– А если не можешь – дай мне денег! У меня нет денег не только на твое пойло – скоро уже не на что будет купить хлеб и рис! Скоро нам нечего будет есть!

– Плевать мне на хлеб! – заорал Мак Леод и швырнул в жену сапог. Она сумела увернуться от него. Муж попытался выбраться из гамака, но запутался в нем и свалился на земляной пол.

Маргарита не стала дожидаться, когда он поднимется на ноги. Она выбежала из хижины и, глотая злые слезы, побежала по узкой грязной улочке.

Для того ли она покинула родной город, покинула сонную чинную Голландию, чтобы делить кров и постель со злобным пьяницей? Для того ли, чтобы прожить лучшие годы своей жизни в этом нищем городке, среди неграмотных малайцев?

Греша ван Зелле не видела своего жениха до самой свадьбы, она познакомилась с капитаном Мак Леодом по переписке. Он был старше ее на двадцать лет и живописал в своих письмах далекие экзотические острова, южные моря, красоту природы, удивительные обычаи туземцев. В этих письмах не было и намека на грязь и вонь, на изнуряющую жару, на тоску и одиночество.

И в них не было ни слова о том, что сам капитан Мак Леод – пьяница и неудачник.

Греша вспомнила волшебные картины, которые увидела в доме старой Нелле, и дала согласие, села на корабль и отправилась в неизвестность.

Маргарита вытерла слезы кулаком и побежала дальше. На дороге попадались грязные голодные дети, черная тощая свинья бросилась под ноги, так что Маргарита едва не упала. Она пересекла лужу, разбрызгивая густую грязь…

Вдруг из-за полуразрушенной хижины выскочила маленькая смуглая кудрявая девочка. Она остановилась, помахала Маргарите и сделала знак следовать за собой.

Маргарита остановилась как вкопанная.

Девочка показалась ей знакомой.

Приглядевшись к ней, она поняла, что та похожа на нее саму, точнее, на ту Грешу ван Зелле, которая жила в Голландии, каталась по льду замерзших каналов, играла в куклы… на ту Грешу, от которой почти ничего не осталось.

Смуглая девочка помахала рукой и скрылась за той же хижиной, из-за которой выбежала.

Сердце Маргариты взволнованно забилось.

Она повернулась и быстро пошла за девочкой.

Скоро хижины туземцев кончились, и начались настоящие дикие джунгли.

Девочка уверенно шла по тропинке, вьющейся среди деревьев. Маргарита внимательно смотрела под ноги, чтобы не наступить на змею или скорпиона. Она уже не рада была, что пошла за этой смуглой малышкой, но что-то вело ее вперед, какое-то странное чувство, какая-то странная надежда.

Вдруг она услышала музыку.

Необычная, дикая, варварская мелодия, нисколько не похожая ни на что, что Маргарите приходилось слышать до сих пор, неслась из сплетения ветвей.

Девочка повернулась к ней, поднесла палец к губам и раздвинула ветки.

Впереди показалась поляна, посреди которой возвышался полуразрушенный храм.

Стены храма покрывала удивительная резьба – фигуры людей и животных, и людей с звериными головами, и фантастических созданий, какие могут появиться только во сне.

Эти стены были оплетены лианами, сквозь проломы в них росли молодые деревца – и именно оттуда, из этого храма доносилась та музыка, которую слышала Маргарита.

Смуглая девочка подошла к пролому в стене и скрылась в нем, перед тем поманив свою спутницу.

Маргарита глубоко вдохнула, как вдыхают ловцы жемчуга перед тем, как нырнуть в таинственную глубину моря, и последовала за смуглой девочкой.

Внутри храм тоже был полуразрушен.

Сквозь плиты пола пробивались густые колючие растения, по стенам ползли лианы. Но в центре храма танцевали несколько смуглых девушек, стройных, как статуэтки из слоновой кости, какие туземцы продают по воскресеньям.

Они танцевали под какую-то едва слышную музыку, музыку, сотканную из самого воздуха, жаркого и дрожащего от пронизывающих развалины солнечных лучей, музыку, рождающуюся из горячего дыхания джунглей, окружающих и оберегающих от посторонних взглядов этот заброшенный храм.

И танец смуглых девушек был соприроден полуразрушенному храму, и обвивающим его лианам, и солнечным лучам, которые танцевали вместе с ними…

Маргарита вдруг страстно захотела присоединиться к этим танцующим девушкам, захотела научиться их удивительному, волшебному, неземному танцу. Она шагнула вперед, робко ступила на каменные плиты храма…

Смуглые танцовщицы испуганно замерли, услышав ее шаги, повернулись к ней, посмотрели с неодобрением… нет, больше чем с неодобрением – с гневом: как посмела чужестранка нарушить тайное уединение их священного танца? Как посмела она подсмотреть это таинство?

Одна из танцовщиц выкрикнула какое-то короткое, повелительное гортанное слово – и тут же по полу заскользила пыльная серо-зеленая лента, остановилась в нескольких шагах от ног Маргариты, передняя ее часть поднялась, угрожающе раздулась, и девушка увидела перед собой треугольную смертоносную голову, пристальный взгляд и капюшон королевской кобры.

Маргарита попятилась в испуге…

Кобра угрожающе раскачивалась на хвосте, и раздвоенный язык скользнул из ее рта, и темные узкие глаза смотрели прямо в глаза жертвы…

На храм обрушилась оглушительная тишина, в которой был ясно слышен шорох падающего древесного листа.

И тут рядом с Маргаритой появилась та смуглая девочка, которая привела ее в этот храм.

Девочка что-то проговорила на своем языке.

Маргарита знала на этом языке всего несколько слов, которыми обходилась на рынке, поэтому она не поняла, чего хочет девочка. Та повторила свои слова, сопроводив их красноречивым жестом – она взбила свои густые курчавые волосы и вставила в них пятерню, как головной гребень.

Маргарита недоуменно смотрела на нее.

А кобра все качалась, как смертоносный маятник, и капюшон ее угрожающе раздувался.

Девочка повторила свой жест.

И тут Маргарита поняла ее. Хотя в этом не было никакого смысла, но девочка была так настойчива…

Маргарита сунула руку в карман передника и нащупала там черепаховый гребень, с которым почти никогда не расставалась. Она вынула гребень и показала его девочке.

– Это?

Та закивала и снова повторила свой жест – вставила в волосы растопыренные пальцы, словно гребень.

Маргарита вставила гребень в свои волосы.

Она почувствовала в корнях волос знакомое покалывание. Удивительная энергия наполнила тело Маргариты. Казалось, по ее венам вместо крови побежало жидкое пламя. Наэлектризованные волосы буйным облаком поднялись вокруг головы, глаза засияли живым огнем страсти.

Ее тело словно лишилось веса, казалось, еще немного, и она взлетит к своду храма.