагарян, страны будут опираться на нацвалюты, а «в случае острой необходимости — на евро». Также Иран проявляет интерес к российской системе передачи финансовых сообщений (СПФС) — альтернативе системы СВИФТ. Пока СПФС обслуживает платежи и расчеты почти исключительно во внутренней экономике Российской Федерации. Однако уже происходят подключения к СПФС компаний и банков стран ближнего зарубежья. Эксперты полагают, что первыми странами дальнего зарубежья, которые могут стать пользователями СПФС, вероятнее всего будут Турция и Иран.

Но вернемся в Европе. 26 июня комиссар ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини в очередной раз пыталась успокоить Тегеран, заявив, что механизм INSTEX готов к запуску, выразив, как всегда, надежду, что Иран будет выполнять обязательства по ядерной сделке.

Сегодня, 28 июня в Вене проходит очередное заседание совместной комиссии СВПД по иранской ядерной программе с участием всех сторон. Наверняка одним из главных будет вопрос: когда европейцами будет запущен механизм INSTEX? Сегодня иранское новостное агентство Fars процитировало официального представителя МИД Ирана, который заявил: «Я думаю, эта встреча может быть последним шансом для оставшихся участников… чтобы собраться и посмотреть, как они могут выполнить свои обязательства перед Ираном»[17].

Еще недавно главной головной болью для чиновников Европейского Союза была Греция (которая в 2015 году находилась на грани дефолта по кредитам МВФ и была даже готова покинуть еврозону). С прошлого года главной головной болью Брюсселя стала Италия. Во-первых, в виду ухудшающегося финансового положения этой южноевропейской страны. Во-вторых, потому, что к власти в стране в марте 2018 года пришли евроскептики, которые стали держать себя уверенно и даже (по мнению еврочиновников) вызывающе.

Отношения между Брюсселем и Римом к началу нынешнего лета достигли точки кипения. 5 июня Еврокомиссия анонсировала начало процедуры по введению санкций в отношении Италии из-за невыполнения ее правительством рекомендаций по оздоровлению финансовой системы и прежде всего сокращению бюджетного дефицита и внешнего долга. Суть санкций в том, что Брюссель берет под свой прямой контроль бюджетный процесс в Италии. Таких санкций Брюссель не разу не вводил за всю историю существования Европейского Союза. По оценке ЕС, внешний долг Италии в прошлом году составил 132,2 % по отношению к ВВП, а в 2019 г. увеличится до 133,7 % и в 2020 г. — до 135,2 %. При этом предельный уровень, установленный Маастрихтскими соглашениями, составляет 60 %. Дефицит итальянского бюджета к ВВП в текущем году оценивается в 2,4 %, а в следующем — на уровне 3,5 % (предельный уровень в еврозоне — 3 %). Бывали в истории ЕС и большие отклонения, но до штрафов и санкций дело не доходило.