— Я-то, может быть, и ничего девочка, — сказала я, обращаясь в говорящую темноту. — Мне про это многие говорили. А вот ты, наверное, редкий урод, раз прячешься и боишься показаться на глаза… девушке.

В темноте снова послышался смех.

— Урод! Чудище болотное! — выкрикнула я бессильно.

Снова ответный взрыв смеха.

— Эй, долго ты будешь надо мной издеваться? Где ты там прячешься?

И тут мне почему-то и самой сделалось смешно: в жизни не попадала в более идиотскую ситуацию, честное слово!

Казалось, все прочитанные когда-то сказки — начиная с «Аленького цветочка» с его чудищем-невидимкой до «Алисы в Стране чудес», которая тоже не удержалась и из любопытства отхлебнула вовсе не из той бутылочки, из которой следовало, решили сегодня повториться, но уже со мной.

А в сказках не бывает страшно — обычно они хорошо заканчиваются!

Я чувствовала, что тот, кто притаился в темноте, ждет не дождется, когда же я начну скулить, просить о снисхождении, жаловаться, умолять меня выпустить, но мне вовсе не хотелось доставлять ему такого удовольствия.

— Скорее всего, дверь теперь закрыта, и я не могу отсюда выйти? — спросила я почти весело. — Эй, урод!

— Скорее всего, — осторожно ответил мне голос.

— Стрелять, звать на помощь — тоже бесполезно?

— Похоже. Кто тебе велел соваться в мою мастерскую? — .

— Похоже, ты болотный маньяк или какой-нибудь местный вурдалак? Ладно, хватит придуриваться — включай свет, я в морге и не такое видела. Давай поговорим по-человечески, а?

Случилось то, на что я не очень-то рассчитывала, — в комнате загорелся свет, и я смогла убедиться, что зал, в котором я находилась, был действительно огромных размеров и стилизован под средневековую старину.

Да, видимо, хозяин коттеджа был с большим приветом.

Я вспомнила нижнюю комнатку с самоваром и декоративными лаптями на гвоздике, затем — компьютерную комнату с белыми стенами в стиле «а-ля двадцать первый век», наконец, этот зал, заполненный всякими странными вещами, и не смогла сдержать улыбки.

Наверное, этот урод, который сейчас наблюдал за мной через глазок видеокамеры, слегка опешил, увидев, что я смеюсь.

Ну и пусть!

— Садись! — приказал все тот же голос.

Я огляделась по сторонам.

Единственное место, на которое можно было присесть, оказалось большим кожаным креслом, стоящим в центре зала, — по-видимому, чтобы клиента было хорошо видно со всех сторон.

— Пожалуйста, с удовольствием, — сказала я, усаживаясь в кресле и закидывая ногу на ногу. — Если у вас принято именно так встречаться с клиентами, я не возражаю. У всех свои причуды. Но я должна объяснить, по какому я здесь поводу Мне очень хотелось бы у вас заказать одну штучку…

При этом я между делом подумала, что даже если этот самый Кузнец — полный и окончательный урод с каким-нибудь искромсанным или обожженным лицом, ему все равно сейчас будет приятно издалека полюбоваться на мои красивые ножки.

Какие у него еще в здешней глухомани найдутся радости?

Невидимка упорно молчал, и мне пришлось продолжить:

— Мне сказали, что у вас можно заказать старинное оружие. Я давно мечтала о дамском кинжальчике, украшенном рубинами. Не помню, но в какой-то книжке графиня носила его за поясом, и потом… Но это не важно. Один мой друг сказал, что вы тут делаете такие вещи, вот я и приехала. Но не ожидала, что здесь меня встретит такой прием.

— Врешь, — спокойно ответил невидимка.

— Почему же?

— Просто — врешь!

— Но…

— Какой друг?

— Неважно.

— Не слышал такой фамилии — «Неважно», — весело ответил мучитель. — А ты врешь — я же вижу, что ты ищейка, милицейская шавка. Говори, что тебе тут надо? Кто тебя послал? Зачем?

— Я же сказала — пришла заказать у вас кинжальчик, но в конце-то концов, если вы не хотите…

— Пришла заказать — и не забыла прихватить с собой пистолет. Какая предусмотрительность! — прокомментировал мои слова «невидимка».

— Но я всегда ношу его с собой.

— Разумеется, потому что ты — ищейка! Милицейская сучка!

Меня охватило чувство бессильной злобы — какое скотство!

Запер девушку в темной закрытой комнате, заполненной какими-то пыточными штуковинами, и еще издевается, гад, допрашивает, играет!

Дать бы ему сейчас по роже — да как ее отыскать? В бессильной злобе у меня сами собой сжались кулаки, и, видимо, это не укрылось от моего мучителя.

— Ладно, — проговорил он примирительно. — Чего ты зря ручками задергала? Там, на кресле, сбоку есть кнопка — нажми на нее, и дверь откроется. Спускайся, поговорим.

Я нажала на кнопку и услышала совсем близко какой-то непонятный лязг.

Неужто дверь такая скрипучая?

Кажется, в первый раз она открылась вовсе беззвучно, позволив мне юркнуть в темноту.

Но когда я захотела встать, то поняла, в чем дело, — проклятая кнопка привела в действие какое-то странное устройство, что-то вроде металлического обруча, который обхватил меня и безжалостно приковал к креслу, так что я теперь не только вовсе не могла встать, но даже и пошевелиться.

Все, капкан захлопнулся окончательно!

— Негодяй! Скотина! Что ты делаешь? А ну-ка отпусти меня, быстро! Ты за это ответишь! Сюда сейчас приедет милиция! Тебя найдут! — заорала я первое, что пришло в голову, пытаясь как-то освободиться от железной хватки.

Наверное, также бессильно рвется в разные стороны мышонок, которому в мышеловке накрепко прищемило хвост.

Терпеть не могу мышей!"

Ненавижу чувствовать себя пойманной мышью!

Глядя, как я извиваюсь, неизвестный изверг закатился довольным смехом.

— Излишняя осторожность никому не помешает. А теперь спокойно поговорим — откуда ты, красавица, по какому случаю пожаловала, и кого еще сюда ожидать вслед за тобой! — услышала я ненавистный спокойный голос.

Дверь отворилась, и я увидела перед собой…

Как-то я даже не могла сразу сообразить, что вижу перед собой Кузнеца.

Почему-то по рассказам Сергея я вообразила его бородатым, дремучим и уж точно пожилым мужиком.

Впрочем, когда я услышала его похвальбу про установленные повсюду видеокамеры, то, наоборот, мысленно увидела перед собой маленького, лысого, тщедушного садюгу.

Сидит эдакий трус где-то в отдельной комнатке, боится девушке на глаза показаться, хихикает, шпионит.